Мельин и другие места - Юлия Галанина

Олмер остановился на краю дыры. Уперся руками в колено и наклонился над распахнутой дверью во тьму. Вроде бы стало еще темнее, по спине Береля поползло что-то холодное, правая рука закаменела на рукояти меча. Справа кто-то из воинов с хрипом втянул воздух, словно пытался дышать с петлей на шее.

— Эй, Берель! Похоже, доля правды в рассказах о знаках все-таки есть, — голос Олмера долетел словно бы издалека. Немыслимо спокойный из невероятного далека. — Стрелы я не вижу, зато есть кое-что другое.

— Что? — слова, казалось, рвали горло. — Что там?

— Лицо.

«Лицо??!»

В ущелье что-то вползало, что-то невидимое и обессиливающее, затмевающее рассудок. Берель не сразу сообразил, что это страх — темная волна гасила мысли, не давая им даже родиться. Великая Лестница, да что же такое происходит?! Почему лицо этого воина (имя стерлось из памяти) сереет на глазах, а другие медленно отступают назад?!

— Я спущусь, рассмотрю поближе, — и не дожидаясь ответа, Олмер исчез из виду. Просто спрыгнул вниз.

По сердцу точно кто-то полоснул когтями. Волна темной боли и растекающийся по венам холод. Берель вслепую взмахнул руками, попятился назад. Ужас давил. Хотелось заорать, нет — по-звериному завыть, чтобы стало хоть чуть-чуть легче, но воздух словно закаменел. В уши рвалось какое-то шипение, наполненное безумной яростью и ненавистью, постепенно перерастающее в жуткий заунывный вой. Это походило скорее на боевой клич мертвецов, вырвавшихся из могил, нежели на голос голодной стаи.

Шаг назад — бесполезно. Еще шаг назад, но расстояние не спасает. Воздух над ямой дрожал, словно из глубины на поверхность вырывался жар, а в сознание впивались ледяные клыки ужаса, перешедшего уже все мыслимые границы. Берель упал, не чувствуя боли в рассеченных коленях, пополз. Раздирающий душу вой достиг предела, дикого, ломающего крещендо, и тут тьма, наконец, приняла его…

Отряд скакал на север. Три десятка человек, шесть десятков лошадей, половина из них тяжело нагружена. На лицах людей играли довольные улыбки. Ну еще бы, ведь им наконец-то повезло! Найти столько сокровищ не удавалось со времен Делвэна Второго, деда их нынешнего предводителя, но богатство — это не главное. Теперь их отряд станет самым сильным и влиятельным среди золотоискателей, попасть в него будет честью для любого из Братства. А все их вождь! Мало кому из предводителей верят так, как мужчинам из рода Боромира, а Олмер лучший из всех. И их сегодняшний успех — это только начало. Воины с обожанием смотрели на прямую спину вожака, скакавшего во главе их небольшого отряда. Да, такой человек не будет довольствоваться малым! Его ждут великие дела, а значит и его людей!

О страхе, охватившем их в том ущелье, они помнили смутно, как будто это было не наяву, а в ночном кошмаре, который забывается на следующее утро. Берель, которого Олмер, поднявшись из воронки, нашел потерявшим сознание, говорил что-то о вое и страхе, но под недоумевающим взглядом вождя воин замолчал. Это больше походило на бред умалишенного, а таким места в отряде не было. Все это знали, и Берель лучше всех, так что о неприятном забыли очень быстро, благо было чем занять голову и без ночных сказок.

Что ж, на сей раз Небесный Огонь не обманул, чего Олмер втайне опасался. Золото они и впрямь нашли, хотя благодарить стоило не его или несуществующую стрелу, а то странное кольцо, что он нашел на дне воронки. Выглядело оно так, словно его обглодал огонь, никто бы не стал надевать такое на палец, но его словно подтолкнуло что-то, и он надел. А потом услышал голос, и голос указал ему, где находятся сокровища. Вот уж что действительно походило на бред, причем почище Берелева, но… Вот оно золото. И вот оно кольцо. Только голос затих, однако Олмера не покидало ощущение, что он вернется. И, быть может, поможет ему еще. Надо только ждать. Ждать и…

…«Иска-а-а-а-ать»…

Он? Голос? Олмер помотал головой. Неважно. Сейчас ему не до голосов. Впереди долгий путь, и весьма опасный. Через здешние края с востока на запад постоянно кочуют истерлинги, и встреча с ними может обернуться весьма плачевно для их маленького отряда. Не поможет даже золото, что они везут. Откупиться от свирепых кочевников можно, но только не в степи, их родном доме. Перебьют и заберут себе все, так что, как говорят в Королевстве Лучников, «если хочешь дожить до старости, не зевай в молодости».

Скакали весь день, на ночевку остановились только когда лошади совсем выбились из сил. Неподалеку журчал ручеек, с юга от недоброго взгляда степи защищала редкая цепь стертых каменистых холмов, так что можно было не бояться, что костры заметят разъезды истерлингов. От Мордора их отделяло не меньше трехсот лиг, а от времен его могущества триста лет, но земля здесь по-прежнему оставалась бесплодной, словно Страна Мрака высосала из нее силы на многие поколения вперед. Единственное, что здесь росло, так это чахлая трава, годная в пищу только выносливым степным лошадям, о дичи же можно было и не мечтать.

Люди, уставшие, но все равно довольные, рассевшись вокруг большого костра, оживленно обсуждали, что они сделают со своей частью добычи, когда продадут золото в Айборе. Олмер с улыбкой прислушивался к их разговору, с легкостью угадывая, о чем мечтает каждый из них. Желания людей, неважно каких, не отличаются большим разнообразием, а он, как вожак, просто обязан знать, чего хотят те, кто доверили ему свои жизни. Другие предводители золотоискателей не понимают, почему он и его предки пользуются таким почетом и уважением среди Братства, а ведь все просто. Человека можно заставить силой, принудить страхом или привлечь обещанием, и он будет делать то, что тебе нужно, но только вера в тебя и правоту твоего дела завоюют его сердце. А для этого ты сам должен верить в себя.

…- не буду тратить на всякую дрянь! — чей-то голос вывел Олмера из задумчивости. Сейчас говорил старый Ганнер, ходивший в походы еще с его отцом. — Дурачье вы, все-то о забавах думаете! Молоды еще, ну да ничего. Вот поживете с мое, тогда уму-разуму и наберетесь!

— Ну-у-у, опять ты нас поучать вздумал! — возмутился Рохха, молодой воин, наполовину истерлинг, наполовину гондорец — как-то его матери вздумалось проехаться по степи в одиночку. — Сколько можно, Ганнер! И так все ученые, хоть к эльфам подавайся!

— Тьфу на тебя, нашел кого к ночи поминать! — седой воин так искусно изобразил страх, что все загоготали. Олмер и сам не удержался от ухмылки. — А вас учи — не учи, так и останетесь остолопами! И ты, Рохха, хоть и молод еще, а о будущем должен думать уже сейчас!

— Это о чем же?

— О чем, о чем — о детях вестимо! У тебя, я знаю, уже двое-трое точно есть, да и у каждого из вас по выводку.