Тамбов. Хроника плена. Воспоминания - Шарль Митчи

Первые отправки в трудовые лагеря, расположенные на немецкой территории, начались в октябре 1941 года. Они стали причиной многочисленных антинемецких демонстраций. В поездах молодые эльзасцы распевали «Марсельезу» и «Лотарингский марш». В дверях некоторых вагонов развевались трёхцветные флаги. Из окон раздавалось: «Да здравствует де Голль!», «Да здравствует Франция, Пруссия — дерьмо», «d’Schwowe mian zam Landla nüss!» («Швабы, вон с нашей земли!»[16])

В трудовых лагерях в Баварии, Австрии, Северной Германии служба была тяжёлой, питание — недостаточным. Работа лопатой зачастую уступала место обращению с огнестрельным оружием.

Во время большой церемонии с парадом, музыкой и пением надо было принести присягу верности. Перед отрядами, построенными в каре, с лопатами в руках, группа молодёжи (преимущественно эльзасцев) должна была произнести от лица своих товарищей следующую присягу: «Я клянусь, что хочу хранить нерушимую верность фюреру рейха и немецкому народу, я клянусь во всем повиноваться ему и назначенным им начальникам…»IV

22 июня 1941 года. Сенсационная новость производит эффект разорвавшейся бомбы не только в Эльзасе, но и во всём мире. Я это прекрасно помню. Кажется, это было в воскресенье, потому что я был дома в Сульцерене.

Как обычно, я встал ещё до шести утра, чтобы послушать новости лондонского радио, не слишком подвергаясь при этом опасности. Я подпрыгнул от счастья! Германия только что вступила в войну с Советским Союзом! Радость охватила весь Эльзас, безумная надежда превратилась в уверенность — Германия проиграет войну!

Но, вынужденный вести войну на три фронта — от Шпицбергена до Биарритца на западе, от Скандинавии до Чёрного моря на востоке и от Ливии до Египта на юге, Гитлер всё время будет нуждаться в притоке свежих войск. После введения обязательной трудовой повинности не получим ли мы вскоре обязательную военную службу в Эльзасе?

Тут же на стенах повсюду расцветают афиши, призывающие молодых эльзасцев вступать добровольно в немецкую армию. Надо спасти Европу от большевизма! Добровольцам обещают золотые горы. Но ни обещания, ни афиши успеха не имеют. Этих упрямцев, которые отказываются от лучшего шанса в своей жизни, можно только принудить.

На настойчивые просьбы Роберта Вагнера Мартин Борман[17], советник, имевший самое сильное влияние на Гитлера после отъезда Рудольфа Гесса, отвечает, что фюрер «в ближайшее время не будет рассматривать вопрос о воинской повинности в Эльзасе, но было бы желательно иметь в вермахте большое количество эльзасских добровольцев»V. Начиная с января 1942 года пропаганда добровольчества усиливается. Мэры эльзасских городов выпускают пламенные воззвания к своим сотрудникам, призывающие идти добровольцами. Безуспешно. В одной из своих речей Вагнер говорит о нескольких сотнях добровольцев, но среди них немало немцев, недавно обосновавшихся в Эльзасе.

После переговоров с министерством в Берлине Вагнер отдаёт приказ в разные партийные инстанции начать взятие на учёт всех эльзасцев, считающихся достойными служить в немецкой армии (февраль 1942 года). 8 мая 1942 года Берлин объявляет в секретном письме высшим нацистским должностным лицам в Эльзасе о грядущей мобилизации эльзасцев 1920–1924 годов рождения.

В другом письме министр Штуккарт[18] уточняет: «вводится проверка политической благонадёжности в партийных органах или в гестапо. В случае сомнений политического характера от призыва следует отказатъся»VI. Если бы Вагнер следовал намерениям Гитлера, количество тех, кого можно было бы мобилизовать, не превысило бы горстки добровольцев. Вагнер это знает: между 1940 и 1941 годами он неоднократно утверждал, что не хочет видеть эльзасцев в армии, поскольку они несут несчастье всякой армии, в которой они служат.

30 июня 1942 года Вагнер объявляет секретным письмом политическим руководителям районов о неминуемом призыве на военную службу в Эльзасе: «Молодые люди, считающиеся достойными, пройдут призывную комиссию и будут призваны в армию…Те, кто не предстанет перед призывной комиссией, или те, кто не подчинится приказу, будут строго наказаны». В этом же циркуляре он напоминает об антинемецких демонстрациях, сопровождавших введение обязательной трудовой повинности: «Те, кто захочет перейти границу, должны знать, что они идут навстречу своей смерти. Каждый должен знать, что граница хорошо охраняется и будет применено оружие»VII.

Поначалу намеченный на конец мая или начало июня, затем на 1 июля, затем на 8 июля декрет о призыве опять откладывается. 25 августа Вагнер наконец осуществляет свою мечту: закон о военной службе ратифицирован.

Его публикация производит эффект разорвавшейся бомбы. Она сопровождалась патетическим воззванием гауляйтера к населению. Вот несколько цитат из этого документа: «Обязательная военная служба введена для молодых людей немецкого происхождения, принадлежащих к классам, которые будут введены специальным указом. <…> Призывники подчиняются тем же правилам, что и немецкие солдаты, и обладают теми же правами»VIII.

Другой указ уточняет: «В день призыва молодые эльзасцы получат немецкое гражданство»IX.

Этот указ о призыве молодых эльзасцев не относится к тем, кто получил офицерский чин во французской армии, за исключением аспирантов, поскольку в немецкой армии аспирант не обязательно становился офицером. Надо отметить, что в декрете от 25 августа говорится уже не о «достойных молодых людях», а о «молодёжи немецкого происхождения». Призыв начинается через два дня после утверждения закона. 28 августа 1942 года молодые эльзасцы, родившиеся между 1920 и 1924 годами, вызваны в призывную комиссию. 4 февраля 1943 года — пять следующих возрастных групп (1914–1919 годов рождения), 10 сентября 1943 года, в свою очередь, призываются родившиеся в 1908–1913 годах, затем 1925–1927 годы. Наконец, в разгар немецкого отступления, в октябре 1944 года, мобилизуют мужчин 1907–1908 годов рождения. Итак, между 1942 и 1944 годами насильно призваны в общей сложности 130 000 эльзасцев и лотарингцев двадцати одной возрастной группы.

Нацистский декрет о введении воинской повинности в Эльзасе от 25 августа 1942 года

Но вернёмся в 1943 год. Ужасный выбор стоит перед эльзасцами: остаться или уехать? Выбор кажется простым: искать убежища в свободной зоне[19] или даже в Швейцарии. Сколько раз после войны можно было услышать вопрос от «внутренних французов»: но почему эти молодые эльзасцы не уехали к нам? Те, кто задавал эти вопросы, плохо понимали нацистов, их методы, их репрессии. Вот несколько цитат из указов, адресованных гауляйтером административным, политическим, полицейским властям: «Все военнообязанные эльзасцы, которые не предстанут перед призывными комиссиями или которые не подчинятся приказу, будут немедленно арестованы и после отбытия тюремного заключения будут отправлены в Германию»X.