Очерки по русской семантике - Александр Пеньковский

6.1. Знаковость, обратная направленность на субъект вызова (ср. англ. back) и полное тождество ответа вызову важнейшие нормативные компоненты их семантики, и потому словоупотребления типа:

1) Не понимают, что любящая душа отдала ей все, что имела, опустошившись при этом и не обогатившись ответно (В. Астафьев) и 2) Сослуживец Егора Егоровича сегодня пожал ему руку по-особенному, Егор Егорович ответно ему улыбнулся(М. Осоргин) – должны быть признаны не соответствующими литературной норме.

6.2. Тождество ответа вызову естественно оборачивается тождеством вызова ответу. Это значит, что в сочетаниях типа …ответно улыбнулся / поклонился / пожал руку и т. п. ответно не только характеризует определяемые им действия как ответные, но и свидетельствует о характере их вызовов, – тех действий, на которые они отвечают.

7.0. Именно это категориальное значение ‘тождества – нетож-дества ответа вызову’ определяет нейтрализуемое в прилагатель-ном ответный противопоставление маркеров ответно – в ответ: ответно улыбнулся ‘улыбнулся, отвечая на улыбку’ – в ответ улыбнулся – ‘улыбнулся, отвечая на какое-то действие, не являющееся улыбкой’.

Ср. также оппозицию в свою очередь ‘ответно’ в свою очередь ‘в ответ’. Нетождество ответа вызову может быть интерпретировано только как проявление свободы выбора в ответе на вызов. Но не свободы выбора между «да» и «нет», как при программируемом ответе, а свободы выбора самого – непрограммируемого – ответа. Понятно, что такого рода ответы оказываются нередко неожиданными, а зачастую и нежелательными для субъекта вызова и расцениваются как не адекватные вызову. Отсюда их представление как «квази-» и «псевдоответов». Это не ответы, а только «как бы ответы» реакция «в качестве / в функции / взамен / вместо ответа». Отсюда прямой перевод этой семантики в план выражения – как в ответ, как бы в ответ, взамен ответа, вместо ответа и т. п. Ср. также специализированные (или в шутливом употреблении) в отплату, в отместку, в отмщение, в возмездие. Ответы этого типа легко становятся точками бифуркационного ветвления новых цепочек вызовов и ответов.

Русские наречия: функции – семантика – позиции – акцентное выделение

– Ин, изволь и стань же в позитуру!

0.0. Известно, что в европейских языках (и, в частности, в тех, которые являются «позиционными») варианты словопорядка и закрепление слов за теми или иными позициями в словосочетании (синтаксической группе) и в предложении не используются для выражения и разграничения лексических значений.

0.1. Едва ли не единственный, хотя и не безупречно чистый пример такой взаимосвязи, упоминаемый в литературе предмета, представляет французский язык, где, при нормальном для большинства прилагательных следовании за определяемым именем, некоторые из них могут употребляться и в препозиции, причем обычно либо с коннотациями усиления и эмфазы (un livre excellent ‘превосходная книга’ – un excellent livre ‘великолепная книга’), либо (по-видимому, вторично – на эмфатической основе) с более или менее значительным сдвигом значения (un livre cher ‘дорогостоящая книга’ – un cher ami ‘дорогой друг’) [Блумфилд 1968: 211–212; Арутюнова 1972: 217–218]. В аналогичной зависимости от позиции находятся здесь и значения некоторых наречий [Гак 1989: 204].

0.2. В русском языке – языке «непозиционного» типа с развитой флексией – подобные явления до сих пор не отмечались, хотя есть все основания предполагать их реальность и вести их целенаправленный поиск в кругу неизменяемой – бесфлексийной лексики.

1.0. Действительно, позиционное разграничение (позиционное распределение) значений и связанных с ними (или стоящих за ними) семантико-синтаксических функций широко распространено в адвербиальной сфере русского языка и должно быть признано одной из характерных особенностей семантики значительного числа русских наречий, не получившей, однако, отражения ни в грамматиках, ни в толковых словарях.

1.1. Так, например, обычно, которое в БАС дается как цельная однозначная единица (с заменой толкования отсылкой к считающемуся производящим обычный «всегда свойственный кому-, чему-либо; постоянно бывающий; всегдашний, привычный» [8, 583]), в действительности представляет собой единство двух противопоставленных лексико-семантических вариантов: постпозитивного обычно1 – с определительной функцией и качественно-характеризующим значением ‘так, как всегда, не выделяясь ничем особенным’ (ср.: К этому времени он был уже одет обычно) и препозитивного обычно2 – с комплексным кванторно-темпоральным значением ‘всегда, постоянно, большей частью, как правило’ и обстоятельственно-детерминативной функцией (ср.: К этому времени он был уже обычно одет). О глубине и резкости семантического и функционального противопоставления этих двух вариантов обычно свидетельствуют глубокие различия их сочетаемостных возможностей и их парадигматических и синтагматических связей. Так, они различаются по способности: а) вступать в связь с синсемантичными глаголами отношения, поведения и других групп: Он относится к ней / ведет себя / чувствует себя обычно1, но *Он обычно относится к ней / ведет себя / чувствует себя; б) сочетаться с препозитивным и постпозитивным отрицанием: не обычно1 (Он был одет не обычно, а в какую-то куртку… Н. Чуковский), откуда далее необычно, но *не обычно2; с другой же стороны – обычно2 не (Об этом обычно не говорят / не задумываются / не знают…), но *обычно1 не; в) определяться кванторными наречиями степени: вполне (довольно, достаточно, очень, совсем…) обычно 1, но *вполне обычно2; г) вступать в сочинительные ряды: обычно1 и просто; обычно 1 и обыденно; обычно 1 и заурядно; но * обычно 2 и…; д) управлять формами имени: обычно1 для + Род. п. (Рощаковский начинал обычно для представителя дворянской семьи… Л. Разгон), но * обычно2 для…;е) сочетаться с формами совершенного вида: обычно1 + сов. / несов. – обычно2+ несов. и т. д. Различия между двумя семантическими комплексами, объединенными под общей для них оболочкой обычно, настолько значительны, что – в качестве средства их разграничения – оказалось необходимым их закрепление за двумя противопоставленными позициями. Это позиционное противопоставление доводится до предела сдвигом постпозитивного обычно1к концу высказывания, а препозитивного обычно2 – к его началу. Ср. их контрастное столкновение в тексте: Я его легко так шлепнул, – обычно. Обычно так и бьют… (А. Терехов. Дурачок).

1.2. Точно так же, по-прежнему которое всеми словарями подается как целостная единица, толкуемая при помощи сравнительного оборота «как и прежде», в действительности расщеплено на по-прежнему 1, несущее значение сравнения, свойственное модели (ср. по-старому, по-новому, по-другому, по-иному), и по-прежнему 2, в котором значение сравнения погашено и которое функционирует как фазовый определитель – показатель продолжения действия (сохранения признака). Ср.: Он работает по-прежнему 1 (как прежде: плохо, хорошо, с увлечением, самоотверженно) – Он по-прежнему2 работает (все еще, до сих пор работает, продолжает работать). Отсюда их яркие различительные признаки, сходные с рассмотренными выше признаками вариантов обычно (см. подробнее [Пеньковский 1988, 56]), и их жесткое позиционное противопоставление: обязательная постпозиция по-прежнему 1 и столь же обязательная препозиция по-прежнему 2.

1.3. Аналогичные отношения – с разной степенью глубины семантических и функциональных различий и связанных с ними различий в сочетаемости и системных связях и, соответственно, с разной степенью жесткости позиционного распределения – характерны для внутренних семантических комплексов таких наречий, как бесспорно, впервые [Пеньковский 1977], естественно, заметно, наверное, натурально, непосредственно, несомненно, обратно, обыкновенно, определенно, очевидно, подобно, похоже, просто, прямо, слабо, традиционно, явно и мн., мн. др.

2.0. Позиционное закрепление членов наречных пар типа обычно1 – обычно2 оказывается не единственным и – более того – не основным средством разграничения и противопоставления их функций и значений. Постпозиция в таких случаях всегда соединена с усиленным ударением (Он уже немолод, но работает по-прежнему и очень гордится этим). Препозиция же всегда безударна (Он уже немолод, но по-прежнему работает и очень гордится этим). В случае инверсии, какими бы причинами она ни вызывалась, признаки ударности-безударности как признаки формы языкового знака сохраняются и переносятся вместе с инвертированными членами – их носителями. Так, безударность переносится в постпозицию и сохраняется там как единственный дифференциальный признак препозитивного варианта: Так обычно и бывает / Обычно так и бывает → Так и бывает обычно. Точно так же усиленное ударение переносится в препозицию и сохраняется там как единственный дифференциальный признак постпозитивного варианта: Город жил обычно → Но ничего не изменилось и обычно жил город (В. Зарубин). Именно этим независимым, константным признаком ударности-безударности рассматриваемая адвербиальная группа (группа наречий с акцентно маркированной семантикой) отличается от всей остальной массы русских наречий, ударность-безударность которых выступает как переменный признак, обусловленный синтаксической позицией, особенностями актуального членения или особыми заданиями экспрессивно-стилистического характера (см. оних[Ковтунова1976]).