Язык в языке. Художественный дискурс и основания лингвоэстетики - Владимир Валентинович Фещенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Составители сборника переводов Т. Ван Дейка так резюмировали определение дискурса с позиции западных ученых конца 1980‐х годов:
дискурс – это сложное коммуникативное явление, включающее, кроме текста, еще и экстралингвистические факторы (знания о мире, мнения, установки, цели адресата), необходимые для понимания текста [Караулов, Петров 1989: 8].
Более емкое определение подобного толка дается С. Е. Никитиной и Н. В. Васильевой:
последовательность речевых актов, образующих связный текст, погруженный в экстралингвистический контекст [Никитина, Васильева 1996: 69].
Именно внимание к «экстралингвистическим» параметрам дискурса сделало дискурс-анализ междисциплинарным полем исследований за рубежом, чему способствовала также теория «дискурсивных практик» М. Фуко [см. Ревзина 2005].
В России интерес к дискурсивным исследованиям на рубеже 1980–1990‐х годов предопределил становление когнитивно-дискурсивной и коммуникативно-дискурсивной парадигмы анализа языка (см. работы Е. С. Кубряковой, В. Е. Чернявской, В. И. Карасика, А. А. Кибрика, М. Л. Макарова, А. В. Вдовиченко, О. В. Соколовой и др.). Под дискурсом в этой парадигме понимается «комплексный феномен, объединяющий и динамический, и статический аспекты», «единство процесса языковой деятельности и ее результата» [Кибрик 2019: 127].
Термин «дискурс» активно используется сегодня в самых разных дисциплинах: философии, социологии, политологии, психологии, литературоведении. Учитывая объект нашего исследования – язык художественной литературы, уместно привести литературоведческое толкование этого термина. По словарно-энциклопедическому определению В. И. Тюпы, адаптирующему дефиницию Т. Ван Дейка, дискурс представляет собой
высказывание, речевой акт текстопорождения, включающий в себя слушающего наравне с говорящим и рассматриваемый как «коммуникативное событие социокультурного взаимодействия» (Ван Дейк) субъекта, объекта и адресата [Тюпа 2008: 60].
Отметим в этой формулировке характерный вспомогательный термин «текстопорождение», особенно релевантный в ситуации литературной коммуникации, в которой создание текста автором и его воссоздание читателем проходит через сложную процедуру работы с формой и смыслом художественного произведения. Мы еще обратимся ниже к коммуникативному аспекту этой формулировки. Добавим здесь лишь, что базовые типы дискурса соотносятся в трактовке Тюпы с литературными родами и композиционными формами художественного письма (вослед Волошинову – Бахтину).
Суммируя рассмотренные ключевые для нас дефиниции дискурса, выделим те компоненты этого термина, которые разделяет большинство упомянутых ученых:
– тяготение к формату, большему, чем предложение и текст;
– минимальными единицами служат высказывания и речевые акты, а не предложения и тексты;
– наличие социального взаимодействия собеседников;
– участие в этом взаимодействии говорящего (автора) и слушающего (интерпретатора);
– действенность (перформативность, событийность) речевых актов;
– единство формы, значения и действия;
– учет экстралингвистических факторов коммуникативного взаимодействия;
– соответствие каждой дискурсивной практики особому «ментальному миру» (по Ю. С. Степанову [1995]), или когнитивному состоянию;
– «вложенность» по отношению к языку как системе («язык в языке»).
Учитывая дальнейшую разработку нами понятия «дискурс» в области художественной практики и коммуникации, сформулируем в целях нашего анализа рабочее определение дискурса на современном уровне развития лингвистики. Под дискурсом мы будем понимать, таким образом, совокупность вербальных высказываний, сформированную в результате социального взаимодействия коммуникантов со своим особым концептуальным миром, с учетом экстралингвистических факторов порождения и восприятия этих высказываний. Социальное взаимодействие с учетом факторов порождения и восприятия является тем, что в лингвистике вообще и в настоящей работе, в частности, называется коммуникацией. Особенности художественной коммуникации как интеракции между адресатом и адресантом будут рассмотрены далее отдельно.
Художественный дискурс как лингвоэстетическая категория
После уточнения основных составляющих термин «художественный дискурс» (далее в этой главе – ХД) как базовая категория лингвоэстетической концепции требует своего уже комплексного обоснования. Чаще всего под ХД понимают дискурс художественной литературы, что, как нам представляется, далеко недостаточно92. Помимо литературы художественность присутствует и в других формах искусства с вербальным компонентом, например в кинофильме, на театральной сцене, в песенной культуре, в современном перформативном искусстве. Все эти формы творчества используют художественные высказывания, а стало быть, служат разновидностями ХД как эстетической деятельности. Далее мы будем обосновывать именно такое, расширенное понимание ХД, а пока обратимся к существующим концепциям и трактовкам этого типа дискурса.
В рамках литературоведческих дисциплин наиболее последовательно теорию художественного дискурса развивает В. И. Тюпа. Однако в некоторых его работах ХД получает иное наименование – «эстетический дискурс», что сразу вызывает вопрос, в чем их разница (если она есть). Своеобразным программным сборником «новой парадигмы литературоведческого знания» стал сборник [Эстетический дискурс 1991] под редакцией В. И. Тюпы, а программной статьей этого ученого – работа [Тюпа 1996]. В ней, в частности дается коммуникативно-ориентированные определения искусства:
ИСКУССТВО есть коммуникативная деятельность в эстетической сфере духовной культуры, именуемая художественной (4);
дискурса:
ДИСКУРС есть коммуникативное событие возникновения культурной информации в ситуации взаимодействия субъекта и адресата по поводу некоторого объекта;
художественности:
ХУДОЖЕСТВЕННОСТЬ – коммуникативная стратегия произведения искусства (эстетического дискурса);
и, наконец, эстетического дискурса:
ЭСТЕТИЧЕСКИЙ ДИСКУРС – смыслообразующий процесс взаимодействия субъекта, объекта и адресата эстетической информации. В этой коммуникативной ситуации содержанием сообщения (эстетическим объектом) служит целостность личностного присутствия в мире, а поскольку одну личность невозможно сообщить другой, сообщение в эстетическом дискурсе приобретает автокоммуникативный характер самоактуализации личностью своей целостности [там же: http].
