Сундук с тремя неизвестными - Валентина Андреева

Я машинально кивнула, раздумывая, какая нелегкая принесла Наталью за новой порцией издевательств? Может, успела обдумать парочку достойных выпадов?

– Ужас! – истерично завопила Наташка, скакнув через порог и прищемив собственного супруга дверью. Вот что значит привычка к аккуратности, доведенная до крайней степени педантизма – вошел, не забудь закрыть за собой дверь, независимо от обстоятельств.

– Туля!!! Весь ужас в том, что ты сейчас сломаешь мне ребро, – поморщившись от боли, заверило «обстоятельство» и, изловчившись, дало супруге под зад коленом.

Пройдя через надежные руки моего мужа (в том плане, что ему чужого не надо), прихватив по пути мою сумку с вешалки, Наташка пролетела проторенным путем через холл. На лету истерично потребовала убрать напольную вазу. Времени на это не хватило, в считанные секунды я едва только успела за ней наклониться. Втроем, то бишь вместе с вазой, мы и расположились на полу. Вернее, на ковре. Ламинат – штука скользкая. В свое время без конца путающиеся под ногами кошки заставили предпринять определенные меры предосторожности. В том плане, что мы знали, где можно упасть, поэтому и постелили ковер.

Наташке было не до удобств. Она с ходу отвергла две руки помощи – Димкину и Бориса и попросила оставить ее в покое. Димка ухмыльнулся и заявил, что соседушке не следовало шляться за своим покоем по чужим квартирам в час ночи. Подруга не обратила на его замечание никакого внимания, встала на четвереньки и довольно ловко доползла до кресла. Природный румянец на лице принял багровый оттенок.

– Ир, ты лучше сядь, – всхлипнув, предложила она мне, как будто я и так не сидела. Тем не менее я послушалась и, плохо соображая, Наташкиным же способом добралась до второго кресла.

– Дима, не обращай внимания, пусть ползают. Тут, понимаешь, открылись новые обстоятельства сегодняшнего загула Натальи с Ириной, – причесав пятерней волосы, задушевно поведал Борис. – Даже не знаю, как быть… Туля, оставь в покое чужую сумку.

– А? Ага… То-то я думаю, куда делась пачка моих бумажных платков? – Наташка закрыла мою сумку, опустила ее на пол, к вазе и, глядя на меня печальными глазами, брякнула: – Серов ожил!

– Какое счастье… – пролепетала я, силясь осмыслить новость. – И прямо из своего мешка вам позвонил? Или из прозекторской? Димуль, а разве покойникам в морге мобильники оставляют?

– Разумеется, милая. Их же там догола раздевают. А мобильники оставляют на всякий случай. Вдруг покойник со страху оклемается. Будет чем прикрыться для сугреву. Да и сообщить о своем воскрешении можно.

– Балбеска! – возмутилась Наташка. – Серов звонил из квартиры Светланы. А мой телефон нашел в Светкиной записной книжке.

– Посмертно… – невольно выдала я, рассуждая вслух. – Ничего удивительного. Такие глю… факты истории известны.

– Более того, – подтвердил Димка, – ими просто кишат истории болезни пациентов психиатрических больниц.

– Наталья, ты можешь все толково объяснить людям? Честно говоря, я и сам желал бы разобраться.

– Как я могу все толково объяснять, когда меня тут в сумасшедший дом посылают! Причем без направления специалиста…

– А ты туда не ходи. И не утрируй, пожалуйста, – Димка посерьезнел. – Давай вернемся к нашим баранам. Звонил Серов…

– Сам ты баран! Звонил Серов, из Светкиной квартиры. Живой и здоровый, поскольку его никто не травил… Господи, а ведь я действительно чуть со страху не свихнулась. Можете представить мое состояние?

– Но Раиса Афанасьевна сама видела… – робко заикнулась я, решив повернуть разговор в нужное русло.

– Видела, да не того! А домработница Серова, несмотря на то, что величает себя «помощницей по хозяйству», тоже изрядная кретинка. Подслушала телефонный разговор работодателя, да истолковала по-своему. Серов действительно к двенадцати часам собирался заявиться на одно мероприятие, только не к Светке. У его приятеля годовалый юбилей… Подождите… Нет, с вами действительно свихнешься! Я хотела сказать, что у его друга детства очередная годовщина со дня смерти отца. Серов обязался быть, спросил, что надо купить, приятель сказал, что ничего не надо, если только маленький веночек, вот Серов и доложил, что заявится с цветами. После кладбища, как водится, отметили круглую дату, а после семи Серов решил закатиться к бывшей жене, чтобы снова позвать ее замуж. Двадцать четыре часа, отпущенные на раздумье, как раз истекли. Квартира была закрыта, на звонки Светка не отвечала. Он решил ее дождаться. Сначала думал, что она просто отошла в магазин, потом дал волю ревности. Короче, сел на лавочку во дворе так, чтобы был виден подъезд, и стал караулить «невесту». Сидел, пока его не осенило, что с бывшей женой могло что-то случиться. И она, беспамятная, но по-прежнему нежная и красивая, валяется на холодном кафельном полу собственной ванной комнаты. Ну и понесся опять в подъезд. Стал опять названивать в ее квартиру, естественно, без толку. Раиса Афанасьевна, как раз вернувшаяся из универсама, куда после допросов успела забежать, ему прямо сказала, что Светланы нет и теперь уже неизвестно, будет ли она вообще. Вернее, сначала юркнула в свою квартиру вместе с увесистыми сумками, закрыла дверь на цепочку, а потом высунулась и выдала эту информацию. А для строгости поинтересовалась, кто Серов такой? Испуганный Владимир представился по всем правилам, удивляясь тому, что она его не узнала. Дверь тут же захлопнулась. Серов принялся терроризировать Раису продолжительными звонками. Та из-за двери прокричала, что своего мужа Светка уже благополучно отправила на тот свет еще днем, а выйти замуж во второй раз ей было просто недосуг, но на всякий случай потребовала от Серова документы и пригрозила милицией, заявив, что теперь с представителями закона на «короткой ноге». Владимир с готовностью поднес к глазку паспорт. Будучи от природы темноволосым и смуглым, предусмотрительно таскал его с собой. В паспорте еще сохранился штамп о регистрации брака с Беловой Светланой Константиновной. Правда, при замене документа в графе «жена» Светкина фамилия была указана в именительном падеже и мужском роде: «Белов». Димка через такое тоже прошел.

Соседушка попросила повременить – ей нужно было отлучиться за очками. В конце концов она вышла и, с опаской поглядывая на Серова, сообщила об отсутствии у нее ключей от Светкиной квартиры, затем коротко, не вдаваясь в подробности, поведала о событиях дня. С облегчением вздохнув, попросила Серова забрать ключи у Светланиных приятельниц Ирины и Наташи, которым она их передала. Следует время от времени наезжать в квартиру поливать цветы, а ее впредь уже не беспокоить. Но спокойно вернуться к себе Владимир соседке не позволил. Вытащив из кошелька тысячную купюру – весомую часть ежемесячно получаемой Раисой Афанасьевной пенсии, вытянул следом и собственную пару ключей. Им соседка удивилась больше, чем деньгам. Серов попросил ее зайти вместе с ним в опустевшую квартиру, чтобы поделиться своим впечатлением о личности человека, прибывшего к Светлане встречать свою смерть с букетом роз. Растеряв остатки бдительности и забыв закрыть дверь собственной квартиры на ключ, женщина, как зомби, потянулась следом за Серовым.

– И вы знаете, что он мне об отравленном поведал? Естественно, со слов Раисы Афанасьевны. Ей бы заниматься примирением сторон на бракоразводных процессах, – умилилась Наташка. – Страшный блондин в страшных бежевых ботинках, прятавший свою порочную личность за букетом роз. Заявившийся не иначе как ограбить бедную Светочку. Поняв, что поживиться в ее квартире нечем – курица, и та сгорела, самозванец с расстройства хлебнул вина и тут же умер. Может быть, даже от инфаркта. Не долго думая, Раиса попросила у Серова прощения за то, что приняла страшненького незваного проходимца за него – красавца и умницу. Хоть ей и довелось познакомиться с Серовым раньше, но без очков она видит плохо, вот и не признала. А то бы ни за что не спутала такого импозантного молодого человека с разными там… Да и проходимец внес смуту – мгновенно сориентировавшись, не возражал, что его приняли за господина Серова. Бедная Света клялась, что никого из мужчин не ждала, только приятельниц. Проходимец сам пришел и не верить ей у Раисы Афанасьевны нет оснований. Уж такая порядочная! Не в мать – партийную активистку.

Уяснив, что бывшая жена ему не изменяла, Серов принялся за ее освобождение. Это в первом-то часу ночи! Естественно, ничего для Светланы ему сделать не удалось.

Я, что знала, ему рассказала. Утром он поедет в прокуратуру – явка с повинной. Признается, что жив. Отсюда вывод – нам надо уходить в леса. Иначе опять будут вызывать и вытряхивать нужные и ненужные знания. Да еще, глядишь, заставят ехать на опознание отравленной личности. Опять всплывет предположение, что мы соучастницы, а то и того хуже – организаторы убийства.

– Не говори чепухи, Натуля, – Борис устал стоять и прислонился спиной к стене. Прямо под картиной с подсолнухами. Казалось, они растут у него из головы. – Зачем вам убивать совершенно неизвестного человека?