Лазерный гусь - Дэн Пласкин

производили несколько взмахов. Когда они успели прилететь, я не знал. И не знал, который сейчас час. Не скажу, что я сильно удивлялся происходящему, скорее меня завораживала вся эта ситуация, в которой я очутился непонятным образом. Гуси не обращали на меня никакого внимания. А в моей груди по-прежнему болело от вчерашнего попадания дробью. При дневном свете я различил уже запекшуюся кровь на перьях. Свежих следов не было, значит кровь остановилась. Я боялся пошевелиться, вдруг рана откроется. Так и сидел, рассматривая стаю. Они прилетели сюда за пищей. И вечером должны улететь на место ночевки. О местах, где гуси находят себе пропитание я имел представление, это знает почти каждый охотник. Но сложно встретить такого охотника, который видел, где птицы ночуют.

Я очень сильно хотел есть и пить. После пробуждения, всё же, я себя чувствовал лучше, чем вчерашней ночью. Я попробовал встать, боль не усилилась – хороший знак. До кромки воды около двух метров. Я подошел к краю озера и наклонил голову, намереваясь попить. Как же они это делают? Просто засосать воду у меня не получилось. И, как на зло, ни один из гусей не пил сейчас. Наверное, они напились сразу после прилёта. Пришлось вспомнить картинки этой процедуры из прошлой жизни. Прошлой жизни? Буквально вчера я был человеком. Потом что-то случилось, узнать бы что, и вот я вдруг стал гусем. Если это сон, то откуда такие телесные мучения? Значит не сон. Можно рассуждать ещё долго на эту тему, но сейчас мне не до рассуждений. Как бы выжить в этом новом для меня мире. Мире животных.

Я набрал в клюв воды, закрыл его и поднял голову вверх. Вода потекла по зобу и попала куда мне и было нужно. После нескольких глотков или, точнее, таких упражнений я утолил жажду.

С пищей было сложнее. Что они едят? Понятно, что корешки, травку. Непонятно какую травку. Я определенно ничего подходящего не увидел. Перед глазами стояла варёная картошка и пшенная каша.

Мимо меня не спеша плыл гусь. Он остановился напротив и опустил голову под воду. Когда голова его показалась над поверхностью воды, я успел заметить, что в его клюве только что исчез какой-то белый корешок. Он снова опустил голову в воду, я тоже опустил голову и, не закрывая глаз, стал наблюдать, что он там пощипывает. Вода была прозрачная, и, как я и ожидал, птичьи глаза не испытывали никакого дискомфорта от соприкосновения с водой. Дно водоёма оказалось совсем близко к поверхности. Гусь свободно без ныряния отрывал различные корешки. Не вся земля смывалась со стеблей, но гуся это нисколько не волновало. Он проглатывал весь комок целиком. Затем опять опускал голову и вновь отрывал корешки со дна. Так продолжалось раз пять, пока он не уплыл, с непониманием оглядываясь на меня. А я в свою очередь недоверчиво наблюдал за этой нехитрой трапезой. Но мой желудок требовал активных действий. И я шагнул в воду, проплыл метра два, затем опустил голову ко дну. Видимо, мой мозг уже начал адаптироваться к обличию гуся, потому что едва различимые корешки вызывали аппетит, и я с наслаждением рвал их и проглатывал, совершенно не заботясь ни о какой гигиене.

Пока я насыщался корешками, многие гуси в это время мирно посапывали на берегу или же прямо на воде. И я тоже захотел спать. Почему-то мои перья стали намокать, поэтому я выбрался на берег и занял прежнее место, на котором уже провёл целую ночь. Рана в груди продолжала беспокоить, но уже меньше, и я старался не делать резких движений, а крыльями вообще не решался шевелить. Я сел на свою проталину, поджав лапы и согнув шею. Сейчас самое время подумать над своим положением и как из него выйти, а заодно и понаблюдать за поведением гусей. Не каждому человеку выпадает такой редкий случай. Я начинал всё больше вспоминать, что же произошло вчера вечером. Наверняка, Борькино изобретение меня превратило в гуся. Он же видел весь процесс превращения. Также он видел, как я улепётывал в ужасе, куда глаза глядят. И он, скорее всего, ждёт меня на прежнем месте либо в лагере, либо около профилей на месте засидок. Вот только дождётся ли? Пока открыта охота, мне к нему не пробиться. Да и залетел я вчера непонятно в какие дебри, с местоположением ещё предстоит разобраться. Выстрелов охотников я не слышал, вероятно, их нет поблизости, значит места здесь труднопроходимые. За такими раздумьями настал вечер, и я снова не заметил, как уснул.

А ночью подкралась лиса.

Гуси спят очень чутко, и лишь только это меня спасло. В последний миг я дёрнул шеей, и лиса промахнулась. Но она ловко развернулась и ухватила меня за крыло. Я рванул, что было силы, но лиса держала крепко. Старая рана дала о себе знать, опять в груди заболело, об этом я думал меньше всего. Я думал о том, как избавиться от лисы. Она вцепилась в моё крыло и продолжала перебирать челюстями, намереваясь добраться до шеи. Часто ударять клювом я боялся, вдруг она окажется настолько проворной, что схватит меня за голову, тогда точно конец. А лиса тем временем продвинулась ещё на пару сантиметров к шее. Оставался один выход – пробираться к воде. Может быть, там она меня отпустит. В темноте мои глаза вполне отчетливо различали широкую гладь озера. Хорошо, что до кромки воды буквально пару метров. Но как же они были тяжелы. Мне приходилось одновременно поклевывать лису в голову, упираться лапами в снег и следить, чтобы она вдруг не хватанула шею. Дело продвигалось медленно, но всё же озеро приближалось. Моё левое крыло уже било по воде, лапы и туловище тоже в воде, и только правое крыло с вцепившейся лисой оставались на берегу. Я поднапрягся и ударил сгибом левого крыла лису в голову. И, к моему удивлению, лиса тут же разомкнула пасть и отпустила меня. Я заработал лапами, и вот берег уже далеко, а я плавно скольжу по водной глади. Темнота скрыла берег и лису вместе с ним.

Тяжело дыша, я остановился в безопасном отдалении от берегов. Всё тело болело, будто исколотили палкой. Наверное, не хватало и перьев. Как только наступит рассвет, посмотрю на себя повнимательней, оценю уровень ущерба. Интересно, сколько будет это всё заживать. На озере я был один. Остальные гуси, скорее всего, улетели ещё перед наступлением темноты, потому что я не слышал их во время нападения