Сад Вия - Наталья Способина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От губ юноши пошел черный дым. Никита подождал с минуту, напряженно вглядываясь в черты брата, а потом поменялся с Валерой пузырьками и капнул живую воду. Дымок над лицом юноши стал красным.
Ева запоздало подумала, что в этот раз Никита не просил ее определить, какой пузырек с чем. Вероятно, потому что на него сейчас распространялся ее дар и, как следствие, не действовал морок.
– Ждем, – сказал Никита и, убрав оба пузырька в поясную сумку, которую все еще держал Валера, обратился к нему: – Слушай, ты тут самый здравомыслящий из всех, не хочу обидеть присутствующих. Живая и мертвая вода – не то, с чем можно шутить.
Валера прижал к себе сумку еще сильнее и принялся часто кивать, как игрушки, которые некоторые крепят на торпедо своих машин.
– В общем, это тебе. Отвечаешь головой. Перед самим волшебством. Понял?
Валера перестал кивать и серьезно сказал:
– Я не подведу.
– Я знаю, – улыбнулся Никита и хлопнул его по плечу.
Лика молча подошла и встала рядом с Никитой, глядя на юношу в гробу.
– Ты красивее, – задумчиво сказала она.
– Спасибо, – весело рассмеялся Никита.
– А еще ты хороший друг, – сказала Ева, чувствуя, как в носу щиплет.
– А еще ты хороший брат, – тихо добавил Глеб.
Сын Кощея посмотрел на него и чуть смущенно кивнул.
В этот момент юноша в гробу с шумом втянул в себя воздух и распахнул глаза. Не успел он и рта раскрыть, как Никита заговорил на незнакомом языке. Иван несколько секунд смотрел на младшего брата, словно не понимал обращенную к нему речь, а потом его лицо прояснилось, и он осторожно кивнул.
– Так, дело улажено, – объявил Никита. – Глеб Семёнович, ваш выход.
– Ох, отчаянный ты парень, – вздохнул Женькин отец. – Так, смотрите, сейчас вы становитесь у углов гроба. Лика, Ева – у головы. Валера, Женя – у ног. Быстро.
Все послушно заняли указанные места.
– По моей команде начнете легонько надавливать каждый на свой угол. Цепей не касаемся. Все понятно?
Друзья вразнобой кивнули.
– Иван, я сейчас буду тебя левитировать. Лежишь смирно, не помогаешь, не мешаешь. Ясно?
– Да, – хрипло ответил парень.
– Никита, по команде взлетаешь и занимаешь его место.
– Мое место? – тут же спросил Иван и уставился на Никиту.
Все-таки братья были чем-то похожи. Особенно сейчас, когда оба выглядели сосредоточенными и немного испуганными.
– Потом объясню, – отмахнулся Никита, и Иван ему поверил. Наверное, потому, что совершенно не знал своего младшего брата. Объяснит он. Ага.
– Начали. Легонько давим.
Ева, задержав дыхание, осторожно надавила на свой угол гроба, наблюдая за тем, как Иван чуть приподнимается.
– Валера, чуть слабее. Ева, сильнее.
Ева надавила сильнее.
– Анжелика, держим! – повысил голос Глеб.
– Да держу я, – зло прошипела Лика.
Иван воспарил над гробом, и Глеб, перевернув его вертикально, медленно левитировал в сторону, подальше от статуй. Это было верным решением, потому что устоять на ногах старший сын Кощея не смог. Десятки лет без движения сделали свое дело: он рухнул на одно колено, а потом и вовсе уселся на пол.
– Ты не скачи пока, – посоветовал Никита, отрываясь от пола. – Так, а я горизонтально, наверное, не смогу сам перевернуться, – пробормотал он.
– Лика, держим. Валера, слабее. Женя, Ева, молодцы, – продолжил командовать Глеб, и тело Никиты вдруг резко приняло горизонтальное положение.
– Хорошо, что я не обедал, – рассмеялся Никита.
Глеб плавно переместил его к гробу и принялся не спеша опускать.
– Сейчас очень медленно ослабляем давление, – негромко сказал Глеб, и Ева почувствовала, что у нее закружилась голова, потому что она толком не дышала во время всех этих манипуляций.
Судорожно вздохнув, она обвела взглядом друзей. Женька был бледным, Валерка, наоборот, красным, а по лицу Лики катились слезы. От этой картины в носу у Евы защипало еще сильнее.
– Отпускаем!
Ева до последнего боялась, что кто-нибудь накосячит, но Никитина голова коснулась подушки, Глеб скомандовал отойти, а в пещере ничего не изменилось.
– О, супер! – похвалил их работу Никита. – Кстати, ничего так, удобно. Меня, чур, будить поцелуем.
Лика вытерла щеки и сказала:
– Не дождешься.
– Ева, ну хотя бы ты будешь действовать по канонам сказки? – подмигнул ей Никита, и она почувствовала, как щеки становятся пунцовыми. – Кстати, поцелуи в сказках тоже имеют вес, так что…
Никита снова подмигнул и указал бровью в ту сторону, где на каменном полу сидел тщетно ожидавший объяснений Иван.
– Я тебя убью, – прошептала красная, как рак, Ева и шмыгнула носом.
– О, Валер, у нас доброволец. Девушка, примите заказ: одну каплю мертвой воды, пожалуйста.
Никиту накрыло неуместным весельем, и от этого было непонятно, плакать или смеяться. Валера протянул Еве пузырек и, сняв очки, вытер глаза рукавом.
– А, Иван, слушай, – спохватился Никита, и его брат попытался встать, но ноги его пока не держали, поэтому ему пришлось вновь опуститься на пол. – В пещере ни до чего дотрагиваться нельзя, иначе все погибнете. И еще там Илья стоит, как раз мимо будете проходить. Короче, тебе придется придумать, как его в следующий раз забрать.
– Мне?
– Ага.
Старший сын Кощея явно был немногословным малым. Либо же просто пока не мог прийти в себя от такой движухи после десятилетий безмятежности.
– Так, ладно. Времени мало, – подал голос Глеб.
– Я не могу, – снова шмыгнула носом Ева.
– Давай сюда.
Глеб забрал у нее пузырек.
– Ой, стойте, – снова спохватился Никита и торжественно продолжил: – Я освобождаю от вечной службы чародея Корвина. Наделяю эти слова силой последнего желания. Ну, всё. Всем пока, – буднично закончил он.
Лика подошла к Никите, убрала с его лба прядь волос, а потом вдруг склонилась и быстро чмокнула его в щеку.
– О-па. Я сейчас передумаю, – неловко пошутил Никита.
– Знаешь что, сын Кощея, беспринципное волшебное существо? Ты меня бесишь, – сказала Лика. – Даже не надейся выспаться тут, ясно? Мы тебя вытащим.
– А вот этого не нужно, слышишь? Я серьезно, – глядя ей в глаза, произнес Никита.
– Ага. Как скажешь. – Лика развернулась и пошла к выходу.
– Эй, Анжелика! Лика!
– А ну не дергайся! – рявкнул Глеб на попытку Никиты привстать. – Мальчишка!
– Ты разговариваешь с сыном владыки! – гневным тоном произнес Иван, наконец вставая.
– О-о-о, сочувствую, – пробормотал Никита в никуда и, закрыв глаза, притворился мертвым.
– А ты обязан нам спасением, – отрезал Глеб.
– Кстати, да. – Никита приоткрыл один глаз.
– А тебя, похоже, только мертвой водой и можно угомонить, – пробурчал Глеб и склонился над гробом.
– Пока, Никит, – сказал Валера и помахал рукой, как будто они стояли на перроне.
– До встречи, – прошептала Ева и пошла вслед за Ликой: видеть, как Никита засыпает волшебным сном, она была не в силах.
Подруга сидела на берегу и смотрела на водную гладь. Справа от нее была горка из камней, которые она бездумно подгребала к себе. Ева села рядом с горкой.
– Мы найдем способ его вытащить, – пообещала Ева.
– Конечно, – уверенно кивнула Лика. Она больше не плакала. – Он дурак. С чего-то вбил себе в голову, что появился на свет только для того, чтобы отыскать и вернуть Ивана.
– Чушь! – воскликнула Ева.
– Да, конечно, чушь, но он в нее верит. В общем, придется оживить этого придурка, чтобы он наконец понял, что жить вообще-то можно и для себя, и для тех, кто… кому ты дорог, в общем.
Ева понимающе кивнула и взяла подругу за руку. Так они и сидели, пока из пещеры не вышли остальные.
Иван двигался скованно, как человек, у которого затекли мышцы. Глеб вполголоса давал ему советы, как лучше размяться, но старший сын Кощея не спешил им следовать. Теперь, когда он не спал, на его лице появилось надменное выражение. Ева невольно вспомнила слова Никиты у парадного портрета брата, мол, портрет отражает его стать, героизм и непревзойденные волевые качества. По факту он не слишком-то и шутил.
– Что делаем дальше? – подал голос
