Люби меня в полдень - Лиза Клейпас

Он жаждал овладеть ею, ощутить её вкус, всеми возможными способами воплотить свои чувственные желания и порывы. Но Беатрис была ещё так невинна для исполнения любой из тех фантазий, которые лишали его рассудка. С видимой неохотой Кристофер оторвал свои губы от её сладкого рта и отстранил Беатрис, удерживая на расстоянии вытянутых рук.

В её широко распахнутых глазах застыл вопрос.

Словно сжалившись над ним, она внезапно выпрямилась и отступила.

А затем принялась расстёгивать пуговички на своём корсаже.

— Что ты делаешь? — хрипло спросил Кристофер.

— Не волнуйся, дверь заперта.

— Дело не в этом… Беатрис…

К тому времени, как ему удалось подняться на ноги, она уже распахнула лиф платья. Пульс оглушительным, барабанным боем грохотал у него в ушах.

— Беатрис, я не расположен к невинным забавам.

Она одарила его бесхитростным взглядом.

— Я тоже.

— Тебе небезопасно сейчас со мной оставаться.

Кристофер взялся за полы её лифа и стянул их вместе. Пока он подрагивающими пальцами безуспешно пытался застегнуть пуговицы, Беатрис потянула платье вниз. Сильный рывок, плавный изгиб стройного тела — и юбка мягкой волной опустилась на пол.

— Похоже, раздеваюсь я гораздо проворней, чем ты меня одеваешь, — сообщила она потрясённому Кристоферу.

Он сжал зубы, когда увидел, как платье соскользнуло с её бедер.

— Проклятье, я не могу этого сделать. Только не сейчас.

Тело его покрыла испарина, все члены отяжелели, а голос дрожал от усилий, прилагаемых Кристофером в попытке сдержать охватившее его возбуждение.

— Я не смогу долго сдерживаться.

Сомневаясь, что сможет обуздать эмоции, Кристофер боялся причинить Беатрис боль. В первую брачную ночь он намеривался вести себя с ней со всей возможной сдержанностью и осторожностью. Для этого Кристофер собирался сам довести себя до разрядки, чтобы хоть немного утолить жажду, которая почти лишала его рассудка… Сейчас же он способен был лишь наброситься на неё с жадностью изголодавшегося зверя.

— Я понимаю.

Беатрис вытащила из волос гребешки и бросила их в кучу лавандового шёлка, лежащего у неё под ногами. Затем она встряхнула блестящими, соболиными прядями и подарила ему пылкий взгляд, от которого на его теле приподнялся каждый волосок.

— Знаю, ты думаешь, я не ведаю, что творю. Но я прекрасно понимаю, куда это нас заведёт, и хочу этого так же отчаянно, как и ты.

Медленно она расстегнула корсет и опустила его на пол

Боже всемогущий! Как же давно для него не раздевалась женщина. Не в силах пошевелиться или произнести хоть слово Кристофер замер на месте, безмолвно пожирая её глазами — напряжённый, возбуждённый, жаждущий.

Беатрис заметила его горящий, жадный взгляд и, двигаясь ещё медленнее и грациознее, стащила через голову нижнюю сорочку. Её высокие, красивой формы груди с заострившимися розовыми сосками слегка качнулись, когда она нагнулась, чтобы снять панталоны.

Беатрис выпрямилась и предстала перед Кристофером, поразив его красотой своего обнажённого тела.

Несмотря на видимую смелость, она была взволнована, и тело её — от макушки до пальчиков ног — покрывал неровный, застенчивый румянец. И всё же она смотрела на Кристофера не отводя глаз, следя за его реакцией на каждое своё движение.

С гибким, тонким станом и стройными ножками, облачёнными в бледно-розовые чулки, подхваченные белоснежными подвязками, она являла собой самый прелестный образ из всех когда-либо виденных им. И образ этот поразил его до глубины души. Блестящие, словно соболиные пряди волос окутывали её тело, спускаясь до самой талии. Небольшой, тёмный треугольник между бедер чувственным контрастом выделялся на фоне тонкой, будто фарфоровой кожи.

Кристофер чувствовал себя опустошённым и в то же время всесильным, полным желания, которое, словно жидкий огонь, бежало по венам. Единственное, чего он жаждал — это проникнуть в её тело, наполнить его собой… Он чувствовал, что умрёт, если не овладеет ею прямо сейчас. Беатрис намеренно довела его до предела самообладания, но Кристофер не понимал, почему её это не испугало. Грубый, животный звук вырвался из его горла. Не осознавая своих движений, он в один шаг пересёк разделявшее их пространство и сгрёб Беатрис в объятья. Его пальцы торопливо заскользили по её спине, и через мгновение тёплые, сильные ладони накрыли упругие ягодицы. Кристофер притянул её к себе, крепко прижал к своему напряжённому телу и набросился на её рот, смяв нежные губы жарким поцелуем.

Она покорно сдалась на милость его страсти, охотно и радостно предлагая ему своё тело, губы, всё, что он только пожелает. Как только Кристофер завладел её губами, он слега отстранился, втиснул руку между их слившимися телами и устремился пальцами к нежным складочкам потаённой плоти.

Коснувшись бархатистого лона, он принялся ласково поглаживать его, пока не почувствовал, какой влажной и горячей она стала, а затем проник двумя пальцами в податливый, манящий жар её тела. Беатрис задохнулась от потрясения и приподнялась на носочки. Кристофер не прерывал поцелуя и по-прежнему крепко прижимал её к себе, словно нанизав на свои пальцы.

— Позволь мне почувствовать тебя, — выдохнула Беатрис и принялась лихорадочно скользить руками по его телу, помогая ему избавиться от одежды. — Да… Пожалуйста…

Кристофер так торопился снять рубашку и жилет, что просто сорвал их, не обращая внимания на треск ткани и разлетевшиеся по комнате оторванные пуговицы. Обнажившись до пояса, он тут же обхватил Беатрис руками. Её нежные груди прижались к его крепкому торсу, покрытому жёсткими волосками, и оба они застонали, растворяясь друг в друге, наслаждаясь столь близким контактом.

Беа почти повисла у него на руках, когда, шатаясь, они дошли до дивана, и Кристофер опустил её на мягкую поверхность. С разметавшимися волосами, свесив одну ногу на пол, Беатрис раскинулась на подушках, явив собой потрясающе чувственную картину. Кристофер очутился подле неё, прежде чем она успела свести ноги.

Он медленно провел по ним руками и понял, что чулки сделаны из тончайшего шёлка. Никогда прежде ему не доводилось видеть чулок столь необычного оттенка, обычно они были белыми или чёрными. Кристофер влюбился в них. Он вновь погладил Беатрис по ногам, затем склонился ближе и сквозь шёлк поцеловал её колени. Убеждая себя не спешить, развязал подвязки и лизнул красные отметины, оставшиеся на нежной коже. Беатрис ничего не говорила, она лишь безмолвно дрожала. Когда губы Кристофера скользнули по внутренней поверхности её бедра, она беспомощно выгнулась. И это непроизвольное, лёгкое движение её бёдер ещё сильнее распалило его, довело до безумия.