От края до края. Шаг первый. - Ульяна Жигилий

— Куссаль — такая трава, что растет в единственном месте — на Жемчужном ручье, в самом сердце Светлого леса. Трава эта обладает свойством излечивать самые тяжелые раны, даже укус вампира…

Женщина как-то сразу потупилась, а голос ее сошел на нет. В глазах у меня защипало, а сердце сжалось — так велика была печаль Дизы.

— Кто? — я презирала себя за этот вопрос, но мне необходимо было знать. Знать, чтобы разделить с ней эту боль.

— Муж мой и сын… — тихо ответила она, а Боул и вовсе отвернулся, дабы я не видела слез, что катились по его, заросшим бородой, щекам. Не выдержав, я кинулась к женщине, рыдая в голос. Никогда не замечала за собой такой мягкотелости, а вот сейчас меня просто изнутри выворачивало сочувствие и желание помочь.

— Ну, теперь-то ужо поздно. Ничего не поделаешь… — как-то стушевавшись, тихо заметил Шилк.

— Да, поздно… — эхом повторила женщина.

После того, как тайна моя была раскрыта, я прямо-таки завалила брата и сестру вопросами, поток которых не иссякал на протяжении всего времени, что я бодрствовала, и даже во сне я продолжала составлять список на следующий день. За четыре дня я узнала очень многое об истории Лероны — именно такое имя носил этот мир, и о ее обитателях.

Преобладающей расой были светлые, они же и считались негласными властителями прочих народов, именно поэтому светлое наречие было обязательно к изучению, а Светлый лес считался священным, а потому и запретным. Ничуть не уступали светлым по численности и темные, но те жили в своих горах, отгородившись от остального мира стеной отчуждения.

Так же в этом удивительном мире обитали гномы, орки, феи, оборотни и вампиры. Животный и растительный мир, как я поняла из описаний Дизы, мало чем отличался от привычных мне. Вот только пегасы, драконы и прочая разумная и не очень нечисть привели меня в крайнее недоумение. Создавалось впечатление, что попала я не в параллельную реальность, а прямиком на страницы романа популярного автора, трудящегося в жанре фэнтези.

А еще в этом мире была магия… Этот факт привел меня в неописуемый восторг, я едва не захлопала в ладоши. Перед глазами моментально промелькнули сцены из «Зачарованных». Разумеется, я пристала к женщине с просьбой «показать фокус», на что та, смеясь, заявила:

— Далеко не все имеют Силу, а в числе людей таких и вовсе единицы. Самое большее, на что способны представители человеческой расы — это знахарство.

Расстроилась ли я? Нет, так как печальное известие тут же утонуло в океане новых вопросов: каков ваш быт? государственный устрой? отношения между расами? Диза едва поспевала отвечать, когда же женщина поднимала руки в защитном жесте, ее сменял брат, так же терпеливо объясняя мне прописные истины этого мира.

Когда поток вопросов иссяк, Диза и Боул вздохнули с облегчением, а Шилк тот и вовсе возвел руки к потолку в благодарственном жесте Богам. Зато я теперь точно знала, что по меркам Земли, Лерона застряла где-то на рубеже Средневековья и Нового времени, застряла несколько тысяч лет назад, да так и осталась во временах баталий, турниров, балов и королей. Не смотря на то, что каждая из рас образовывала свое отдельное королевство, во главе которого стояла самая древняя и уважаемая династия, реальной властью обладали именно светлые. Да уж, абсолютная монархия в пределах целого мира…

Пришли за мной на следующий день. После завтрака, состоявшего все из того же супа и овощей, послышался звук отворяемого засова. Я растеряно посмотрела на прочих обитателей камеры, ища поддержки, последнего наставления. Диза ободряюще улыбнулась мне, Боул коротко кивнул, и даже Шилк вместо привычного фырканья криво улыбнулся.

Когда в темницу вошли двое стражей с тонкими мечами, напоминающими катаны, я обомлела… Задавая сотни вопросов моим невольным учителям, я не спросила о главном — о расовой принадлежности «великих и ужасных» светлых… Отрешено глядя в стену, горделиво выпрямившись и поливая презрением всех и вся, передо мной стояли самые настоящие эльфы! Именно такие, какими их привыкли считать благодаря тоннам сказочной литературы: высокие, стройные, невыразимо прекрасные. Даже острые ушки имелись в наличии, хотя, лично мне всегда казалось, что такая подробность в описание этих существ была излишней, ведь никакой функциональной нагрузки форма ушных раковин не несет.

Стражи, или, скорее всего, конвоиры расступились, приглашая меня тем самым к выходу. Оглянувшись на людей, за короткий срок ставших мне товарищами, я несмело шагнула в чернеющий проем двери. После тусклого освещения камеры, едва разбавленная светом единственного факела, тьма коридора показалась мне едва ли не кромешной. Ступая практически вслепую, я остановилась на полпути к противоположной двери, ведущей, по всей видимости, в другую темницу. Дверь «моей» камеры закрылась с противным скрипом, и тот час один из светлых двинулся влево по коридору.

— Иди, — только и сказал второй.

И я пошла, стараясь не отставать от впередиидущего конвоира, явственно ощущая за спиной другого эльфа, но, не смея обернуться. Коридор оказался довольно длинным, оканчивался же он неожиданным подъемом, скрытым от глаз в темноте, в этом месте ставшей практически чернильной. Благо, подъем был недолгим, иначе я серьезно рисковала сломать ноги, пробираясь вверх на ощупь. Послышался скрип отпираемой двери, в глаза ударил яркий свет, полностью ослепив меня на несколько мгновений.

Коридор, в который меня вывели, разительно отличался от предыдущего: во-первых стены в нем были забраны мраморными панелями то ли розового, то ли белого цвета, а во-вторых вместо потрескивающих и чадящих факелов через каждые метра полтора под потолком висел небольшой — размером с кулак — сгусток. Шары излучали белоснежный свет, которого с лихвой хватило бы, чтобы осветить приличных размеров стадион. Словно пребывая в операционной, я видела каждую мелочь вплоть до пор на собственной коже.

Пройдя еще метров с двадцать, мы свернули в проем, скрывавший в своих недрах неприметную дверь. Не замедляя хода, эльф толкнул створку, и, войдя в комнату, скрылся из виду. Несколько помедлив, я шагнула следом. Ожидала я чего угодно: от пыточной камеры, до, непосредственно, эшафота, но то, что открылось моему взору, было чем-то из рядя вон. Большое, просторное помещение более всего походило на учебный класс: три ровных ряда столов, с приставленными к ним лавками, да длинная «кафедра», стоявшая в противоположной от двери стороне. Эта комната так же была лишена окон, видимо, я все еще нахожусь под землей.

За этим столом, склонившись над какими-то листами желтоватого цвета, сидел светлый. Когда, пройдя между рядами «парт», я остановилась перед ним, он лишь указал рукой на стул, стоявший несколько в стороне. Я присела на самый краешек, совершив тем самым серьезную ошибку, так как теперь на протяжении всего разговора буду чувствовать себя неуютно, но устраиваться поудобнее я все же не рискнула, опасаясь показаться излишне самоуверенной.