Эффект Достоевского. Детство и игровая зависимость - Лорн Тепперман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Такие люди, как Мэй (которая отказывается нести ответственность за свои поступки) и Грег (который осуждает тех, кто осуждает его), не всегда осознают всю серьезность своего положения. Возможно, они подавляют в себе чувство вины и стыда – как минимум во время интервью. Тем не менее отрицание мешает преодолеть зависимость. Только признав, что проблема существует, можно двигаться дальше. Если игрок надеется избавиться от зависимости, прежде всего, он должен осознать, как его поведение вредит ему самому и его близким.
Алкоголь и наркотики
Многие проблемные игроки, принявшие участие в нашем исследовании, также употребляют наркотики и алкоголь: это еще один способ ненадолго забыть о стрессе, скуке, проблемах в отношениях с другими людьми и т. д. В сущности, примерно половина проблемных игроков являются еще и алкоголиками. До 60 % имеют никотиновую зависимость. Исследования показали, что чем сильнее выражена игромания, тем ярче проявляется зависимость от алкоголя и сигарет [Potenza 2001]. Эти дополнительные зависимости сродни игромании: они служат копинговым механизмом, который, при всем своем несовершенстве, помогает быстро приглушить боль.
Одним из представителей этой категории игроков является Лиам. В прошлом он пережил депрессию и не раз думал о самоубийстве. В итоге он осознал, что и то и другое было связано с алкоголизмом:
Тогда я постоянно думал о самоубийстве. <…> Я напивался, и после этого мне хотелось пустить себе пулю в голову, так что я старался заснуть. Но это было странно, потому что чувство было почти биологическим. Я спал, но при этом как бы думал: «Ну что ж, я не могу заснуть, потому что думаю о том, как застрелюсь».
С помощью алкоголя Лиам пытался заглушить чувство депрессии, которое было – как минимум отчасти – вызвано негативными последствиями игровой зависимости. Однако ему становилось только хуже. Он выбрал нездоровый и неэффективный способ для борьбы со своим психическим расстройством.
У Дарии тоже были проблемы с алкоголем. Она признается, что с семнадцати-восемнадцати лет почти каждый день выпивала 350-миллилитровую бутылку спиртного. В ответ на вопрос о причине такого поведения она сообщила, что алкоголь притуплял ощущение стресса и помогал ей лучше себя чувствовать, пускай и ненадолго. Кроме того, она отправлялась пить с друзьями, чтобы не общаться с матерью, страдавшей от игромании: «Думаю, я много пила. В старшей школе я напивалась, пока меня не начинало рвать, потому что я думала, что так и надо, все мои друзья так делали».
После брака и развода Дария несколько сократила употребление алкоголя. «Теперь, когда мы развелись, я ненавижу водку. Пью только пиво». Дария ставит знак равенства между алкоголизмом и отношениями с бывшим супругом. После развода она перестала пить водку, и это заставляет предположить, что водка могла сыграть определенную негативную роль в их браке. Хочется надеяться, что сейчас, когда Дарии удалось вырваться из нездоровых отношений, ей больше не придется искать утешения в алкоголе.
Линде тоже не удалось удержаться в рамках социально приемлемого употребления алкоголя. Она напивалась каждый день и буквально ходила по грани алкогольного опьянения. Как и многие другие, она пила, чтобы заглушить стресс. Однако такое «самолечение» было опасным и, в свою очередь, становилось источником стресса.
СМИ редко рассказывают о негативных последствиях игромании. С алкоголизмом ситуация обстоит прямо противоположным образом. Но даже зная о вреде алкоголя, многие участники нашего исследования все равно не могли справиться с этой зависимостью. Так, например, Ведран признается, что пытался отказаться от алкоголя, но часто не мог справиться с соблазном, потому что, когда он пьет, он забывает обо всех проблемах. Лиам осознал, что алкоголь только ухудшает его самочувствие, и потому в конце концов бросил пить. Однако Ведран и сейчас продолжает злоупотреблять алкоголем: он уверен, что таким образом может ненадолго облегчить стресс.
Мы считаем, что алкогольную и наркотическую зависимость можно считать дополнительным элементом избегающей копинг-стратегии. Зачастую потребители алкоголя и наркотиков стараются забыть о том, что причиняет им боль. Это хорошо видно на примере Ноэля, который пытался прийти в себя после тяжелого развода с помощью азартных игр и наркотических веществ. Он подтверждает эту взаимосвязь в интервью: «Мы развелись. Это было тяжело. Тогда я и начал употреблять наркотики и много пить».
Не все наши собеседники употребляют алкоголь или наркотические вещества для борьбы со стрессом. У некоторых просто развилась зависимость. И хотя они понимают, что употребление наркотиков вредит здоровью, им отчаянно необходима следующая доза. Но все же в основе физической зависимости лежит копинг-стратегия. Например, Адам начал принимать наркотики в попытке справиться со стрессом, вызванным проблемами на работе и в личной жизни. Так, в постоянной борьбе со стрессовыми факторами у него сформировалась физическая зависимость. Адам продолжает употреблять алкоголь и наркотики – просто потому, что не понимает, зачем бросать. Он не думает, что его жизнь может стать еще хуже (или лучше):
Я стал употреблять алкоголь и наркотики, практически все, какие только есть. В прошлом это вредило моим отношениям, вредило работе, вредило практически всему, да и мне тоже. Я несколько раз опускался на самое дно [и] пришел к выводу, что ниже падать уже некуда.
Наркотическая зависимость разрушила почти все аспекты его жизни. И все же Адам не может порвать с этой привычкой и продолжает употреблять наркотики.
Некоторым участникам нашего исследования нравится употреблять алкоголь или наркотики в компании других людей, другие занимаются этим в одиночестве. Меган относится ко второй группе. Алкоголь и наркотики помогают ей успокоиться и отстраниться от окружающего мира и не служат способом социального взаимодействия:
Я не пью и не употребляю
