Хаос на пороге (сборник) - Антология

Неширокая трасса пролегала через густой лес. Я бросил машину в пробке, затерялся среди деревьев и принялся ждать, что будет дальше. И все еще жду.

В Хилари не было ничего особенного, ничего такого, что отличало бы ее от других, и я никогда не давал ей повода думать иначе. Не в моих правилах обхаживать девиц, да и не такой я дурак, чтобы обещать будущее девушке вроде нее. Когда в тех, кто презирает мои методы, заговорит влечение, они не побрезгуют состряпать сказочку про верность и заботу, наобещав, что так будет всегда, хотя единственное, что будет всегда – это перемены. С Хилари мы быстро сошлись и так же быстро разошлись. Нам было легко и приятно вдвоем. А когда легкость ушла, все закончилось, – но во всем есть своя прелесть.

Ту ночь мы как обычно провели в затхлом гостиничном номере на застиранных простынях, пили то же кислое вино из «картонки», я привычно обнимал ее полные бедра, чувствовал ее несвежее дыхание; даже в постели было все как всегда: заняться ею, заняться мной, дойти до кондиции, усадив её сверху, после удовлетворить её, механически двигая пальцами, – ничто не отличало эту ночь от сотни других, которые мы провели вместе, пока нас не затошнило друг от друга. И все-таки, когда она улеглась рядом, мы слились в одно, головоломка сложилась, будто мне недоставало только ее печального взгляда и мягкого пушка на руках. В ту ночь я не мог оторваться от нее, все гладил и гладил, пока мы не уснули, вжавшись друг в друга, как подростки. Только однажды, в ту ночь, без какой-либо причины, от нее пахло домом.

Можно было бы утешаться мыслью, что именно в ту ночь мы зачали нашего пацана: ведь тогда простой перепих в мотеле приобрел бы какой-то высший смысл, как и все пятьдесят шесть лет, прожитые минута за минутой. Этот пацан, мой сын, спасенные им Дети, наш ковчег в горах, в котором, несмотря ни на что, выживет горстка праведников. Пацан верит в это всем сердцем. И если он прав, Бог сыграл со мной злую шутку. Но я на Него не сержусь.

Мне было бы легче – особенно сейчас – если бы я мог поверить хоть во что-нибудь кроме своей чертовой судьбы. После стольких лет игры в рулетку наконец-то выпал мой номер, я сорвал джекпот, от которого мне никакого проку. Если бы я только мог поверить, что на небе сидит кукловод, святой дух, передвигающий фигуры по доске, который один-единственный раз нарушил правила и пожертвовал отцом вместо сына. Хотя это не в Его стиле. А верить – не в моем.

Счастливая случайность – ничего более. Мне и Детям просто повезло. Говорят, в окопах не бывает атеистов, но здесь, в лесу, бродит как минимум один очковтиратель с иммунитетом к очковтирательству, который, может, и не готов умирать, но точно не стремится выжить.

Что-то будет дальше. Продолжение есть всегда. Но вряд ли сказочники вроде меня будут в почете – кому они теперь нужны. Разве что тем, кто способен обманываться, так основательно и упоенно, что ложь оборачивается истиной. Мне было знамение, что грядет новый мир, сумрачный и заледенелый. Мир, который я сотворил и в котором придется жить моим Детям.

Моим Детям и моему сыну. Я не останусь жить даже в их памяти: Бог сотворил людей по Своему образу и подобию, я же сотворил Детей непохожими на себя – их воспоминания обо мне ложны от начала до конца. Я сотворил их для веры; я сотворил их для жизни.

В моем деле надо знать, когда сматывать удочки. Умирать я не спешу, но утешаюсь тем, что, когда Дети прозреют и возненавидят меня, приведшего их в землю обетованную, меня уже не будет.

Дезирина Боскович

[3]

Дезирина Боскович публиковалась в «Lightspeed», «Nightmare», «Fantasy Magazine и Clarkesworld», а также в антологиях «The Way of the Wizard», «Aliens: Recent Encounters» и «It Came From the North: An Anthology of Finnish Speculative Fiction», выпускница Clarion Writers’ Workshop. Смотрите desirinaboskovich.com.

Адрес рая – планета Икс

Был вторник, двадцать часов тридцать четыре минуты. Почти конец света.

Ожидалось, что мир прекратит существование в пятницу, ровно в семнадцать ноль-ноль по восточному летнему времени. О прогнозах или пророчествах речи не было – дату и время утвердили заранее.

План звучал так: в пятницу, в семнадцать ноль-ноль по восточному времени, залп из тысячи мощных лазерных пушек, замаскированных в открытом космосе, превратит планету Земля в облако пара и пепла. В тот же миг сознание каждого живого человека перенесется на планету Икс-Ирцикония, в отдаленную на триллион световых лет часть Вселенной, куда еще не добрались телескопы земных ученых. На планете Икс человечество возродится в новых телесных оболочках и обретет бессмертие в мире вечного блаженства.

По крайней мере… так обещали пришельцы.

Первый контакт состоялся две недели назад. О своем происхождении пришельцы особенно не распространялись; судя по всему, они прибыли с разных планет и проделали неблизкий путь. Они скитались в темном межзвездном пространстве с незапамятных времен; их взгляд был обращен в бесконечную пустоту задолго до того, как человечество начало осваивать наскальную живопись.

Пришельцы озвучили свои ожидания через избранных глашатаев из мира людей. Главное – не терять достоинство в преддверии конца. Никаких прощальных вечеринок и безумных свершений. Никаких оргий и массовых самоубийств.

«Предписание гражданам планеты Земля: занимайтесь своими делами. Терпеливо ждите назначенного дня. Работайте, ешьте, спите, ходите по магазинам. Живите обычной жизнью. И сохраняйте спокойствие». Пришельцы сразу дали понять, что шутить не намерены. Каждый тысячный землянин подлежал мобилизации на почетную службу в рядах корректоров. Подробности были переданы властям каждой страны. Когда в ответ Италия, Франция, Швейцария и Мексика образовали коалицию против тирании и произвола, их президентов на месте испарили из бластеров.

На этом протесты закончились. Согласно инструкции в каждом государстве была организована лотерея. Шанс – один к тысяче.

Разумеется, я выиграла. Мне везет в лотереях.

Был вторник, двадцать часов тридцать четыре минуты. Я сидела в баре, гладила пальцами полированную стойку и пила виски, огнем стекающий в желудок.

Ничего подозрительного: типичный вечер вторника.

Из угла на меня зло таращился неряшливый тип в неоновой безрукавке. Наконец он поднялся, подошел ко мне и с размаху опустил свой бокал на стойку.

– Что… небось, гордишься собой? Возомнила себя героиней?

– Не понимаю, о чем вы, сэр. – Я сделала очередной размеренный глоток.

– Отлично понимаешь. – Он указал на типовой бластер у меня на поясе; «паровоз» на нашем рабочем сленге.

– Может, попробуете объяснить словами?

– Ты предательница, вот о чем я! Убийца. Уничтожаешь себе подобных. Какая мерзость!

– Угу, – кивнула я, давно привыкшая к таким выпадам.

– И еще одно: если рай и правда находится на планете Икс, я не хотел бы делить его с вашим племенем.

В баре повисла напряженная тишина. Посетители явно прислушивались к нашему разговору с нездоровым любопытством. Всех интересовало, скорректирую ли я своего собеседника.

Я не видела для коррекции ни малейшего повода. Подумаешь, озлобленный хмырь из Бруклина докапывается к первой попавшейся женщине. Яркий пример привычного образа жизни.

– Иди в задницу, морализатор хренов, – сказала я и продолжила пить виски.

В бар ворвалась компания малолеток. Обычно здесь собирались тихие зануды, любители старых добрых времен, чтобы хором посетовать на скорый закат этого пропащего мира – задолго до появления пришельцев. Разгоряченные подростки не замечали, насколько чужеродно тут смотрятся. Их было шестеро или семеро, все белые; девчонки в дешевых платьях с блестками, сандалиях-гладиаторах или вышитых ковбойских сапогах. Они накачивались пивом и шутерами – отмечали свадьбу. Невеста затащила жениха на стол танцевать, а остальные одобрительно визжали под осуждающие взгляды завсегдатаев. Малолетки явно ошиблись баром.

– Новобрачные что ли? – спросил бармен у девицы, заказывающей очередную порцию напитков.

– Ага! – осипшим голосом прокричала та. – Мы подумали, вдруг на новом месте не будет свадеб или чего-то в этом духе, так что все решили пережениться на этой неделе. – Девица отбросила челку с глаз. – Сегодня их очередь. Завтра наша с Питом.

Я вынула «паровоз» и скорректировала всю компанию.

В баре снова стало тихо. Хмырь из Бруклина плюнул на меня и ушел. Я продолжила пить виски и ждать Сару Грейс, поглядывая на дверь.

Сара Грейс училась на медсестру в Колумбийском университете. Она выросла в каком-то захолустье в Миннесоте и ненавидела Нью-Йорк.

Нас поставили в пару случайно, как и всех. Каждому корректору полагалось иметь напарника. Если у одного сдадут нервы, второй всегда будет на подхвате.

Наконец в дверях показалась знакомая фигура: слаксы цвета хаки, розовый кардиган и босоножки на невысоком изящном каблуке. Светлые волосы, перевязанные шелковым шарфом в горошек; на поясе неизменный «паровоз».