Что дальше, миссис Норидж? - Елена Ивановна Михалкова

– Уходите, – проскрипел он. – Вам здесь нечего делать.

Норидж развернулась и поднялась по лестнице. Ум ее быстро работал. Кого защищает Эймори? Либо священника, либо Стивена Каннингема, либо – и это вероятнее всего – сэра Николаса. Одной не справиться, Эймори очень силен… Нужна помощь. Слуги? Нет-нет, они подавлены авторитетом мажордома. К тому же гувернантка не слишком доверяла их расторопности. Остаются гости. Она взвесила на мысленных весах всех троих и приняла решение.

Накануне Эмма запомнила, где спальни гостей. Оказавшись в новом месте, она в первую очередь составляла мысленную карту жилища; привычка эта давно стала частью ее натуры. Она без колебаний пробежала по коридору, отыскала нужную дверь и громко постучала. Под ее нажатием дверь мягко открылась. Норидж оказалась на пороге комнаты.

– Мистер Каннингем? – позвала она.

Спальня была пуста. Эмма поняла это шестым чувством, но подошла к кровати и заглянула в туалетную комнату.

Никого.

Где бродит дядюшка Стивен в первом часу ночи?

Дверь за ее спиной захлопнулась. До Эммы донесся зловещий скрежет ключа в скважине и быстро удаляющиеся шаги. Она безуспешно подергала за ручку. Прижалась ухом к двери.

Надо признать, некоторое время деятельный ум миссис Норидж пребывал в растерянности.

Позвонить и разбудить камердинера, приставленного к дядюшке Стивену? Но в какое положение она себя поставит! Завтра все будут знать, что ее застали ночью, запертой в мужской спальне.

Ах, как нехорошо.

Эмма распахнула створки окна и внимательно оглядела стену, увитую плющом. Что-то шуршало в этой темной непроницаемой массе, словно предостерегая ее.

Что ж, сказала она себе, в предложенных обстоятельствах есть лишь один выход, подходящий мыслящему человеку.

С этими словами миссис Норидж сбросила туфли, заправила постель, легла на покрывало, укрылась собственной накидкой и пять минут спустя уже спала.

Так, в собственной кровати, ее и обнаружил Стивен Каннингем.

– Позвольте, что вы здесь делаете?!

Миссис Норидж уселась и с силой потерла переносицу – лучший способ согнать сонливость. Дядюшка Амелии стоял перед ней, изумленный куда больше, чем она сама.

– Разрешите спросить, мистер Каннингем: который час?

– Десять минут второго… Вы не ответили. Что произошло?

Стивен был облачен в длинный халат, накинутый на пижамный костюм. От него пахло сигарами.

– У меня была бессонница, – объяснила Эмма. – Я отправилась бродить по дому, и вдруг на меня напал необъяснимый страх. Думаю, оттого, что я заблудилась. Я постучалась в ближайшую дверь. Это оказалась ваша комната. Когда я вошла, кто-то запер меня здесь – полагаю, из обычной шалости. Мне ничего не оставалось, как дожидаться хозяина. Приношу вам свои самые глубокие извинения, мистер Каннингем. Я виновата в случившемся не меньше, чем злой шутник, повернувший ключ.

Стивен потер лоб и опустился в кресло.

– Бог ты мой, как все это странно! – вырвалось у него. – Вы догадываетесь, чьи это проказы?

Гувернантка заколебалась.

– Мне не хотелось бы никого обвинять бездоказательно. Еще раз прошу меня простить. За моим поступком не стояло злого умысла.

Выйдя из спальни, Эмма задумалась лишь на секунду. А затем поспешила к себе.

Смежная дверь осталась приоткрыта. Гувернантка вошла в соседнюю комнату и увидела девушку. Та крепко спала в собственной постели. Миссис Норидж зажгла лампу и приблизила к лицу Амелии.

– Мисс Свенсон, – позвала Эмма.

Ни движения, ни дрожания ресниц. Гувернантка подняла ее бледную руку, и та безжизненно упала на постель.

Девушка казалась одурманенной, однако дыхание ее было ровным. Зеркальце, поднесенное к губам, исправно запотевало.

«Что ж, это сон, а не обморок», – решила Эмма.

Оставив Амелию, она спустилась туда, куда час назад не пустил ее Эймори. Сыро, пусто, темно. Безмолвие окутало ее, и не было ни одного звука, который подсказал бы, куда двигаться.

На следующее утро Эмма проснулась около шести. Солнце уже позолотило верхушки тисовых деревьев, но внизу еще царил полумрак. Она оделась и вышла из Дорвик-хауса, никого не встретив.

Никто не попался ей и по дороге через лес. Норидж привыкла ходить очень быстро; менее чем за полчаса она добралась до нужного места.

Отсюда открывался тот самый вид, который отразил на своем полотне сэр Николас. И стада уже паслись вдалеке, и сверкала на изгибах река, как золоченая лента… Миссис Норидж присела в стороне на поваленное дерево и принялась ждать.

Час спустя она кивнула, словно убедившись в правильности своей догадки, поднялась и вернулась в поместье.

Амелия уже проснулась, но лежала в постели.

– У меня невыносимо болит голова, – слабо сказала она. – Меня мучили кошмары.

– Что вам снилось? – спросила Эмма.

– Вспышки яркого ослепляющего света. Затем откуда-то выплыл огромный сияющий шар. Он вызывал у меня непреодолимый ужас. Кажется, я молила отпустить меня, но он разгорался все ярче. Я боялась, что меня испепелит на месте.

– Ночью вы исчезли, – сказала Эмма. – Вас не было около часа.

Кровь отхлынула от лица Амелии; побелели даже губы. Она непроизвольно ощупала свое тело быстрыми испуганными движениями.

– Как это произошло? Я ничего не помню!

– Запах гиацинтов не преследовал вас?

– Мне снилось, что я проснулась от него! Но до ваших слов я была уверена, что это был лишь эпизод кошмара.

Слезы хлынули у нее из глаз.

– Бог мой! Миссис Норидж, я начинаю думать, что мы имеем дело с самим дьяволом. Не может быть ум человеческий так изворотлив, дерзок и хитер. Ведь вы были в соседней комнате… И это его не остановило!

– Сомневаюсь, чтобы дьявол старательно выбирал комнату для своих злодеяний, – заметила миссис Норидж. – От властителя преисподней не ждешь подобной разборчивости. Мисс Свенсон, позвольте вопрос?

– Конечно…

– Как Эймори отнесся к вашему желанию навестить миссис Кларк?

Амелия удивленно взглянула на гувернантку.

– Странно, что вы спросили… Он был против. Твердил, что у него много дел, что даже короткая поездка нарушит наш привычный распорядок. В конце концов я вынуждена была осведомиться, имеет ли он что-то против миссис Кларк. Быть может, отец что-то рассказывал ему? Они с Терезой не ладили… Эймори ответил, что не получал никаких сведений от мистера Свенсона. Я заверила, что мы уедем лишь на один день. И все же он был недоволен.

– У вас есть объяснение?

– Эймори – домосед. Его возраст не располагает к путешествиям.

– Нынешней ночью он не позволил мне проследовать в подвал. Я полагаю, вы находились именно там.

Амелия испуганно взглянула на нее.

– Но этого не может быть! Эймори много лет с нами, он предан нашей семье. Не стану перечислять всего… Скажу лишь, что отец отписал ему по завещанию сумму, достаточную, чтобы Эймори жил безбедно. И все