Нравственность капитализма. То, о чем вы не услышите от преподавателей - Коллектив авторов

Палмер: Вы проводите различие между рыночным капитализмом и другими системами, в рамках которых люди также получают прибыль и занимаются бизнесом, но которые зачастую носят название «кумовской капитализм». В чем разница между вашей нравственной концепцией и той реальностью, что мы наблюдаем во многих странах мира?

Мэкки: Необходимо верховенство закона. Нужны правила, одинаковые для всех, и их соблюдение должна обеспечивать судебная система, главная цель которой состоит именно в этом. Первостепенной задачей должно быть равенство всех перед законом – никаких особых привилегий для «избранных». Но во многих странах, и, как мне кажется, во все большей степени в Америке, мы видим, что людям со связями в политических кругах оказываются особые услуги. Это неправильно. Это плохо. В той степени, в какой любое общество страдает от кумовского капитализма, или «кумпитализма», как выражается мой друг Майкл Стронг, оно теряет рыночный характер и возможности увеличения благосостояния: уровень жизни многих людей без нужды остается более низким, чем в условиях подлинно рыночной системы, защищенной верховенством закона.

Палмер: Обратимся к ситуации в нашей стране – Соединенных Штатах. Существует ли, по вашему мнению, кумовской капитализм в США?

Мэкки: Позвольте привести мой любимый пример из нашей текущей ситуации. То есть их у меня даже два. Во-первых, администрация Обамы уже выдала более тысячи освобождений от правил и норм, принятых в рамках обамовской реформы здравоохранения. Это одна из форм кумовского капитализма: правила не распространяются на всех. Кроме того, полномочия делать исключения из правил означают и полномочия для отказа в таких исключениях. И вы можете отказать в освобождении от правил фирме, не делающей достаточно щедрых взносов в фонд находящейся у власти политической партии, или просто компании, которая по каким-то причинам вам не нравится. Возникает простор для произвола: закон избирательно применяется по отношению к одним и не применяется к другим. Во-вторых, проявлениями кумовского капитализма я считаю разнообразные субсидии на внедрение «экологичных технологий». Субсидируются отдельные фирмы, и в конечном итоге, поскольку государство само денег не зарабатывает, эти средства берутся у налогоплательщиков и перераспределяются в пользу людей, находящихся в фаворе у политической власти. Я вижу, к примеру, что сейчас происходит с General Electric в плане налогообложения, льгот и вычетов, включаемых в налоговое законодательство. И поскольку эта фирма активно занимается альтернативными энергетическими технологиями – по крайней мере некоторыми из них, – она скоро, благодаря своим связям в политических кругах, не будет платить налоги с большей части получаемых доходов. Это меня возмущает. На мой взгляд, это очень плохо.

Палмер: Вы считаете такую практику аморальной?

Мэкки: Да, я лично считаю это аморальным. Но тут надо определиться с тем, что мы подразумеваем под словом «аморальный». Такие вещи несомненно противоречат моим этическим принципам, моему пониманию того, что правильно, а что неправильно. Противоречит ли это этическим принципам других людей? Трудно сказать. Мне это однозначно не нравится, я против этого. Это несовместимо с моим представлением о том, как должно управляться общество. В обществе, где прочно главенствует закон, такие вещи происходить не должны.

Палмер: Кому, по-вашему, приносит наибольшую пользу та рыночная модель капитализма, которую вы поддерживаете?

Мэкки: Буквально всем! Все члены общества оказываются в выигрыше. Именно благодаря такому капитализму значительная часть населения планеты выбилась из нищеты. Благодаря ему разбогатела наша страна. Мы были бедны как церковные крысы. Америка была страной широких возможностей, но она не была богатой страной. И хотя Америка не была верхом совершенства, ее экономика в течение двухсот лет была одной из самых свободных в мире, и в результате мы из очень бедной страны превратились в процветающую, по-настоящему богатую.

Палмер: В своей книге «Достоинство буржуазии» Дейрдра Макклоски утверждает, что рост благосостояния простых людей стал возможным благодаря изменившимся представлениям о бизнесе и предпринимательских инновациях. Считаете ли вы, что мы способны вернуть себе это уважительное отношение к создающему стоимость бизнесу?

Мэкки: На мой взгляд, способны, потому что я видел, что случилось после избрания Рональда Рейгана. В 1970-х Америка переживала упадок – в этом нет никаких сомнений: вспомните тогдашний уровень инфляции, размеры процентных ставок, динамику ВВП, частые рецессии. Одним словом, наша страна страдала от «стагфляции», обнажившей все изъяны кейнсианской теории. И тут у нас появился лидер, снизивший налоги, за счет дерегулирования освободивший от пут ряд отраслей экономики, и началось возрождение Америки, ее обновление, длившееся последние полвека, а то и больше. Мы развивались по восходящей спирали роста и прогресса. К сожалению, в последние годы начался новый откат назад – по крайней мере на пару шагов. Сначала при… ну, определенную вину можно возложить на всех президентов и политиков, и Рейган тоже был отнюдь не безупречен, но реально откат ускорился при Буше, а теперь Обама тянет страну назад, как ни один из его предшественников. Но, знаете, я предприниматель, а потому – оптимист. Думаю, нам по силам переломить эту тенденцию. На мой взгляд, наш упадок еще не стал необратимым, но я считаю, что уже в ближайшее время стране понадобятся серьезные перемены. Во-первых, США на грани банкротства. И если мы не отнесемся к этой проблеме всерьез и не решим ее, не повышая при этом налоги и не удушая предпринимательство, если мы не будем готовы исправить ситуацию, упадок неизбежен. Но пока что я по-прежнему надеюсь на лучшее!

Палмер: Что, на ваш взгляд, порождает капитализм – единообразие или многообразие? Я думаю о людях, которым нравится кошерная или халяльная пища, о религиозных, культурных и сексуальных меньшинствах…

Мэкки: Вы сами почти ответили на этот вопрос – просто тем, что можете все это перечислить. В конечном итоге суть капитализма – это сотрудничество людей ради создания ценностей не только для себя, но и для других. Конечно, фактор личных интересов тоже присутствует. Но главное – способность создавать стоимость за счет сотрудничества – как для себя, так и для других. И это порождает многообразие плодотворной деятельности, поскольку нужды и желания людей весьма многообразны. Цель капитализма, цель сотрудничества в условиях рынках – удовлетворение этих нужд и желаний. И это создает огромный простор для раскрытия индивидуальности. В авторитарном государстве какая-то группа – религиозная организация, интеллектуалы из высшей школы или просто фанатики, – считающая, будто она владеет истиной в последней инстанции, может навязать всем свои ценности. Они могут диктовать другим свою волю. В капиталистическом обществе пространства для проявления индивидуальности куда больше. Здесь могут расти и расцветать миллиарды «цветов», просто потому, что расцвет человека – это и конечная цель капитализма, и результат его существования.

Палмер: Каким вам видится будущее общество, где царят справедливость, предприимчивость и процветание?

Мэкки: Прежде всего мне хотелось бы, чтобы сторонники капитализма начали осознавать: их нынешняя стратегия льет воду на мельницу его противников. Они уступили оппонентам «командные высоты» высокой нравственности, позволяя им изображать капитализм как систему, поощряющую алчность, эгоизм, порождающую неравенство, эксплуатирующую трудящихся, обманывающую потребителей, разрушающую экологию и общность между людьми. Защитники капитализма не знают, что ответить на это, поскольку они уже уступили его критикам важные позиции. Им необходимо преодолеть сосредоточенность на проблеме личных интересов и понять, какие ценности капитализм создает – не только для инвесторов, хотя и для них тоже, но для всех тех, кто имеет дело с бизнесом: потребителей, работников, поставщиков, общества в целом, государства. Где было бы наше государство без мощного делового сектора, создающего рабочие места, а также доходы и богатство, которое оно облагает налогом? Это так, хотя сам я от этого не всегда в восторге. Капитализм приносит огромную пользу. Это самый потрясающий инструмент социального сотрудничества из всех, что когда-либо существовали. И об этом нам следует говорить вслух. Нужно изменить характер нарратива. С точки зрения этики нам надо изменить отношение к капитализму, показать, что он создает стоимость для всех, а не для немногих. Если люди начнут относиться к капитализму так же, как я, они полюбят его не меньше, чем я.

Палмер: Спасибо, что уделили мне время.