Наше единственное лето: второй шанс - Мира Ли

— О чем-нибудь другом? — мама слишком резко отложила свою вилку, отчего та громко звякнула о край тарелки. — Твоя сестра неизвестно где провела ночь с твоим другом. И есть у меня предположение, что без твоего участия эти горе-отношения не обошлись!

— Отчего же это «горе-отношения»? — негромко, но твердо спросил Дима. — Они нравятся друг другу…

— Можно догадаться, как напичканным тестостероном парням нравятся молоденькие девочки… — негромко, но жестко сказал папа.

— Пап, у них другое… — Дима сжал кулаки и уверенно смотрел на отца. — Даньке Элька семь лет уже нравится. Но он даже близко к ней не подходил, вот только сейчас…

— Хватит, Дима, — папа тоже отложил столовые приборы и посмотрел на меня: — Через три дня ты уезжаешь поступать в Москву. Это и должно занимать все твои мысли, а не гуляния по ночам со взрослыми мальчиками.

— И ты, Володя, остановись, — вмешалась в разговор бабушка. — Вы с Надей оба не совсем правы. Я думаю, что Элечка прекрасно понимает, насколько важно хорошо подготовиться и успешно сдать экзамены. Но сердцу не прикажешь…

— Мама, вот только не нужно здесь этой романтики! — возмутился папа.

— Если вы уже забыли, то напомню, что ваша дочь уже совершеннолетняя, — продолжала бабушка. — Пора бы доверять ей побольше, а не делать выводы, глядя на других.

В кухне повисла тишина.

Я и сама не поняла, откуда во мне взялась эта смелость, но я сказала:

— Простите меня за то, что ушла вчера без спросу. Так получилось… И — да, мама, — между нами «что-то происходит». Даня очень нравится мне…

Мама прикрыла ладонью глаза, папа отвернулся и смотрел в окно. Их молчание длилось так долго, что я трижды успела пожалеть о сказанном.

— Допустим, что мы преувеличиваем и делаем выводы, глядя на других, — наконец сказал папа, — но я очень тебя прошу, Эля, пока ты живешь с нами, не уходи из дома без спросу и возвращайся не позднее полуночи…

— Ну, пааап, — я чуть не подпрыгнула на стуле. — Полночь? Да в это время все только гулять выходят…

— Тогда не позже часу!

— Такой комендантский час для шестнадцатилетних вводят! — возмутился Дима.

— А вы, молодой человек, — папа ткнул в Диму пальцем, — головой отвечаете за младшую сестру. Если твой друг хоть пальцем ее тронет…

— Пап, — возмутился Димка, — мы в двадцать первом веке живем. Еноту понятно, что он ее уже пальцем тронул…

Раздался сильный грохот — это папа ударил кулаком по столу, так, что все тарелки на нем звякнули.

— Хорошо, я буду за ней присматривать, — потупив голову, согласился Дима.

— Именно это я и хотел услышать. Я надеюсь, что ты уже достаточно взрослый, чтобы понимать: в первую очередь ты старший брат, а потом уже друг. Обоим дома быть не позже двух часов ночи! — папа встал, громко отставив стул, и ушел в свою комнату. Мама собрала тарелки, поставила их в раковину и, тяжело вздохнув, проследовала за ним.

Только тогда мы с Димкой наконец-то переглянулись, и он подмигнул мне, что на нашем языке означало: все путем, прорвемся!

— Ну что, революционеры мои, чай пить будем? — с улыбкой сказала бабушка, расставляя на столе чашки.

— Конечно будем! — с энтузиазмом согласились мы.

Глава 5

Я зашла в комнату Димы в тот самый момент, когда он уже собрался и накидывал на плечи свою джинсовую куртку.

— О, Элька, готова? — он снисходительно окинул меня быстрым взглядом с ног до головы: джинсы, голубая рубашка, белые кеды и волосы, собранные на голове в кичку. — И как Данька разглядел тебя под этими джинсами и бесформенными толстовками?

Мой брат удивленно покрутил головой, а я только улыбнулась. Как только классе в шестом мама купила мне первые джинсы, так я продала душу кэжуалу, и из него и не вылезаю. Удобно, практично и красиво. Разве нет?

— Дим, спасибо, что вступился за меня перед родителями.

— Фигня вопрос! Смотреть на тебя было больно, как котенок мяукала там что-то… — брат отмахнулся, словно ничего особенного и не сделал.

На самом деле он, сам того не понимая, показал мне, что мы с ним уже достаточно взрослые и можем отстаивать свою точку зрения. Особенно перед родителями.

Я обняла его и крепко прижалась к его груди.

— Элька, ну что за нежности телячьи? Ну хватит, — он аккуратно высвободился из моих объятий и серьезно посмотрел на меня: — И ты, значит, тоже в Даньку втюрилась?

Я согласно кивнула и не смогла сдержать счастливую улыбку.

— Два дурака — вот вы кто! — констатировал мой брат и положил в карман ключи от мотоцикла.

— Это еще почему? — возмутилась я.

— Потому что у вас ничего общего нет! Он технарь пробитый, а ты — гуманитарий, он в Питере, ты в Москву собралась, он парень опытный, а ты… эээх… — Дима махнул на меня рукой и пошел к выходу. — Поехали уже на дискотеку.

Я забежала к родителям в комнату, чтобы попрощаться. И хотя они еще не сменили окончательно гнев на милость, но хорошего вечера мне пожелали.

С бьющимся сердцем от предвкушения скорой встречи с Даней, я выбежала на улицу, где Дима уже завел свой мотоцикл.

К клубу мы подъехали, когда почти стемнело. Дима подрулил к нашей компании, стоящей недалеко от входа.

Сегодня здесь была и Таня, зато не было того, встречи с кем я ждала с особым нетерпением.

— Даниловы, ну наконец-то! — Женя протянул Диме руку и широко улыбнулся мне.

Мы поздоровались со всеми и присоединились к ребятам. Они как раз заканчивали обсуждение завтрашней поездки на озеро. Решили отметить окончание школы и защиту дипломов, проведя весь день на пляже: купаясь, готовя вкусную еду и просто наслаждаясь солнцем и последними днями свободы.

Звучало очень заманчиво.

Таня стояла в стороне от меня и о чем-то оживленно и весело разговаривала с Ромой. Выглядела она как обычно замечательно: обтягивающие брюки, туфли на высоком каблуке и короткая маечка, сидящая на ней идеально.

Внутри что-то неприятно шевельнулось. Ребята знали о том, что мы поссорились, но, чтобы не раздувать скандал еще