Сатанбургер - Карлтон Меллик-третий

– Ой!

Цимбала грохнулась рядом с Гробом, разлетевшись вдребезги.

Раздается пять ударов в дверь.

– А вот и он, – говорит Джин.

– Кто он? – спрашивает Гроб.

– Нэн разве не сказала тебе?

Гроб передергивается. Еще пять ударов.

– Я наконец-то нашел для тебя волынщика.

– Твой брат вернулся из Германии?

– Угу. – Еще пять ударов. – Этот психованный теперь выглядит как техногот. Он говорит, что готов «впустить музыку в свою душу и тело», и еще какую-то чушь в том же роде.

Тук-тук-тук-тук-тук.

Они глазеют друг на друга. Джин прихлебывает свое пойло.

– Ты не собираешься открыть? – спрашивает Гроб.

Джин прихлебывает.

Пауза.

Тук-тук-тук-тук-тук.

Глоток.

– У меня перерыв, – отвечает Джин.

– Щенок.

Тук-тук-тук…

Гроб лавирует между частями ударной установки в сторону двери и открывает стучащему, оказывается, это Вод – депрессивная физиономия, не человек, а робот-вампир, темная одежда, бледная кожа и… волынка.

– Привет. Я Водка. – В голосе отсутствуют эмоции, явный псевдонемецкий акцент. – Но никто не зовет меня Водкой. Все говорят «Вод».

– Я Гроб.

– Да, но люди не зовут тебя Гроб. Они говорят Гробовщик. Это очень смешно.

– Ну, входи, что ли. – С приходом Вода Гроб разбухает от скуки.

Водка крадется по складу, расправив пальцы, словно летучая мышь – крылья. Глаза Дракулы рассматривают местность. Потом он замирает на полушаге, увидав унитаз посреди комнаты. Он поворачивается к Джину, поднимает бровь и снова взирает на унитаз.

– Я нахожу ваш туалет совершенно восхитительным, – говорит он. – Он приглашает меня воссесть на нем.

Не спросив разрешения, он присаживается, готовясь к невероятному удовольствию… и удовлетворенная улыбка расползается по его лицу.

– Чудесно.

Пауза.

Гроб подает голос:

– Значит, ты парень с волынкой?

– Да, – отвечает Вод. – Я так счастлив, пуская свою душу в их трубки и сливаясь воедино с музыкой, что я не могу справиться с эрекцией.

Лицо Гроба искривляется, он оборачивается к Джину.

– Не хочешь пойти со мной забрать арендную плату у Джона?

– Иди сам, – отвечает Джин.

– Ни за что не пойду к нему один. Он… старый.

Тогда возьми Водку. Вод восклицает:

– Я НЕ ЖЕЛАЮ ВСТАВАТЬ С УНИТАЗА.

Джин, потягивающий свой меганапиток и почесывающий мягкое место, вместе с Гробом, который размахивает саблей, проходят мимо двойника Абрахама Линкольна на пути к задней части склада.

Они подходят к красной двери с другой стороны склада. Огромный вход для собаки занимает полдвери, надпись предупреждает: «Здесь живет Песик».

Над плечом Гроба возникает обеспокоенное лицо.

– Это дверь большого песика, – говорит Джин. – Я не думал, что бывают собаки таких размеров.

– А мне казалось, я предупредил Джона, что тут нельзя заводить животных, – бесится Гроб. – Арр!!!

Гроб звонит в звонок. Джин говорит:

– Может, это уловка, чтобы отпугивать воров и мормонов?

Гроб снова звонит.

– Не отвечает.

– Но он всегда дома, – подзуживает Джин. Пауза.

Джин потирает шею, потягивая свой меганапиток.

– Загляни через дверь песика.

– Нет, спасибо, – отвечает Гроб. – Не хочется видеть собаку, которой нужна дверь таких размеров.

Джин смеется:

– Что, испугался?

– Арр! – Гроб толкает его. – Сам заглядывай!

– Ну и загляну.

– Давай-давай.

– Загляну.

– Давай, чего ждешь.

– Сказал же!

Джин наклоняется вниз, чешет грудь.

– Давай уже, заглядывай.

– Заткнись, делаю уже. – Джин открывает собачью дверь и заглядывает внутрь.

Но сначала:

Волнение захлестывает Джина, превращаясь в оранжевый объект у него в голове, который похож на живое существо, гибрид ленточного червя и многоэтажки. Это существо – порождение его похмелья. Голова Джина превращается в инкубатор, пульсирующий жаром. Пройдет 24 часа, прежде чем существо выйдет во внешний мир, и до тех пор Джину придется страдать от головной боли. Бедняга порождает этот эмбрион по нескольку раз в неделю, потому что пьет слишком много крепкого спиртного, то есть, конечно, джина.

Обескураженный новорожденным существом, которое повышает кровяное давление до жуткой мигрени, Джин не успевает заметить песика по то сторону собачьей двери. Песик оказался никому не известной породы. Ее можно назвать джон. Вообще-то, это Джон и есть, голый, на корячках, рычащий, с пеной у рта. Толстый лысый мужчина средних лет, который воображает, что он – готовая к нападению собака.

Затем, совсем как настоящий сторожевой пес, Джон набрасывается на нарушителя, разливая его меганапиток. Джин взвывает и сломя голову несется по улице, преследуемый рычащей человекособакой.

Гроб наклоняется, чтобы забрать деньги за аренду, которые лежат как раз около двери, в конверте с двумя цветками, карандашом, обрезками бумаги и остатками завтрака, на президентских лицах с банкнот красуются улыбочки, нарисованные синей ручкой.

Голая собака впивается в ногу Джина и валит его на землю, награждая бесчисленными царапинами.

Двойник Абрахама Линкольна приближается, чтобы спасти молодого человека от дальнейших повреждений, бьет Джона-собаку по башке свернутой газетой, это выводит пса из себя, он оборачивается, впивается в штанину карлика и отшвыривает его в сторону.

Джин уносит ноги.

Гроб строит обеспокоенное лицо – этакий недоумевающий сторонний наблюдатель – и смотрит, как Джон гонит псевдо-Линкольна вниз по улице, рыча и кусая за лодыжки.

Вернемся ко мне:

Оказывается, я читаю сборник комиксов «Расчленитель» около углового магазинчика (тут продают ликеры) и не знаю, как сюда попал. Расчленитель, кружась, падает со страницы и прячется за журнальной стойкой, которая напоминает мне трансформер.

Христиан и старушка Нэн обшаривают полки в поисках хорошего дешевого ликера.

– Чего ты хочешь? – спрашивает Христиан, водя рукой по животу Нэн.

– Не знаю. Все так дорого.

– Просто выбери что-нибудь. Ты можешь себе это позволить.

– Ты вдруг так заторопился.

– Укуси меня.

Она кусает его за мясистую часть плеча, и он хохочет. Потом она выбирает для него бутылку «Форкс Гам».

– Виски? – он удивлен ее выбором. Обычно она пьет миндальный ром.

Христиан идет к кассиру, мужчине с темными волосами и блондинистой бородой, который никогда не спал с женщиной моложе 40 и который в данную минуту читает газету.

Христиан ставит бутылку на прилавок и подает свое удостоверение.

Кассир поднимает глаза от газеты.

– Восемь, – произносит он.

Нэн кидает ему скомканные купюры. Продавец осматривает их и швыряет обратно.

– Извините, такие я не принимаю. – И возвращается к своей газете.

– Это почему?

– Я не принимаю американские деньги.

Христиан и Нэн несколько минут глазеют на него.

– Почему вы не принимаете американские деньги в американском магазине? – наконец спрашивает Христиан.

– К вашему сведению, этот магазин находится не в Америке, а в Новой Зеландии.

– Да нет же, он находится в Америке.

Кассир сминает газету.

– Разве вы не прочитали табличку?

– Какую табличку???

Кассир перемахивает через прилавок к стеклянной двери и срывает с нее маленький листочек, на которым маркером написаны слова:

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В НОВУЮ ЗЕЛАНДИЮ

Потом он снова прилепляет листок к двери.

– Очень смешно, – стонет Христиан.

– Я не шучу. Земля под этим магазином принадлежит Новой Зеландии.

– Кто же спорит.

– Гавайи находятся не на территории Штатов, но все равно считаются частью страны.

– Да, но Гавайи окружены водой, а не другим государством.

– Слушай, Умник, этот магазин принадлежит мне, и он будет находиться в той стране, которую выберу я! Я передумал, я больше не хочу находиться в Новой Зеландии. – Он перечеркивает старую надпись и пишет:

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ВЕНЕСУЭЛУ

Кассир явно собой гордится.

– Ну вот. Теперь мы в Венесуэле. И вы не можете купить это виски, если не заплатите венесуэльскими деньгами.

Тут встревает Нэн. На ее лице мы читаем «как меня это достало».

Она бьет кассира в лицо кулаком. Он кричит и падает.

– Ты сломала мне язык, – взвывает мужик.

Нэн берет деньги и виски и направляется к двери.

– И что ты теперь сделаешь? Позвонишь в венесуэльскую полицию?

Кассир истекает кровью.

Когда мы выходим из магазина, то обнаруживаем, что солнце уже готово сдать дела ночи и отправиться домой к жене и детям, которые сидят и ждут его за столом с крабовыми палочками и салфетками на столешнице, украшенной цветами.

Переваливаясь через горизонт, солнце случайно натыкается на горную цепь и поджигает весь пейзаж.

Закат превращается в лес пламени с красно-рыжими всполохами, откуда дымящиеся демоны украдкой тянутся к облачной стране. Условная растительность и лесные жители умирают, корчась от отвращения. Но мистер Солнце только и может, что сказать: