Неразгаданная - Ирина Потанина

— Он же урод, да еще и нахал, — не унималась Ирина, — он…

Рита сочувственно посмотрела на одноклассницу. Слава Богу, прозвенел звонок. Рита полезла за тетрадкой в сумку и обнаружила там конверт. Еле сдерживая смех, уж слишком забавно выглядела вся эта история с записками, Рита распечатала и прочитала.

“Рита, Ирина это не то, что мне надо, приходи в два к памятнику Ленина, Славик.”

Окончательно ничего не понимая девочка сначала решила никуда не идти, во-первых, ей не было дела до этого Славика, во-вторых, ровно в два ей надо было быть дома, потому как, дядя Валик вряд ли опять поверит истории о дежурстве по классу. Но любопытство оказалось сильнее здравого смысла, и ровно в два часа Рита, глупо хлопая ресницами, ошарашено смотрела на Славика, заявившего только что, о том, что у Риориты в городе есть родной дедушка — отец ее папы, и что он очень хотел бы встретиться с единственной внучкой.

— А ты не врешь? — Рита никак не могла прийти в себя.

— Пойдем, убедишься, ты на него очень похожа, и как я сразу не догадался, что ты это ты.

— А почему ты думал, что я Ирина?

— Я перепутал, Ириной звали не тебя, а жену Сергея.

Теперь девочка окончательно поверила Славику. Легкое волнение заставило ее губы слегка затрястись.

— Ну почему же звали, ее и сейчас так зовут. Она — моя мама. Да, а ты-то кто?

— Да так, сосед его. Мы с твоим стариканом очень сдружились в последнее время, он у тебя очень интересный. Ну что, пойдем?

— Куда?

— Десять минут ходьбы, он будет ждать вестей о тебе. Ему очень хочется сдружиться с тобой.

Рита на секунду задумалась. Валентин наверняка устроит Рите воспитательное шоу, на тему не возвращения домой вовремя. Но и дедушки вдруг обнаруживаются, кажется, не каждый день. Рита приняла решение.

— Ну, пошли…

По дороге дети немного разговорились.

— Может, объяснишь, почему записки вдруг среди моих вещей оказывались?

— Ну, — Славик замялся, — я, понимаешь ли, хотел ошеломить тебя, произвести эффект мистики, но не вышло… Один знакомый моего знакомого учится в твоем классе. Я попросил нас свести и сказал, что эту записку надо куда-нибудь Морской подбросить. Не волнуйся, он ни кому не растреплет. Он свой.

“Интересно, как можно считать кого-то «своим», если видел его только один раз…”,— подумала Рита, а вслух спросила:

— А в первую встречу спросить фамилию ты у меня не мог?

— Ну, во-первых, ты с такой уверенностью заявила, что карманы перепутали, будто сама это и проделала, вот я и поверил, а во-вторых, спрашивать у дамы ее фамилию в первую же встречу неудобно. Почти как возраст…

Рита вдруг почувствовала расположение к этому парнишке. Говорил он довольно коряво, и оттого забавно. Стремление казаться взрослым делало его очень маленьким.

— И вообще, мне не слишком нравилось это стариковое поручение… Ты, чего доброго, еще решила бы, что я хочу с тобой познакомиться…

— А ты категорически против?

— Нет, но…

— Ох уж эти самовлюбленные молодые люди! — Рита засмеялась. Славик, между тем нажал кнопку звонка. Ожидаемое: “Кто?” не раздалось, и сквозь щель, вместе с ярким электрическим светом выглянуло Ритино лицо, изрезанное глубокими морщинами и имеющее выцветше-голубой цвет глаз.

— Дальтоники нас с ним не смогут отличить, — шепнула девочка сама себе, и еле сдерживая волнение, слегка наклонила голову в знак приветствия. Вместо ожидаемых объятий, слез и причитаний, типа “наконец-то нашлась моя внученька”, дедушка довольно открыто улыбнулся и запустил всех в квартиру.

— Я Рита Морская.

— А я Олег Сергеевич Морской.

— Очень приятно, Олег Сергеевич, вы хотели со мной поговорить? Если можно, недолго…Меня просто ждут мама с отчимом.

— Позвони им.

— Позвонить? — Рита задумчиво прищурила один глаз, — действительно, у вас ведь наверняка есть телефон… Сейчас позвоню.

Набирая номер, девочка слышала бешеное биение собственного сердца. Она знала, что сейчас ее ждет грубое требование немедленно идти домой, но она, впервые за много лет, решила поспорить с мнением Валентина. Девочка почувствовала, что сейчас уже нашлись вещи, ради которых стоит отстаивать свою независимость.

— Дядя Валик, это Рита, — как можно спокойнее сказала девочка трубке, — Я сегодня приду вечером, часиков в шесть. Я тут зашла в одни гости, мне очень не хочется уходить, здесь хорошо.

Девочка сама понимала, что несет совершеннейшую чушь, но как иначе завести разговор Рита не знала.

— Чего? — после пятисекундного молчания, трубка таки заговорила, — я ничего не понял, повтори.

— Я в гостях, приду где-то в шесть.

— Это еще что такое? Ты меня спрашиваешь или ставишь перед фактом?

— Ну, конечно спрашиваю.

— А мне показалось… Ну ладно, раз спрашиваешь, то мне придется отвечать, — Валентин на секунду замолчал, — немедленно домой, а дома еще получишь! Вот такой ответ…

— Дядя Валик, я не могу сейчас уйти…

— Подожди, у тебя проблемы? Тебя не выпускают? — в голосе отчима послышались нотки беспокойства. Рита поняла, что он воспринимает ее слова совсем в другом ключе. Насмотревшись боевиков, Валентин решил, что Рита попала в неприятности. Девочке стало неловко: за нее волнуются, переживают, а она…

— Нет, дядя Валик, вы не правильно поняли, все в порядке, просто я встретила своего дедушку.

— Какого дедушку, ты о чем, отец твоей матери давно умер, а мой в Полтаве…

— У меня еще есть отец, — Рите стало слегка смешно, Валентин, оказывается, и думать забыл, что у Риты есть родной отец. Пауза в разговоре затянулась. Валентин тяжело дышал, после чего шепотом, едва сдерживая ярость, проговорил.

— Чтоб через полчаса была дома, засранка…

Риту всегда передергивало от такого обращения.

— Хорошо, скоро приду, — подавленно произнесла девочка, едва сдерживая слезы.

Когда она зашла на кухню, где теперь ароматно попахивало крепким чаем, Славика уже не было.

— Неприятности? — дедушка спросил это отнюдь не сочувственно, но Рита залилась краской, осознав, что этот человек слышал весь разговор. Она как можно равнодушнее пожала плечами и села за стол.

— Нет, просто мне скоро нужно уходить.

Очень светлые голубые глаза насмешливо заблестели, Рите это не понравилось.

— А где этот? — девочка поспешила отвести разговор от болезненной темы.

— Славка что ль? Скоро придет, я его за печеньем послал. А что, понравился?

Рита предпочла не отвечать.

— Вот смотрю на тебя и думаю, странно все это… Я только неделю назад, из телефонного разговора, — дедушка говорил медленно, при упоминании о сыне в его тоне послышались нотки снисхождения, — узнал о твоем существовании. Теперь ты сидишь передо мной, моя единственная внучка, — он красиво растягивал слова, — а я даже не знаю с чего начать разговор…

— Называть-то вас как? — угрюмо произнесла Рита.

— Да, достойное начало разговора. Называй меня Олег.

— Я Рита, — девочка пожала протянутую ей руку. У дедушки были тонкие, небольшие кисти. Высокий, худощавый, с благородной осанкой и мальчишеским блеском в глазах, он совсем не был похож на того, старого беспомощного старика, каким представляла его Рита, до встречи.

— Ты мне уже говорила, — он улыбнулся.

Разговор явно не клеился, дедушка Олег изучающе смотрел на девочку, и от этого Рите жутко захотелось сказать что-нибудь необыкновенное. Но необыкновенного а голову ничего не приходило, а говорить банальности не хотелось. Почему-то Рите было важно непременно удивить дедушку. Рита вдруг осознала, что хочет, чтобы он ею гордился. С первого же взгляда девочка поняла, что перед ней родной человек, то ли сходство во внешности, то ли что-то еще, подсказало девочке, что дед Олег — свой. Теперь она понимала смысл этого определения.

— А откуда вы взялись? — Рита решила нарушить молчание.

— Наверно оттуда же, откуда и все люди… Я просто не думал, что ты уже такая большая, а то бы, конечно, не был для тебя столь ошеломляющей неожиданностью. Появился бы намного раньше. А так я считал тебя младенцем — а что с младенцем разговаривать. Мне недавно звонил твой отец…

При упоминании об отце у Риты странно защемило сердце. Ощущение, что вот сейчас девочка узнает хоть что-то об этом человеке, напоминало чувство трепетного волнения, охватывающее моряка, после многих месяцев вынужденных мытарств по суше, наконец, едущего к морю и ожидающего появления ослепительно-лазурного побережья в окне троллейбуса.

— Почему Вы так об этом говорите? Он редко звонит?

— Ой, девочка, а ты ведь, наверное, вообще ничего не знаешь. Мы с твоей бабушкой никогда не были женаты. Отец твой появился на свет, никого об этом не спросив. Жил с матерью, по достижению более ли менее зрелого возраста нашел в себе нотки здравого смысла и перебрался ко мне. Потом уехал в Харьков, добиваться самостоятельности. Вернулся с семьей, с истощенными нервами и разбитым мировоззрением, ко мне он в тот период жизни проникся великой ненавистью, посему мы не общались. Недавно написал письмо… Рассказал о себе всякие небылицы… Он думает, я ничего не знаю о его жизни!!! Ха, да я за каждым его шагом слежу. Я о каждой минуте его наслышан… А он мне представляется, как чужому человеку…