Тень на дереве - Константин Якименко

Лада спит. Её едва слышное дыхание невинно и беззащитно. Вот ведь как: она пригласила меня к себе, а сама уснула. Она правда устала. Я тоже в этом виноват.

Пусть отдыхает. Ей ещё понадобятся силы.

Часы на стене - массовое орудие легального убийства. Они отстают на две минуты сорок три секунды. Всё равно - с невозмутимой практичностью они миг за мигом приближают неизбежное.

Некоторые считают, что время - это река. Они хотели придумать машину времени, чтобы перемещаться в прошлое и в будущее. Глупо: прошлое уже умерло, а будущее ещё не родилось. Им не приходило в голову, что по времени можно путешествовать не вдоль, а поперёк.

Если бы только я мог... но моей остаточной силы слишком мало.

Лёгкие щелчки - но для меня они как лязг мечей в последней смертельной схватке; как удары плетей по оголённой спине. Тик-тук, тиритук. Тик-тук, тиритук.

"Помнишь? Я здесь!"

О нет, не просто помню - знаю.

Картина на стене. Из-за неё всё случится скорее, чем могло бы - ведь её нарисовала Лада. Она не рассказывала, но когда мне нужно что-то узнать от человека, не обязательно задавать ему вопросы.

Ильма тоже рисовала, хотя иначе. Кажется, лучше... или нет. Может быть, и нет. Просто - иначе.

Илимандра - повелительница деревьев на Эльбисе: какая ирония!

Здесь тоже деревья. Линии, что пронизывают их, почти живые, выпуклые. Не многие так умеют, но Ильма умела. Густой лес: первозданно таинственный сумрак, враждебный цивилизации. Однажды о н о поймало меня в таком же лесу. Совпадение?

Нет. Всего лишь причудливая игра памяти.

Ещё раньше. Вечер на Кариэме. Я прощаюсь с Ильмой. Скоро я стану учеником Дракона.

Она такая воздушная в этом тонком зелёном платьице, настоящая лесная фея: махнет руками - и поднимется вон туда, к окнам сторожевой башни. Махнет ещё раз - и воспарит над дворцом. Ещё раз - и скроется в облаках.

Беру её за руки и не даю улететь. Стоим не шевелясь; в тёмных глазах Ильмы - бесконечная печаль грядущего одиночества.

- Ну хорошо, Ихер... пора уже. А то ещё чуть-чуть, и я тебя никуда не отпущу!

- Знаешь, о чём я сейчас думаю, любимая?

- Лучше не говори. Пожалуйста! Не говори.

- Но почему?

Если бы Ильма сказала: не лети никуда, Ихер! Зачем тебе чужая сила и мудрость, когда у тебя есть наша любовь... Нет, не так. Если бы она сказала просто: пожалуйста, останься со мной сейчас! Без тебя мне будет очень пусто и тоскливо... Нет, даже не так. Только это: останься со мной. И всё. Если она так скажет, то я выкину всю ерунду из головы и никуда не полечу. Но она говорит:

- Потому что всё уже решено. И я боюсь совсем свихнуться, прямо сейчас... А ты потом будешь жалеть. Не надо этого. Всё идет так, как должно идти. Ихер, я ведь буду ждать тебя! Столько, сколько придётся... даже вечно. Ты знаешь.

- Да, Ильма, я знаю. Но тебе не придётся ждать вечно. Я вернусь, обещаю тебе, и всё у нас будет замечательно. Вот увидишь!

- Конечно же, замечательно... Я верю, верю тебе! - слёзы в глазах: маленькие, но невероятно тяжёлые жемчужины. - Ну всё, иди! - умоляюще: Пожалуйста, иди!

Я ещё могу сказать сам то, что не осмелилась сказать она. Могу прижать её к себе и не отпускать минуту... час... вечность. А потом отдать распоряжение дворецкому - и устроить праздник по случаю того, что остаюсь. Могу поступить так...

Но я закрываю глаза - и вижу возможности, которые открывает передо мной учение Дракона. Не власть над людьми - она, если на то пошло, у меня уже есть. Власть над пространством и временем. Та, что бывает только у богов.

И я поступаю иначе.

Короткий порывистый поцелуй:

- Я вернусь, Ильма! - с полдороги от внешних ворот: - Вернусь, моя любимая! Дождись меня!

Кажется, она что-то ответила. Но я уже не расслышал.

Я буду ждать, сказала Ильма.

Столько, сколько придётся.

Даже вечно.

Вечно.

Я сдержал обещание. Вернулся, и всё было замечательно. А потом меня позвали снова - и я снова ушёл. Но я и тогда вернулся. А потом... именно тогда, когда я решил остаться и больше не уходить, мне пришлось уйти навсегда.

Ильма уже не ждёт меня. О нет, не ждёт! Потому что теперь я - это тень? Потому что она ничего не помнит обо мне? Нет, не поэтому. А прежде всего потому, что о н о объяснило ей: ждать больше некого.

О н о - это я, и так было с самого начала. Мы не менялись местами, нет - моя сила всегда была больше моей любви. Просто о н о всегда было настоящим мной, а я, жалкий беглец, всегда был тенью.

Издевательский скрежет древнего ледника в груди: ты давно это знал.

Пьём чай - крепкий, бодрящий. Чаинки в коричневой жидкости - как изъеденные временем обломки затонувших кораблей.

Затишье, что бывает перед грозой.

- Мне нравится твоя картина, Лада.

Деревянный стол неустойчив, хотя для других это не заметно. Одна из четырёх ножек - раненная и ослабевшая, её линии порваны, они теряются в пространстве. Сотрясение посильнее - ножка сломается и обрушит на пол искалеченный стол. Но сейчас силы недостаточно. Только в чашке разыгрался десятибалльный шторм.

- Я же тебе не рассказывала!

- Нет. Но это видно.

- Боже... опять я забыла, с кем связалась. И почему я, спрашивается? Я же не какая-нибудь особенная вроде тебя. Обычная себе девушка...

Ответа нет. Скорее всего, и не будет.

- Твоя картина. Наверное, профессионал найдёт в ней изъяны. Зато она настоящая, а это важнее.

- Ты так говоришь... Будто точно знаешь: вот это - настоящее, а вот то - нет. Будто тут не может быть никаких сомнений. А я вот никогда не знаю... Как ты отличаешь настоящее от ненастоящего?

- Просто вижу, - как ей ещё объяснить? Она же не видит линии и не слышит волны, хотя её душа чувствует и то, и другое.

- А я - настоящая?

- Конечно. Разве может быть иначе?

- А ты сам?

- Я уже говорил. Я - тень.

Гнетущее безмолвие. Отяжелевший воздух давит на лёгкие.

- Ладно. Давай лучше про картину. Что в ней такого особенного?

- В неё можно войти.

- Войти? Что, взаправду? Погулять по лесу, посмотреть, куда ведёт эта тропинка? Знаешь, я себе хорошо всё представляла, когда рисовала. Не только то, что видела, но и дальше... как бы всё целиком.

- Потому у тебя так и получилось. У Ильмы тоже... - я не заканчиваю фразу.

Кинжал, рассекающий воздух с противным свистом. Звук такой высокий, что его невозможно услышать. Потом - долгая тишина.

- Ведь всё дело в ней, - говорит Лада.

- Что ты хочешь сказать?

- Что о н о приходит за тобой из-за неё. Как чувство вины, что ты не можешь быть с ней. Что ты... ну, вроде ты должен быть с ней, а ты где-то ещё. Вот здесь. Со мной... хотя на самом деле - нет, не со мной. Неужели ты ещё не понял?

- Какое это имеет значение?

- Какое?! Знаешь, что... может, для тебя это и не имеет значения.