К черту! или Любовь контрактом не предусмотрена (СИ) - Княжина Елена

– Я не черт, – по инерции воспротивился Дрейк, и я хмыкнула. Хоть в чем-то у нас стабильность. Он развернулся и упал рядом со мной на пол, проскользив белой рубашкой по стене. – Не знаю, как мы будем из всего этого выпутываться, Олеся. Хотя Роггз, конечно, рано или поздно сам бы выяснил. Но я рассчитывал, что это случится дней через десять, не раньше. Шварх! Сейчас трезвость мыслей была бы кстати…

Он с силой потер ладонями лицо, выдохнул резко, прочесал пальцами волосы назад и завел руки за затылок.

– Ты пьян?

– Немного. Это обезболивающее.

– Из-за меня?

– Все тебе расскажи! – ворчливо фыркнул черт и опять потер лицо. – Олеся, Олеся… Почему в вашем шварховом мире все так сложно?

***

– Так ты знал про эту миндальную тетку? – подала я голос через пару минут молчания.

– Какую-какую? – Дар закашлялся. – Ааа… Знал, конечно. У тебя на лице написано, когда ты «шпионишь». Чертовски забавно. Такая сосредоточенная, сопишь задумчиво, рот приоткрыт. И реснички не моргают. Эта игра была занятной, но… сейчас начнется кое-что посерьезнее.

Мои зубы застучали от ужаса. Про Юру я уже забыла, а вот Рогозин… Черт, но как он мог! Столько лет… От одной мысли, что все происходившее со мной было ложью, изящной шахматной партией, становилось тошно, и липкие мурашки пускались в забег по спине.

Дар словно почувствовал, что меня начинает потряхивать, и опустил руку на мой затылок. Стал на автомате перебирать волосы, и я как-то совсем отвлеклась от пугающих мыслей… Приятно.

– Такие мягкие… – пробормотал удивленно.

Я чуть придвинулась к нему боком, так, чтобы через рубашку чувствовать чертово тепло. Он закинул руку мне на плечо и позволил опустить голову себе на грудь. Тихонько, стараясь, чтобы он не заметил, переложила на нее еще и ладошку. Робко вдохнула его странный морской запах, смешанный сейчас с алкогольными парами. И еще теснее прижалась. Моя потекшая тушь на ресницах все-таки нашла чертов белый слим-фит.

– Как ты меня нашел сегодня? В кино? – поинтересовалась шепотом.

– Твоя душа принадлежит мне. Я могу отследить свое имущество.

Пфф! Имущество! Я ему обязательно это припомню. Потом. Когда-нибудь…

– Ты специально приехал? За мной?

– Разумеется. Ждал, как идиот, полчаса на парковке.

Я улыбнулась и как-то неудачно дернула головой. А может, напротив, удачно. Так или иначе, мой лоб соскользнул прямо на горячую шею. Надо было отодвинуться, наверное… Но не было никаких сил противиться наваждению. Я судорожно выдохнула. Потому что какой же он… уютный, спокойный, безопасный.

Дар подгреб меня к себе еще ближе, развернул боком и перекинул ноги через свои. Сопротивляться не стала, наоборот, обхватила его покрепче руками и едва не застонала от блаженства. В мысли полез всяческий бред про антистрессовые игрушки-мнушки и уютных плюшевых чертей.

– Я все еще слышу твои мысли… – недовольно пробурчал Дрейк.

– Мне плевать, – с жизнерадостным вздохом уведомила его я и прижалась сильнее.

Не знаю, сколько мы так сидели. Дар думал о чем-то своем… Вероятно, что-то о важных проектах, Швархе и том, как моими стараниями все катится под драные нефилимовы девяносто.

– Почему ты мне помог, Даррел? – рискнула перейти к важным темам, которые с некоторых пор начали беспокоить.

– Я разве помог? – хмыкнул мне в макушку.

– Рогозин сказал, моя душа давно зарезервирована для него. А ты видел звездочку напротив моей фамилии. Тер ее пальцем…

– Заметила, значит?

– Угу. Но ты все-равно заключил со мной контракт. Хотя сначала думал долго… о чем?

– Просто оценивал, стоит ли задуманное возможного ущерба.

– И решил, что стоит? Ты же пошел против этого вашего… Лексероса…

– Дурацкая затея. Уже сотню раз пожалел, веришь? Ты мне дорого обходишься, – меня еще крепче прижали щекой к теплой груди, и обижаться расхотелось. Пускай ворчит, лишь бы не отпускал. – А теперь проект окончательно под угрозой…

– И зачем тебе такая непутевая проблема с разбитыми коленками? – фыркнула в его увлажнившуюся от моих щек рубашку.

– Я эгоистичен, Олеся. Не меньше прочих. Даже больше. Я действую в своих интересах, – он говорил строго и решительно. – Мне тоже захотелось иметь под боком такой сияющий самородок. У меня очень важный проект, на кону стоит… все. Мне нужна была удача.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Только и всего?

– Это было в моих интересах и в твоих, – Дар пожал плечом, и мой нос ткнулся в горячую ямочку между ключиц. – Вполне логично, что интересы двух перевешивают интересы одного. Даже очень сильного и властного.

– Ясно, – буркнула, поморщившись.

– Что ты ожидала, я скажу? Что решил побыть супергероем? – запыхтел черт, погружая наглую пятерню в мои волосы. – Нет, мышонок, как ни крути, я все-таки злодей. Наш контракт прозрачен, в нем нет мелкого шрифта. Никаких недоговорок. Честные взаимовыгодные отношения.

Я растерянно вздохнула. Честные… Взаимовыгодные… Трудно поспорить, но что же так смущает?

– Ты мог найти другой самородок, если тебе так было нужно. Не переходить дорогу Роггзу, – ворчливо заметила я. Сама не знаю, что от него хотела услышать. Уж точно не про «взаимовыгодные отношения».

– Таких не встречал еще. Не думаю, что Рогозин видит разницу между тобой и прочими своими «уникумами», но для меня она есть.

– Мм? – я приподняла лицо, намекая, что всеми фибрами внимаю.

– В тебе есть что-то, что не дает сразу отвести глаза. Сочетание двух важных для меня вещей. Чистоты, солнца… Ты светишься, твоя аура не имеет пятен, она яркая. И еще эти твои волосы… – он тяжело выдохнул.

– А что с ними не так?

– Они дружат с солнцем, – подумал и добавил: – И, как выяснилось, очень мягкие.

Черт сказал, что ему нравятся мои волосы. С ума сойти. Даже день вдруг показался не настолько паршивым, как полчаса назад.

– Я поделюсь с тобой шампунем.

– Какая щедрая мышка…

Пожалуй, я просидела бы так еще час или два – вдыхая аромат черта, скопившийся в ямочке между ключиц, и слушая его мерное сердцебиение. Все в Дрейке было абсолютно человеческим – и мурашки, и мягкость кожи, и стук сердца…

– Скажи по-хорошему, Дар, у тебя есть хвост? – я требовательно боднула носом его шею.

– Возможно.

– Покажешь?

– Возможно. Когда придет время, – глубокомысленно заявил Даррел и потрепал меня по любознательной голове.

– Одна женщина сказала мне, что я защищена. А другая – что на моей душе будто бы пленка… Ты тоже ее видишь?

– Нет. Я вижу твою душу без преград, я же ее хозяин.

– Временный! – фыркнула я на безрогого рабовладельца.

– Пленка для других. Она… вроде барьера. Так видятся некоторым людям и Низшим Демонам души, которыми уже кто-то владеет. Высшие же смотрят в суть, в глубину, если намеренно не приглядываются, – пояснил Дрейк. – Потому я и рассчитывал, что Лекс долго не поймет, что ты уже заключила контракт.

– А с чего ты решил, что я «шпионю» – слово-то какое идиотское! – именно для этой Марципанки?

– Ты нарочно коверкаешь ее имя? – хмыкнул черт, и я смутилась.

– Еще не знаю. Теперь, кажется, нарочно. Она мне не нравится, – сама себе удивилась я. – Так откуда?

– А для кого же еще? Минталль всегда славилась своей осторожностью и подозрительностью. Наследница касты Высших Хранов… Наглая, упрямая принцесса с фантастическим самомнением.

– Хранов? – я постаралась пропустить про наглость, упрямство и самомнение. Похоже, Дар неплохо ее знает.

– Хранителей порядка Вселенной. Она знает, зачем я здесь, но… В общем, у нее есть повод для сомнений в моей законопослушности и преданности… кхм… делу, – он отвел глаза. – И она очень любит контроль.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Вы с ней…?

– Делили постель, Олеся. Очень давно. Пара сотен точно минула. Но Минталль злопамятная, да и расстались мы не слишком красиво. Я был молод, горяч и… полный ублюдок, да, – Дар как-то горько хохотнул, вспоминая прошлые прегрешения.

– Что ты натворил?

– Сделал ей предложение, – он пожал плечом, будто и не говорил тут ничего сенсационного. – А потом решил, что свобода милее.