Кома - Таня Стар

Первый пылкий поцелуй под лучами искристого солнца был горячий как ад и нежный как рай. От него бесконечного в руках медленно таяло мороженое, которое рисовало каплями, растёкшимися на чёрном асфальте, сердечный символ. От поцелуя звонко стучало сердце, оно, замирая, слушало сердце любимого и, перекликаясь с его жизненным ритмом, билось в унисон. Было упоительно сладко, нестерпимо вкусно и радостно от того, что в весенний день жизнь, соединив нас, заиграла радужными красками.

Я оторвалась от его горячих губ и тихо произнесла:

– Я стану для тебя раем, если ты захочешь.

Долгий поцелуй сбил дыхание, от желания обладать любимым кружилась голова.

– Конечно же, я этого хочу! Сильно хочу! Уже давно!

Я – Рай, он – Ад! Антиподы как плюс и минус притягиваются, соединяясь в единое целое, как Ян и Инь.

Машины, замедляя ход, сигналили, а на асфальте в знак провидения осталось сладкое нарисованное сердце.

Воспоминания помогли разобраться в настоящем. То, что счастье разрушено до основания подсказало женское чутьё. В голове кружились навязчивые мысли: «Когда жизнь пошла не так? В чем ошибка? Как нас угораздило испортить отношения?» Неужели это не сон, и я в беде. Чтобы осмыслить случившееся нужно время.

Предугадать будущее было проблематично, осталось заменить мечты разрушающие счастье на конструктивные решения. Распознать верный путь к спасению трудно и не каждому под силу, особенно в моем состоянии. Мне претит стать избранной злым роком и попасть в его тугую петлю. Получив пинок, я оказалась в опасности. Сомнений не было, я попала в колкие руки злого рока.

– Почему он преследует людей, которых выбирает по непонятным критериям?

Я не раз была свидетелем, когда линия жизни чертила мёртвые петли, затягивала плотный узел на шее избранного и не давала выбраться из нее живым. Однако сильные особи, вырвавшись из смертельной хватки злого рока, остаются девственными душой, сохраняют сердечность и доброту, дарят счастье близким людям. Слабые же сдаются и несут тяжкий крест, безвестно пропадают на дне жизни, превращаются в живых мертвецов утративших чувства.

Я удивлялась тому, как разнообразна судьба людей встретившихся на моем пути. Её витиеватые повороты изумляли разнообразием. Взрослая жизнь оказалась значительно сложнее детских представлений, которые поглотила мрачная пучина действительности. Я не ведала, почему в мою жизнь ворвался злой рок.

Бывают везунчики, преуспевающие в карьере, любимчики всех в округе девчонок, но удача не гарантирует вечного счастья. Испытания вмиг превратят в прах любого. И наоборот, застенчивый и нудный очкарик, достигнет невероятных высот тяжким трудом и уверенно зашагает по жизни. Мне страшно вдруг попасть в категорию изгоев и превратиться в несчастного и потерянного человека. Я стану бороться за счастье, выстою в войне с судьбой. Я неосознанно верила, что нахожусь на пути к победе.

Размышляя о жизни, меня накрыла волна одиночества, оно было то смертельно опасным, то томительно сладким.

Глава III

Каждое пробуждение начиналось с воспоминаний проклятого дня, когда ушёл Адам. Его поступок остался для меня загадкой, которую я пыталась разгадать. Он поверг мой мозг в недоумение, оглушил как гром среди ясного неба. Я тщетно пыталась разыскать его по друзьям и знакомым, родственникам и их дачам. Дальнейшие события, развиваясь молниеносно, видоизменяли мою жизнь, приходилось на ходу менять правила игры, которые выдвигала мне судьба. Удар, нанесённый Адамом по моему самолюбию, оказался значительным. Униженная, я сама открыла себе дорогу в ад, а душа от потрясений упала в разверзшуюся чёрную бездну.

Как оказалось, я падала давно, но только сейчас это поняла. Времени на домашние дела катастрофически не хватало, а Адам, мне казалось, был терпим и уже привык выполнять их за двоих. Однажды мы даже поссорились на этой почве, но вопрос о моей занятости работой так и остался открытым. Единственное, от чего не раздражался Адам, что проживание детей на свежем воздухе под присмотром тёщи пойдёт им на пользу. Я жертвовала личным временем ради материального благополучия, продолжала допоздна работать, а он все чаще молчал. Я не замечала, что отодвинула семейные радости на задворки жизни и теперь оправданно наблюдала, как разрушилось моё счастье. Так мне и надо!

Мои заработанные деньги стали воздухом, которым некогда был для меня Адам. Если бы я анализировала то, что сотворила, то избежала бы беды.

Мысленно я возвращалась к тому переломному дню, как будто бы в нем крылось спасение и тайна расставания. В который раз прокручивалась картина ссоры и последней встречи с Адамом.

К обеду стало ясно, что из-за наметившегося собрания рано уйти с работы домой не удастся. Спешить было некуда, так считала я, а зря.

Дети отдыхали на даче у бабушки, а раз так, то и забот поубавилось. Наверное, опустевший без меня и детей дом подействовал на Адама как красная тряпка матадора на быка. Непривычная тишина делала пребывание в нем необычайно скучным. Не выдержав трудностей семейной жизни, Адам решился на перемены.

Вернувшись к полуночи, я обрела то, что заслужила. В роковую ночь муж изрядно напился. Непривычная тишина на пороге напугала меня, а увиденная картина изумила, потому что раньше такого не случалось. В кресле развалившись, сидел невменяемый Адам, он нервно вращал в бокале виски с остатками кубиков льда, слезы текли по его небритым щекам и, падая в стакан, разбавляли адскую смесь. Проспиртованный взгляд упёрся в дно, словно там утонула его прежняя жизнь. Он выискивал утраченную любовь, но хлебал лишь горькое счастье.

Впервые я застала мужа разбитым и удручённым грустными мыслями. Его растерзанный вид указывал на глубокое горе. Сердце трепетало от того, что свершилось непоправимое. С трудом сосредоточив взгляд на мне, Адам заплетающимся языком тихо вынес решение. Спокойный и сдержанный тон охладил моё волнение, но когда до меня дошёл смысл вынесенного им вердикта, я не верила ушам, списав сказанное на пьяные бредни.

– Я не желаю жить в одиночестве. Проводить скучные вечера без тебя. Не хочу жить в окружении мебели, которая угнетает меня. Я ухожу. Подумай, что тебе нужнее, я или весь этот хлам, которым ты заполонили дом.

И все. Больше ни слова, ни полслова. Взял собранную сумку и, не простившись, ушёл. А я стояла посреди комнаты и не верила в случившееся. Мне казалось, что это всего лишь пьяная шутка и болтовня. Но я горько ошибалась. Слепая и глухая к чувствам мужа, я не замечала перемен в отношениях.

Ночь оказалась долгой, уснуть не удавалось и я, ворочаясь с боку на бок, перебирала сказанные им слова. С этого дня жизнь круто изменилась. Время шло. Нет, оно не шло – тянулось, ползло, замедлялось, заплеталось в мыслях, замерло и окончательно застыло на том несчастном дне. Теперь каждое утро я просыпалась разбитая бессонницей и искала ответ.

Где находился Адам, я не знала. Я ждала его звонка на следующий день. На третий я заскучала, а через неделю выла волком от одиночества. Через месяц я уже не ощущала боли ни душевной, ни физической. Я умирала по нему, а он не вернулся. Мне казалось, что я буду ждать его преданно, как собака умершего хозяина, пока сама не умру от горя. Весь тягостный месяц я не жила, а существовала, хотя и были слабые попытки изменить отношение к жизни. Никто не помог. В голову лезли больные мысли.

Одиночество медленно убивало. Жизнь превратилась в безликое существование. Новый взгляд на бытие обличил, как сильно я скучаю по Адаму, ведь занятая работой я не осознавала, как безумно привязана к мужу, и сейчас чувствовала разницу.

Навещая в выходные девчонок, я любовалась Катюшей, её лицо не давало забыть черты мужа. Я не говорила о ссоре маме и детям, чтобы не травмировать их плохой новостью, пока окончательно не прояснится наше будущее.

Ещё вчера у меня был видимый успех, отличная семья, оплачиваемая работа, но в одночасье жизнь рухнула. Неудачи преследовали меня одна за другой. Жизнь превратилась в кошмар.

Мысли, как заезженная пластинка, возвращались к одному и тому же вопросу: когда же я совершила ошибку? Ведь теперь мы с Адамом отдалились друг от друга в прямом и переносном смысле этого слова. Кто из нас не распознал момент, когда жизнь затрещала по швам?

Похоже это моя вина. Надев на себя розовые очки, я не замечала мучений родного и близкого, а главное любимого человека. Сдавалось, что Адам был послан мне Богом и наши судьбы соединены воедино до конца земной жизни и даже навечно. От долгих часов одиночества мысли беспорядочно крутились, возвращались в прошлое, вырывая из памяти воспоминания, а я читала их заново как любимые книги, отыскивая новый смысл.

Каждая мелочь и деталь, всплывшие на поверхность, вещали о любви к мужу и как ни странно искренние эмоции живы во мне и сейчас. Я искала совершенную где-то в начале жизни ошибку, решала задачу с неизвестным, чтобы исправить неверный результат. Возвратить счастье мы могли только вдвоём, разрешив трудные проблемы. А раз Адама рядом не было, задача оставалась не решённой, а результат ошибочным.