Отцеубийца - Александр Казбеги

– Да не лишит меня господь ваших милостей, господин!

– Не приходил ли хозяин Наго? – спросил диамбег.

– Как же, за дверью стоит, дожидается!

Потом стали раздумывать, куда бы мог Иаго девать награбленную парчу. Гиргола старался убедить диамбега не только в том, что Иаго отнес краденую материю к своему хозяину, у которого кишки от голода сохнут, но что и сам хозяин, по всей вероятности, участвовал в краже.

Услужливый раб, старавшийся погубить Иаго, и справедливый господин, слепо веривший словам своего слуги, охотно продолжали беседовать, а на дворе с нетерпением дожидались выхода диамбега пришедшие бог знает из какой дали просители и среди них незадачливый хозяин Иаго, который уже не раз подходил на цыпочках к дверям спальни диамбега, чтобы узнать у стоявших там есаулов, не проснулся ли их господин.

– Проснулись, но еще не изволили встать, – слышал он ответ и на цыпочках же возвращался обратно.

А во дворе тихо беседовали просители.

– Гогия, ты зачем пришел сюда в самую страду? – спросил один пожилой крестьянин у другого, который попыхивал трубкой, присев на камень.

– Я и сам, милый, не знаю! Вызвали меня, а то разве пошел бы в такую пору к этим кляузникам!

– То-то я удивляюсь, уж не жаловаться ли, думаю, явился?

– А зачем итти к ним жаловаться, если спор какой, разве мои соседи не под боком у меня? Соберемся и мигом рассудим, что к чему.

– А все же интересно, зачем он тебя вызвал? – не унимался первый.

– Сам не знаю, – вздохнул другой, потом продолжал:– на Джварваке есть пастбища, они испокон веков считались нашими. Ну, понятно, отправили мы туда и в этом году свои отары. Моего старшего сына пастухом выбрали. И что же, являются туда казаки, хватают баранов, хотят их резать…

– Нет безбожнее их никого на свете! – заметил кто-то из слушавших.

– А мой малый не стерпел, избил казака…

– Дай ему бог здоровья! – воскликнули все.

– И теперь с нас требуют уплаты за лечение казака, а место определили другое, за караулом начальника…

– А что это значит караул начальника?

– Да всему свету известно, что это место тоже наше, а с нас теперь требуют в уплату за лето шестьдесят голов баранов. Откуда нам столько взять, и, главное, за что? Земля-то ведь наша!

– Неверные они, неверные… Нет у них закона!

В эту минуту на балконе показался диамбег. Все вскочили и обнажили головы.

Мелкий феодал, хозяин Иаго, подошел поближе, снял шапку, низко поклонился диамбегу. Тот сделал вид, что не заметил старика, повернулся к нему спиной. Помещик изменился в лице, надменность диамбега оскорбила его, он вспомнил былую свою независимость. Он надел на голову шапку и отошел в сторону, гордо распрямив стан. И когда диамбег снова повернулся к нему, ожидая поклонов и униженных просьб, он увидел гордо стоящего в стороне старца, глядящего на него помутившимися от гнева глазами. У диамбега готов был сорваться с губ злобный окрик, но, взглянув на грозное лицо помещика, он испуганно отступил на несколько шагов и вкрадчиво обратился к нему:

– А, это, оказывается, вы изволили пожаловать?

– Да, это я. И, я полагаю, вам давно уже следовало меня заметить!

– Простите, я не видел вас.

Помещик взглянул на диамбега, улыбка пробежала по его лицу.

– Зачем меня вызвали? Что вам было угодно? – спросил он.

– Извините, что побеспокоил вас, – начал тот. – Но я – человек службы, и вы сами понимаете…

– Говорите покороче!.. – прервал его помещик.

– Мне вчера доложили, что ограблен караван, я сам выехал в погоню, встретил вашего человека и задержал его.

– А нашли у него награбленное?

– Нет, но бесспорно, он и есть вор!

– Для чего же вы меня побеспокоили, если уверены, что он и есть вор?

– Я хотел вас расспросить, хотел сообщ… Да, так я говорил, что… – диамбег запутался, смутился и уже не рад был, что ввязался в эту историю.

– Зачем меня расспрашивать? Расследуйте дело, и если докажете, что мой человек – вор, взыщите с него по закону! – С этими словами помещик повернулся и ушел. Диамбег застыл на месте, совершенно обескураженный таким неожиданным оборотом дела.

Опомнившись, он накинулся на крестьян, которые покорно дожидались во дворе его суда и расправы.

– Вы здесь зачем, чего вам надо? – прикрикнул на них диамбег.

– А мы по вашему вызову явились, сударь! – низко кланяясь, ответили крестьяне.

– По вызову, по вызову! – передразнил он их, прохаживаясь по двору. – Что из того, что по вызову? Мне теперь некогда заниматься вами.

Крестьяне неуверенно переглянулись. Они не могли понять, – шутит с ними диамбег или говорит серьезно.

– Чего стали?… Ступайте по домам! – снова крикнул диамбег, грозно вытаращив глаза.

– Выслушайте нас, дорогой наш! – начал было един пожилой крестьянин.

– Только у меня и дела, что тебя выслушивать! – с насмешкой перебил его диамбег. – Ступайте, ступайте, мне нынче некогда. Я в Квешети еду, если хотите, туда можете притти.

– Да что ты, господин! В этакую страдную пору нам и сюда недосуг было итти, а ты еще в Квешети нас приглашаешь. Куда это годится? Мы, жители гор, только и работаем по хозяйству что в сенокос, а в другое время нам невозможно…

– Молчать! – топнул ногой диамбег.

– Не сердись на нас, господин, богом молим тебя! – продолжал старик. – От этих дней вся наша жизнь зависит и…

– Ну и что из этого! Хоть все перемрите в один день, – мне горя мало!

– Господин!..

– Казаки! – крикнул диамбег. – Плетью, нагайками их хорошенько!

Однако этот приказ ужаснул даже таких продажных есаулов, каким был Гиргола, и никто не двинулся с места. Тогда выбежали казаки и принялись избивать крестьян нагайками.

– Беспощадные, безжалостные! Уж лучше убейте нас, напейтесь нашей крови! – кричали избиваемые крестьяне. У многих кровь струилась по лицу, капала из носа, из ушей.

Казаки разогнали народ. Диамбег с наслаждением любовался этой расправой, время от времени подбадривая своих казаков.

– Так, так их! Молодцы, ребята!

Вдоволь насытившись этим безобразным зрелищем, диамбег обратился к Иаго, которого решил примерно наказать.

– Ну, а теперь приведите ко мне того молодца! – приказал он.

Казаки с ружьями наготове ввели Иаго, как опасного преступника.

– Куда свою долю девал? – набросился на него диамбег.

– Какую долю? – удивился Иаго.

– Нет, посмотрите-ка на него!.. Будто и вовсе ни при чем!.. Ту самую, что вчера отбил, у караванщиков украл.

– Я ничего не крал, – спокойно и решительно ответил Иаго.

– Меня не обманешь! Я твердо знаю, что ты – вор…

– Нет, я не вор! Клянусь богом!

– Нет? Значит, сам не хочешь сознаться? Так я заставлю тебя сказать правду! Где ты был перед тем, как мы тебя задержали?

– Для чего вам это надо знать?

– Не признаешься? – крикнул диамбег.

– Зачем? Зачем? Все знают, что я не вор, какое вам дело-до остального?

– Я тебя заставлю признаться! Я искалечу тебя! – кричал диамбег.

– Что ж, сила и меч в ваших руках! Жаль, что вырвал у меня оружие. Но я все-таки не скажу, где я был.

– Это мы посмотрит.

– Живого меня не заставите, а мертвым…

– Сейчас же замолчать! – неистовствовал диамбег.

– Почему меня арестовали?

– Я приказываю тебе молчать!

Иаго решил больше не отвечать на вопросы.

– Не буду молчать.

Диамбег, размахнувшись, ударил его по щеке.

– Как ты смеешь мне дерзить!

– За что же ты меня бьешь? – не унимался Иаго.

Вместо ответа диамбег еще раз ударил Иаго.

– Ох, и удалец же ты, – избиваешь связанного по рукам человека! – сжав зубы, сказал Иаго.

– Вон! – взревел диамбег в бессильной злобе. – Уберите его, уберите от меня, а то убыо!

Казаки вытащили Иаго из кабинета и, надев на него кандалы, отправили в Квешети. Диамбег стал готовиться к отъезду.

Гиргола, постоянно при нем находившийся и прислуживавший ему, вдруг выглянул за дверь и, снова плотно ее притворив, заговорил полушепотом.

– Пришли кистины гвелетские. ]Гвелети – село в Хеви, сплошь заселенное кистинами, переселившимися сюда. (Прим. автора).[

– Ну, и что? – нетерпеливо спросил диамбег.

– У них награбленное добро – серебро и парча!

– Дальше что?

– Все это они несли в подарок начальнику, но я их не выпустил, прямо к вам привел.

Лицо диамбега просияло.

– Молодец! – воскликнул он. – Я отплачу тебе за службу, мой Гиргола!

– Недостоин милости вашей! – низко поклонился Гиргола. – А как же с ними-то быть?

– Ко мне их не пускай, еще увидит кто-нибудь, нехорошо будет.

Диамбег призадумался.

– Знаешь что? – продолжал он, – я сегодня в Коби заночую, пусть они туда подымутся и принесут мне все это.

– Слушаюсь, господин!

Переливчато зазвенели бубенцы, и у дома диамбега остановился возок, запряженный тремя конями черкесской породы; прекрасные кони, порывисто крутя головами, ударяли копытами в плотно убитую землю.