Школа строгого режима, или Любовь цвета юности - Наталья Штурм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наши «хамские рожи» веселились, но нервничали: в аттестате историй было целых три. И если попасть в немилость, три тройки при конкурсе аттестатов в институт – слишком дорогая цена за собственное мнение.
У нее было очень плохое зрение. Наверное, минус десять. Очки с линзами как для старого телевизора увеличивали ее глаза до размера блюдец. Лицо обрамлял яркий цветущий шар пушистых волос, выкрашенных хной в ядовито-красный цвет. И в общем-то ее можно было бы назвать «старушка божий одуванчик», если бы не агрессивное восприятие исторической действительности, в которой лично мы, ученики девятого «Б», были не виноваты. Ну был Сталин, потом Хрущев, теперь Брежнев, мы-то здесь при чем?
Прежде чем вызвать ученика к доске, историчка долго водила рукой по списку, и весь класс замирал от ужаса, когда видел ее палец в районе своей фамилии. Наконец она выбирала жертву и, поджав губы, объявляла ее буратинным голосом. В ее интонации звучал подтекст: «Ну, барышня/молодой человек, поделитесь с нами очередной вашей глупостью, и я с вами поспорю».
Идти к доске отчаянно не хотелось.
В тот день Валентина Петровна метко нацелилась на нижние фамилии в журнале. Она долго водила пальцем где-то среди жертв последних букв алфавита. Потом сузила круг поиска до фамилий на «Ш» и начала шипеть:
– К доске пойдет… Ш-ш-ш…
Это было невыносимо.
Нервы сдали. Согнувшись в три погибели, я встала на четвереньки и выползла из класса.
– Шумская! – торжественно объявила историчка и, сжав губы в ниточку, приготовилась потрошить меня.
– Ее нет, – объявила староста и показала пальцем на мое еще теплое место.
– Но она была! – не поняла историчка.
Тем временем я стояла в туалете на втором этаже и помогала Оксане докрашивать лицо. Историю она прогуляла, вместо урока разрисовывалась гуашью – копировала солиста ансамбля KISS. Один глаз получился совершенно дикий, с острыми углами асимметричной звезды. Адский черно-белый грим. Привет из склепа. Это Оксана готовилась к этюду по мастерству актера. Хотела всех удивить.
– А знаешь, что я еще придумала? – возбужденно делилась она. – Есть такой термин – атавизм. Я в анатомии вычитала. У людей бывают хвосты, а бывает оволосение лица. Смотри, здорово?
Девочка перекинула длинные волосы на лицо и надела очки в зеленой оправе. Получилось страшное чудовище. Ни рта, ни носа, ни глаз, только волосы и сверху – очки.
Дверь в туалет открылась, и зашла наша классная.
– Ух! – всплеснула она короткими ручками. – Шумская и еще кто-то. Вы почему не на истории?
Оксана откинула волосы, очки отлетели в Агриппину. Математичке открылся следующий образ Оксаны – рокерский.
– Ой, – схватилась за голову учительница, – Оксаночка, что это с тобой? Наверняка Шумская тебя разрисовала, сама бы ты до такого не додумалась.
Но Оксана отказалась смыть художественный замысел и, разукрашенная, отправилась обратно в класс.
Когда мы вошли – все грохнули от смеха. Все, кроме исторички.
– Нельзя смеяться над больными людьми! – застучала она указкой по столу.
Валентина Петровна никогда не видела Оксану до этого и сослепу решила, что у бедняжки природное уродство. Забавно, но в том, что Оксана вполне обычная симпатичная девочка, она убедилась уже на следующем уроке. Но все равно продолжала ей сочувствовать и ставить четверки. А у меня в дневнике появилась надпись: «Выползла и вползла в класс! Родители, обратите внимание!»
Класс разделился на талантов и поклонников. Выступления у доски «звезд класса» ждали, как цирк в провинции. Едва только учитель произносил фамилию бенефицианта, любимца публики, класс тут же начинал одобрительно ржать. Человек еще слова не произнес, даже до классной доски не дошел, а все уже ждут реприз, перемигиваются и потирают руки.
Настя, которая успела скандально прославиться, была девочкой на редкость сообразительной. Ей давались все предметы, кроме физики. С физикой был запор.
Чтобы не получать пары, Настя придумала следующий ход. Она вызубрила закон Бойля – Мариотта. Почему именно его – мы поняли потом. А в тот день Настя уверенно прошла к доске и попросила учителя:
– Повторите, пожалуйста, ваш вопрос.
Учитель терпеливо повторил:
– Расскажите нам, пожалуйста, о свойствах твердых тел.
Настя отряхнула голос и уверенно начала:
– Нельзя рассказывать о свойствах твердых тел, не сказав о законе Бойля – Мариотта. Этот закон – один из основных газовых законов…
В течение десяти минут Настя рассказывала о газовом законе. Упоительно, размахивая руками и брызгая слюной восторга от своих знаний. Класс заслушался. Учитель одобрительно кивал, а потом все же решил подвести ее поближе к теме урока:
– И таким образом получается, что твердые тела…
Настя в запальчивости вскрикнула:
– Нет! Мы сейчас уделили много внимания Бойлю! А как же Мариотт?
И еще десять минут от урока отняла биография Мариотта.
Каждый раз, когда Настю вызывали к доске, она рассказывала про закон Бойля – Мариотта. Уже весь класс вместе с учителем давились от смеха, но Настя усвоила еще один закон – не признаваться.
Однажды физик не выдержал и попросил четко дать определение второму закону Ньютона. Настя, как обычно, начала: «Нельзя рассказать о втором законе Ньютона, не вспомнив о законе Бойля – Мариотта. Этот закон – один из основных газовых…»
– Это мы уже знаем наизусть, – мягко укорил Настю физик. – А про Ньютона мы сможем сегодня услышать?
Настя помолчала с видом оскорбленной добродетели.
– Что ж, – грустно произнесла она, – гений жив, пока жива память о нем. Боюсь, что и Ньютона постигнет та же участь…
Учитель растерялся.
– Я уважаю ваше почтительное отношение к великим физикам, но второй закон Ньютона…
Настя вдруг сверкнула глазами и гордо произнесла:
– Уважаете? А вы знаете, КАКУЮ жизнь прожил Бойль… и Мариотт тоже?
И двадцать минут Настя пересказывала сериал «Вечный зов», заменяя только имена. Класс рыдал, а физик понял, что с Настей ничего сделать нельзя, и оставил ее в покое.
– Я еще химию под этих парней зацепить могу! – воодушевилась Настя. – Химия и газ – это рядом. Я вычитала в газете понятие «химия нефти и газа», а еще фразу «химия инертных газов», значит, и тут Бойль-Мариотт пригодится.
– А почему ты проще тему не выбрала? – полюбопытствовала я.
– Ты что? Это гениальная тема! Сначала я долго рассказываю об этом Бойле, учитель уже не знает куда деваться, а тут бац! – второй… Мариотт! Коэффициент полезного действия в два раза больше!
