Туннель в преисподнюю - Игорь Волознев

Зорро принялся ногой откидывать от костра горящую головню.

Молния полыхнула снова, и Михаил с Володей, заглядывавшие в шахту, теперь уже отчётливо увидели, что оттуда что-то поднимается, и довольно быстро.

Но это "что-то" никак не могло быть человеком. Казалось, из глубины поднимался сам мрак, сгустившийся настолько, что стал похож на какую-то вязкую чёрную жидкость.

Диггеры невольно отшатнулись.

— Дайте же огня! — срывающимся голосом требовал Михаил. — Сколько можно говорить!

Но огня не понадобилось. Молнии сверкали так часто, что их блеск почти перестал гаснуть. Кладбище заливал мерцающий голубой свет, который выхватывал из мрака каждое дерево, каждый листок и травинку. В нём всё вокруг удивительно преобразилось. Казалось, это было уже не кладбище, а какой-то фантастический мир, в котором могло произойти что угодно. В нём даже могли ожить покойники. А иначе кем, как не ожившими покойниками, были смутные фигуры, показавшиеся за кустами?

Но в эти жуткие мгновения Володе некогда было всматриваться в них. Он не сводил глаз с квадратного отверстия в земле. Сгустившаяся тьма, поднимаясь из глубины, подступила, клубясь, к самым краям шахты. Под поверхностью этой вязкой тьмы что-то ворочалось, словно какое-то живое существо барахталось в этой трясине, пытаясь из неё выбраться. Все заворожённо смотрели на эту выпиравшую из отверстия чёрную массу.

Внезапно из неё высунулась рука. Голая рука с надетыми на запястье часами!

— Ромка, — сдавленно выговорил Михаил. — Его рука… И часы его…

Рука была живая, она шарила в воздухе, как будто пытаясь что-то нащупать. Наконец она дотянулась до края шахты и вцепилась в него.

Затем поверхность мрака на самой своей вершине приняла форму головы. Мрак как будто стекал с неё. Внезапно голова эта сделала нырок вверх и из чёрной тины высвободилась голова Романа.

Глаза диггера были открыты, губы шевелились, взгляд лихорадочно блуждал, пока, наконец, не остановился на Михаиле.

— Ромка, это ты?… — Михаил, дрожа как в лихорадке, приблизился к шахте. — Сейчас, погоди… Я вытащу тебя…

Он взялся за руку, вцепившуюся в край шахты, потянул её на себя, и в следующий миг все ахнули. Рука легко выскочила из сгустившегося мрака! Это была не рука, а обрубок руки, выломанный с мясом и сухожилиями по самый локоть!

Михаил тотчас отбросил его от себя. Обрубок откатился к соседней могиле и остался лежать неподвижно.

— Закройте плиту! — вдруг истошно взвыл Евсеев. — Закройте!

Он стоял в десятке метров от костра, за ним виднелись тёмные силуэты каких-то людей, по виду — таких же оборванцев. А из-за дальних деревьев медленно подходили ещё люди. Они как будто не решались подойти ближе и останавливались в отдалении.

— Закройте! — выл Евсеев, потрясая костлявыми кулаками. — Закройте!

Его вой, похожий на завыванье ветра, иногда перекрывали непрекращающиеся раскаты грома, но стоило им стихнуть, как вой начинал звучать с новой силой.

— Ромка… — Михаил в ужасе смотрел на голову друга.

Она ещё несколько секунд торчала на вершине взбухшего мрака, и вдруг скатилась вниз. Похоже было, что её тоже оторвали от тела. Виднелись выломанные ключицы, затылок был весь раздроблен, как будто по нему нанесли удар страшной силы.

Прокатившись по земле, голова остановилась поблизости от обрубка руки, её глаза потухли, а странный мрак начал быстро опадать, возвращаясь в шахту. Снова показались каменные стены…

Фрейя взвизгнула в ужасе.

Джо и Зорро бросились бежать первыми. За ними, охваченные общей паникой, побежали остальные.

— Стойте! — закричал главный гот. — Тьма уходит, можно лезть! Джо, Зорро, вы что, не хотите стать бессмертными и всесильными? Стойте, кретины! Жертва принесена, путь свободен!…

Володя, убегая, оглянулся. Слабо светивший костёр, вздыбленная плита и фигура Гуго ещё виднелись за чахлыми кустарниками. Гуго стоял у края шахты и заглядывал в её глубину.

— Ну и проваливайте, жалкие трусы, чёрт с вами! — донёс ветер его крик. — Полезу один!

Оба диггера и готы неслись по кладбищу с быстротой, которую позволяли темнота и узкие дорожки. Все старались держаться тесной группой. Никто не говорил ни слова, слышались только шум шагов и хриплое дыхание. Володе казалось, что вокруг, почти у каждой могилы, лежат или сидят, скорчившись, какие-то люди. Он видел их только краем глаза. Вглядываться было страшно. Заглушая приступы ужаса, он мысленно говорил себе, что всё это ему кажется, что это игра теней, это бомжи, ночующие на кладбище… Жуткие люди, похоже, были всюду. С Володи ручьями тёк ледяной пот. Ему становилось дурно при одной только мысли, что эти незнакомцы могут выйти им навстречу и перекрыть дорогу к воротам. Сердце его билось как бешеное, а тогда, наверное, оно и вовсе не выдержит и разорвётся на куски.

— Где выход-то? — прохрипел Роман.

Бегущий впереди Зорро замедлил бег. Остальные сгрудились за его спиной. Гот лихорадочно оглядывался.

— Туда, — он показал в ту сторону, где не было зловещих силуэтов.

И правда, вскоре при блеске молний они увидели кладбищенский забор. Значит, и ворота должны быть где-то недалеко….

Перепуганная компания добралась до них и выбежала из кладбища. Все немного перевели дух. Жуткие тёмные силуэты остались позади и утонули в тени кладбищенских деревьев. Перед беглецами тянулась просёлочная дорога. Слева виднелся домик сторожа, в окне которого теплился свет.

— Туда! — крикнул Михаил, показывая на домик. — Надо сказать сторожу!

Все дружно устремились к сторожке, от которой при других обстоятельствах предпочли бы держаться подальше. Ошалевшим от ужаса беглецам она казалась единственным местом, где можно было почувствовать себя в безопасности.

Роман первым подбежал к двери и заколотил в неё, задёргал ручку. Хлипкая щеколда вылетела после третьего удара и компания, шумно отдуваясь, ввалилась в единственную комнату сторожки.

Под потолком неярко горела лампа, освещая крашеные бледно-жёлтой краской дощатые стены, стол, накрытый грязной клеёнкой и уставленный стаканами и сальными газетными свёртками, груду какого-то тряпья и пустых бутылок в углу и лежанку у стены, с которой, ворча спросонья, поднимался высокий крепкий старик лет под семьдесят.

— Что? В чём дело? — заревел он, уставившись мутными глазами на молодых людей. — Кто такие?

— У нас только что на кладбище друг погиб! — выпалил Михаил.

— Как — погиб? — Сторож засопел, начал шарить ногой, ища под лежанкой ботинок. — Ты толком говори.

Он был нетрезв и от него несло перегаром, но искатели подземелий этого не замечали. Они столпились под лампой, на самом свету, словно этот свет способен был защитить их от кладбищенских кошмаров.

— Мы не знаем, отчего он погиб, — ответил Михаил взвинченно. — У вас на кладбище какая-то чертовщина творится! На нём полно бомжей! Оно просто кишит ими!

Старик нашарил, наконец, ботинок и надел на ногу.

— В такую ночь бомжам только и дел, что по кладбищам шляться, — проворчал он. — Нет здесь никаких бомжей. Уж я-то знаю.

— Мы видели их своими глазами, — вмешалась в разговор Фрейя. — Их там очень много.

Остальные согласно закивали головами.

— За всеми могилами прячутся, — прибавил Джо.

— А кто погиб-то? — спросил сторож.

Он, похоже, начал трезветь. Надев ботинки, он встал, вытянувшись чуть ли не до потолка, придвинул стул и сел. Стул заскрипел под ним.

Михаил, путаясь и сбиваясь, начал объяснять, что под могильной плитой они нашли подземный ход, что Роман спустился в него, а потом кто-то выкинул оттуда его оторванную голову. Остальные кивали, подтверждая его слова, или, перебивая его, тоже вставляли фразы. Никому из молодых людей и в голову не приходило, что их рассказ может показаться чудовищной, невероятной бессмыслицей. В эти минуты, пока ещё не прошёл страх и за окнами бушевали молнии, они были уверены, что их сообщение выглядит абсолютно правдивым и сторож должен им сразу поверить.

— Всё это правда, — заключил Михаил. — А не верите — ступайте и посмотрите сами!

— Да я уж по вашим рожам вижу, что и впрямь что-то случилось, — сторож придвинул к себе стоявший на столе допотопный телефонный аппарат с треснувшим корпусом и принялся вертеть диск. — Бежали, небось, сломя голову… — Диск, проворачиваясь, визжал на всю сторожку, грозя в любую минуту остановиться на полдороге. — У вас вид, будто вы только что из могилы… Ожившие покойники, не иначе…

От этих слов молодых людей пробрала дрожь. Володя оглянулся на дверь. Она была закрыта, но не заперта. О том же подумали и Джо с Зорро, потому что Зорро сказал:

— Её можно заклинить лопатой.

Никто, однако, не сдвинулся с места, чтобы выполнить это.

— Алло, — заговорил старик в трубку, — это Турсунов звонит. Так вот, товарищ дежурный, у меня тут ЧП. Сейчас пришли студенты, говорят, что на кладбище убили их приятеля… Так и сказали: убили… Только что, полчаса назад… Не знаю, от них ничего толком не добьёшься. Говорят, на кладбище бомжи околачиваются… А-а, эти-то? Пришли какие-то подземные ходы искать… Нет, дело серьёзное. Я уж вижу, они не брешут… Ладно… Машина недалеко? А кто старший? Лейтенант Ивашов?… Это Сергей, что ли? Хорошо, жду.