Новая история Второй мировой - Сергей Переслегин

Не подлежит сомнению, что в Текущей Реальности командующий группой армий «Центр» отнесся к обеспечению своего левого фланга совершенно наплевательски, ограничившись первым «нет» со стороны фон Лееба; высшие же инстанции вообще самоустранились от решения проблемы взаимодействия армейских групп.

В новых же условиях можно было рискнуть бросить 4‑ю танковую группу вперед — прямо на Москву. И вот здесь уже — вопрос удачи. Если бы танки Гепнера подошли к Москве 16 октября, в день, когда в Москве царила паника и началась неуправляемая эвакуация советских учреждений (ни днем раньше и ни днем позже!), очень может быть, что 4‑я танковая группа захватила бы советскую столицу подобно тому, как 2‑я без боя овладела Орлом. Шансов на такое развитие событий не так уж мало — процентов десять или двадцать.

Война на этом не закончилась бы, но положение советских войск на центральном участке фронта стало бы очень тяжелым. Немцы захватывают московские бетонные аэродромы, овладевают центральным транспортным узлом Европейской России. Группа армий «Центр» приобретает все преимущества операций по внутренним линиям, что позволит разрешить в свою пользу кризис в районе Калинина и будет способствовать продвижению 2‑й танковой группы на восток. Тем не менее естественное развитие событий и в этой версии приводит к установлению позиционного фронта. Но — в районе Москвы.

Эта локальная «альтернатива» рассмотрена в рассказе Н. Перумова «Железо из крови». Вероятно, в той же военной логике разворачиваются события в романе А. Лазарчу–ка «Все, способные держать оружие» (в сокращенном варианте — «Иное небо»), где после захвата Москвы 2‑я танковая группа наступает на Котлас. Война заканчивается включением европейской России в состав Рейха, Сибирь остается независимым русским государством и со временем начинает играть все большую роль в мировых делах[96].

Джеймс Лукас в своей «Операции Вотан»[97] также переигрывает Московскую битву, причем делает это с эпическим размахом. Создается группа танковых армий, объединяющая все четыре танковых группы Восточного фронта. Командующим этой неуправляемой армадой (свыше 4000 танков в 17 танковых дивизиях и 13 моторизованных дивизий, «Лёйб–штандарт» плюс по крайней мере 12 пехотных дивизий) назначается генерал «Люфтваффе» Кессельринг. Снабжать группу Кессельринга во время наступления автор предлагает по воздуху, привлекая для этого всю транспортную авиацию Рейха, не исключая полуэкспериментальные самолеты Ме 321А-1, Со 42и; ц 322.

Далее Лукас ставит в параллель (то есть осуществляет одновременно) Ленинградскую, Вяземскую, Брянскую и Киевскую операции, что требует от 2‑й и 4‑й танковой групп как минимум «раздвоиться». Но этого автору мало. Он еще и предполагает, что все четыре танковые группы можно будет собрать под руководством Кессельринга уже к 28 сентября. Правда, Лукас признает, что «некоторые соединения подойдут позже и составят второй эшелон группы танковых армий» — читай, окончательно забьют все дороги, по которым осуществляется питание операции; впрочем, мы забыли, что снабжать продовольствием горючим и боеприпасами 42 дивизии, из которых 30 танковых и моторизованных, должны 1000 самолетов германской транспортной авиации. Два вылета в день, на каждую машину в среднем по полторы тонны — 3000 тонн в сутки. Напомним, что для армии Паулюса, сидящей в глухой обороне, требовалось как минимум 600 тонн в сутки…

Наступление осуществляется в обход Москвы с юга: группа танковых армий развертывается на фронте от Тулы до Курска и наступает через Орел и Воронеж на Горький. Продвигаясь по бездорожью — ибо все дороги в этом районе ориентированы на Московский транспортный узел — по 200 километров в день в сухую погоду и по 20 км во время распутицы, преодолевая «шаблонные атаки русских», войска Кессельринга к концу октября выходят к Волге, за десять дней овладевают всем Волжским промышленным районом. Сейчас это — «опорный каркас России», состоящий из девяти городов–миллионников, но и в 1941 году немцы должны были столкнуться со сплошной городской застройкой, удобной для обороны». Затем они поворачивают на Москву, чтобы взять ее с востока. Далее следует восстание в России и приход к власти «военной хунты» во главе почему–то с генералом Власовым.[98]

И апофеоз:

«Нашему и еще двум другим батальонам было приказано покинуть бронетранспортеры и сесть в пассажирские вагоны. Нас сопровождали русские офицеры, многие с царскими кокардами… Через несколько часов мы добрались до московского западного вокзала и маршем прошли в центр города. Здесь уже находились части группы армий Бока, а на Красной тиощади отряд СС взрывал могилу Ленина. В сумерках множество прожекторов осветило флагшток над Кремлем, и мы, тронутые до глубины души, увидели, как на его верхушке развевается немецкий военный штандарт…»

Серьезно относиться к такой «альтернативе», конечно, нельзя. Приходится согласиться с мнением комментатора, который продолжает операцию «Вотан» вполне естественным контрударом советских войск против флангов наступающей немецкой группировки.

Думается, что исход этого наступления абсолютно ясен. Условия для него можно считать идеальными — немцы залезли в такой «мешок», который любой командующий противника видит лишь в сладких снах. Если исходить из темпов реального наступления в декабре 1941 года, то обе ударные группировки встретятся друг с другом не позже чем через две недели, а скорее всего — через одну. Произойдет это чуть западнее Ефремова и Ельца — как раз в том районе, где размещается штаб командующего группой танковых армий.

Снег, обгорелые стены домов, выкрашенные в белый цвет русские «тридцатьчетверки», автоматчики в белых полушубках — и сутулая фигура немецкого генерала с поднятыми руками. Господин Кессельринг, ну нельзя же быть столь неосторожным!

Броска от Горького через Владимир на Москву не будет — вместо этого группа танковых армий повернет назад, пытаясь прорваться обратно, на запад. Но до этих заслонов еще надо будет дойти — по бездорожью, без зимней одежды, при катастрофической нехватке горючего и боеприпасов. Огромные расстояния сыграют гораздо большую роль, чем слабые заслоны советских войск, ошеломленных невиданным успехом и не научившихся еще по–настоящему строить внутреннее кольцо окружения.

Десять лет спустя в своей книге «Воспоминания солдата» Гейнц Гудериан посвятит много прочувствованных слов преступному дилетантизму Гитлера, вопреки мольбам опытных генералов бросившему цвет немецкой армии в этот бессмысленный рейд, на верную смерть в заснеженных Муромских лесах…

III

В 1990‑х годах я принимал участие в двух больших стратегических военных играх по мотивам Второй Мировой войны. «Точкой ветвления» в обоих случаях был апрель 1941 года, то есть предполагалось, что операция «Марита» уже осуществлена, но решение о десантировании на остров Крит еще не принято. Обе игры были выиграны немецкой стороной, причем избранная победителями стратегия, на мой взгляд, достойна изучения.

В обеих версиях войны немцы отказываются от концепции «войны ОКХ». Кампания против СССР рассматривается как рискованное и опасное мероприятие, требующее напряжения всех сил Рейха и участия всех видов вооруженных сил. Это означает построение сложной операции, включающей военные действия против Англии в общей контекст войны на Востоке (а не наоборот, как это было в Текущей Реальности).

В игре 1993 года первый удар немцы нанесли на Средиземном море, захватив Кипр и создав там аэродромы подскока. Опираясь на Кипр, они перешли в наступление в Египте и сумели перебросить некоторые, первоначально скорее символические, силы в Ирак, где началось антибританское восстание Рашида Али Гейлани. (Оно произошло и в Текущей Реальности — но тут немцы не смогли воспользоваться его плодами). Создав «челнок» Кипр — Западная Пустыня, эскадрильи «Люфтваффе» непрерывно бомбили Александрию.

В результате к середине мая 1941 года устойчивость британской обороны в Египте оказалась нарушенной. Условия благоприятствовали достижению взаимопонимания с правительством Виши, в результате чего германская группа армий «Средиземноморье» получила не просто аэродромы подскока, но полноценные базы в Сирии. В дальнейшем эта группа армий будет развернута против советского Закавказья, а ее коммуникационные линии частично переориентируются на Абадан.

План «Барбаросса» подвергся полной переработке и в новой редакции получил название «Молот Ведьм». Главный удар наносила группа армий «Юг» через территорию Молдавии с форсированием Днестра и выходом в глубокий тыл армиям советского Юго — Западного фронта. Вспомогательные удары были ориентированы на Сарны и на Одессу — Николаев. Группа армий «Центр» развертывалась от Бреста до Восточной Пруссии — то есть занимала полосу, которая в Текущей Реальности была разделена между фон Боком и фон Леебом. Задачей этой армейской группы было отвлечение на себя максимальных сил противника, чего предполагалось достичь наступлением, которое велось примерно в той же конфигурации, что и при осуществлении «Барбароссы», но меньшими подвижными силами. Группа армий «Север» сосредотачивалась в Финляндии и Норвегии, имея задачу демонстрировать наступление на Ленинград, и любой ценой взять Мурманск или хотя бы перерезать Мурманскую железную дорогу (эта задача была выполнена воздушным десантом на Медвежьегорск).