Обряд (СИ) - Бояндин Константин Юрьевич "Sagari"

— Нет, я понимаю, — покивала Агафья. — Какие у вас интересные зеркала. Круто! Можно посмотреть поближе?

— Конечно, — улыбнулась Наталья. — Они все старинные, папа нашёл для меня. Мне нравятся зеркала, с ними комната кажется больше. Владимир? Будьте как дома, это теперь и ваш дом!

Сдуреть, как Наталья похожа на Агату и Агафью! Даже голос почти такой же. И при этом — никакого родства. Ну да, “мама Рита” тоже рыжеволосая, а “папа Тихон” по комплекции и прочему напоминает Белова. Может, поэтому Наталья выросла такой похожей.

А Агафья начинает адаптироваться — раньше в её речи вряд ли появилось бы слово “круто”. А теперь и слово, и интонации, похожие на Агату.

— Ой! — Агафья отскочила от зеркала — она прикоснулась к раме ближайшего, и тут же звонко откололся небольшой кусочек зеркального полотна. — Простите, я не нарочно!

— Оно уже было с трещинкой, — успокоила её Наталья. — Вы не виноваты. Владимир, можно попросить вас отнести зеркало в мастерскую? Это налево и потом направо. Просто оставьте там, я потом займусь.

— Конечно! — согласился Владимир и осторожно снял зеркало со стены. Наталья подняла салфеткой отколовшийся кусочек и Владимир положил его в карман. — Дверь не откроете?

* * *

Владимир донёс зеркало до двери в мастерскую, оглянулся — коридор весь схвачен камерами наблюдения — молодцы, безопасность на высоте. Прислонил зеркало у двери и прижал пропуск к сенсору. Лёгкий щелчок — открыто. Дверь оказалась массивной, прямо настоящий сейф!

Внутри и впрямь мастерская. Неужели Наталья и здесь сама что-то делает? Агата вскользь упомянула, что Наталья любит готовить для себя, сама поддерживает у себя чистоту и порядок — почти во всём обходится без прислуги. Ладно. Владимир внёс зеркало в комнату, осторожно прислонил его к стене. Странно, тут камеры есть, но выключены.

Зеркало осветилось, и по ту сторону его Владимир увидел знакомую женщину в красном.

— Простите, я должна убедиться. — Голос её оказался неожиданно низким и смутно знакомым. — “Ешь, бывало, бутерброд…”

— Неверно, — тут же поправил Владимир. — “Утром мажу бутерброд — сразу мысль: а как народ?”

Женщина улыбнулась и хлопнула в ладоши. И посерьёзнела.

— Благодарю. У нас не более двух минут, вам лучше не задерживаться здесь. Вы что-то знаете, Владимир. Знаете что-то, что знать могут только вы и Агафья. Нам очень нужно побольше узнать о той, другой Земле.

— Агата предупредила меня, чтобы не смел никому рассказывать.

— Вам и не придётся, — успокоила его женщина. — Простите. Я пока не буду представляться. Вы знакомы, верно?

С той стороны зеркала подошёл… ещё один Владимир. Его одежду Владимир по эту сторону зеркала узнал сразу — так он выглядел в “зазеркальной гостиной”.

— Привет, — помахал рукой зазеркальный Владимир. — В общем, я твоя резервная копия. Ну то есть резервная копия себя, — усмехнулся он. — Делай то же, что и я. — Он прикоснулся ладонью к зеркалу — со своей стороны — и Владимир, не без опаски, приложил свою ладонь к ладони “отражения”.

Никаких ощущений. Приложил и приложил. Зато с той стороны Владимир поднялся на ноги и широко раскрыл глаза.

— Так вот что случилось… — помотал он головой. — Сочувствую.

— Минуту, — спохватился Владимир по эту сторону зеркала. — Это же ты, то есть я там, в комнате смеха! Тогда и Агата тоже там?! Ну, её резервная копия?

— Да, но вам пока лучше не видеться, — твёрдо посмотрел его двойник Владимиру в глаза. — Поверь, это добрый совет.

— Время на исходе. — Женщина в красном шагнула к зеркалу. — Дольше оставаться на связи опасно. Будьте осторожны, Владимир!

Всё. Зеркало стало снова обычным зеркалом. Владимир услышал за дверью приближающиеся шаги, и торопливо прошёл в центр комнаты, подальше от зеркала. Но шаги проследовали дальше по коридору, и Владимир, окончательно придя в себя, вышел их мастерской. Не стоит испытывать судьбу.

Агата всё-таки жива. Пусть в том непонятном месте, пусть в виде какой-то “резервной копии”, но жива! Может, с ней удастся хотя бы поговорить! Перед тем, как войти в гостиную Натальи, Владимир несколько раз вдохнул и выдохнул — нельзя выглядеть радостным, Агафья что-нибудь заподозрит.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

* * *

Когда Владимир вернулся в гостиную, Агафья сидела за столом, а Наталья заканчивала писать её портрет — карандашом. “Дежавю”, подумалось Владимиру.

— Вам понравилось в моей мастерской? — поинтересовалась Наталья, не отрываясь от работы.

— Да, там есть на что посмотреть, — согласился Владимир. “Учусь сочинять на ходу, чтобы не соврать”, подумал он. — Вы там сами работаете?

— Да, сначала от скуки, а потом понравилось всё своими руками делать. Вот! — Наталья поднялась и протянула Агафье рисунок.

— Обалдеть! — восхитилась Агафья, а Владимир вздрогнул — в надежде, что девушки не заметили. — Как живая! Спасибо! — Она положила лист на стол и обняла улыбающуюся Наталью. — И спасибо за приглашение, я не знала, как напроситься. — Они обе рассмеялись, глядя друг дружке в глаза.

Она всё больше походит на Агату. Интересно, почему? И насколько далеко всё зайдёт?

— Владимир, можно и вас изобразить? — предложила Наталья. — Нет-нет, просто сидите и думайте, о чём хотите. Не нужно позировать.

— С удовольствием, — согласился Владимир. Агафья тем временем подошла к книжному шкафу и замерла там, разглядывая корешки книг.

— Наталья, а можно что-нибудь взять почитать? — поинтересовалась Агафья, на лице её читался восторг.

— Конечно. Есть ещё большая библиотека — на втором этаже, слева от входа. Там тоже много интересного. Владимир, а не расскажете о своей работе?

Владимир успел заметить взгляд, который метнула в него Агафья. И принялся рассказывать о своей работе дизайнером в родной конторе — о том, какими странными бывают заказчики, как иногда пытаются обмануть или схитрить. Истории вызывали несколько приступов весёлого смеха, Наталья пару раз даже откладывала карандаш.

— У вас интересная работа! — заключила она, ставя подпись на лист. — Вот, возьмите!

Владимир взял рисунок. И действительно, словно в зеркало смотришься. Он поднялся на ноги, дошёл до ближайшего зеркала и стал, сравнивая отражение с рисунком.

— Здорово! — похвалил Владимир. — Я вам в подмётки не гожусь, не умею так рисовать. Класс!

— Не скромничайте, — улыбнулась Наталья. — Я нашла магазин, в котором продаются ваши обои. Мы просто разные художники, вот и всё. Ганя, минут через десять будет обед. Можно попросить вас пойти и приготовить кофе? Вы ведь пьёте кофе?

— Пью, — согласилась Агафья, улыбнувшись. — Сейчас сделаю. Владимир, я занесу наши портреты к нам в комнату, да?

Когда Агафья ушла, забрав оба портрета, Наталья подошла к Владимиру.

— Она с утра другая, да? — посмотрела она в глаза Владимира. — Что-то плохое всё-таки случилось, хотя папа не желает ничего объяснять.

Вот чёрт! Владимира словно горячей водой окатили. Хочется надеяться, что не покраснел.

— Если можно, я не хотел бы отвечать на этот вопрос.

— Вы уже ответили! — Наталья обняла его, и на пару секунд Владимир испытал странное ощущение, что это он сам обнимает себя. — Я не скажу ей, честно! — прошептала Наталья на ухо Владимиру. — Я волнуюсь за вас, за вас обоих. Я могу чем-то помочь?

Владимир заметил в зеркале за спиной Натальи ту женщину в красном. На её планшете значилось: “Она знает”. Миг — и женщина в красном исчезла, зеркало стало обычным зеркалом.

— Будьте осторожны. Мне сказали, что вы знаете, — посмотрел Владимир в глаза Натальи. Та кивнула с серьёзным видом. — Тогда вы понимаете, почему я почти ничего не могу рассказать, и почему нельзя лгать Агате.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я никогда не лгу, — заверила Наталья. — И вы тоже, я знаю. Идёмте обедать. Но если вдруг вам нужна помощь — не стесняйтесь.

* * *

Агата увидела висящий в воздухе овал — с зыбкими, клубящимися краями. По ту сторону виднелся знакомый зеркальный зал.

— Минуту, — жестом остановила Агату Лиана. — Прошу прощения, я должна оставить вас здесь. Это ненадолго.