По предварительному сговору - Сергей Николаевич Подило
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он обратился, к стоящему невдалеке от них, топтавшемся на месте, Яровому:
– Семен Федорович. Вы точно помните, куда утюг выбросили? Место хорошо помните?
Тот безразлично кивнул головой.
– Тогда пройдитесь, с нашим сотрудником, укажите бак, и возвращайтесь обратно. И еще, окна вашей квартиры, на какую сторону выходят?
– На противоположенную. У нас небольшая кухня и две смежные комнаты. И все выходят на палисадник.
Кирилл закурил сигарету, подставляя лицо под прохладный ласковый ветерок, но на душе его было не спокойно. Чувство нервозности закрадывалось к нему в душу. Подлетел Василий и зашушукал ему в ухо:
– Все в порядке, Кирилл Сергеевич. Мусорный бак на месте, не тронут. Одному алкашу пообещал бутылку водки, чтоб он ни кого к нему не подпускал. Тот сразу согласился. Сказал, грудью ляжет, а Родину не продаст.
К ним смущенно подошел Семен Федорович, запинаясь от смущения, попросил:
– Простите. Позвольте мне в машине посидеть. Соседи увидят, судачить начнут. Потом начнут моей жене невесть, что рассказывать. Я бы этого сильно не хотел.
Кирилл кивнул.
– Да конечно Семен Федорович, посидите пока в машине. Как следователь подъедет, мы вас позовем, – и, отозвав Василия немного в сторону, предупредил. – Присматривай потихоньку за ним. Не нравится мне его поведение, как бы крутить хвостом и юлить не стал. Я пойду, прогуляюсь, осмотрюсь на всякий случай.
Прихватив из бардачка автомобиля крохотный фонарь, направился обходить дом. Остановился под окнами, с пыльными стеклами и завешанными плотными, темными шторами. Давно некрашеные старые, деревянные рамы. Ничего интересного. Вернулся обратно. В подъезде, в нос неприятно ударил удушливый, сырой, пропитанный гнилью воздух. Деревянные, расшатанные ступени. С левой стороны небольшая покосившаяся, наполовину приоткрытая дверь, ведущая в подвал. Запорные устройства на ней отсутствует. Аккуратно протиснулся вовнутрь, одновременно нажал кнопку фонаря. Тонкий луч скользнул по покрытым черной плесенью стенам. Посветил под ногами. Накопленная десятилетиями грязь и мусор. А дальше затопленный черной вонючей жижей подвал. Этого еще не хватало. Зажав ладонью нос, попятился назад, чтоб выбраться наружу, на свежий воздух. А это что? Он нагнулся, высматривая мелькнувший в свете фонаря предмет. Это был слегка поношенный женский тапок.
Отдышавшись, Кирилл подошел к понуро сидевшему в машине Яровому.
– Семен Федорович. Небольшое уточнение, – Кирилл прокашлялся в кулак. Смрадная вонь комом застрял у него в горле. – Вы, что действительно тело вашей тещи перенесли в подвал и бросили в воду?
Тот утвердительно закивал головой.
– Я предположил, что там ее искать, однозначно не будут. Скинул в воду и оттолкнул ногой. И запах разложения тела ни кто не почувствует. Она там, вы ее найдете.
Кирилл неслышно выругался. В это время рядом притормозил черный «Чероки». Он знал, что этот джип принадлежит заместителю начальника управления уголовного розыска областного УВД Корнееву, к которому Кирилл относился с нескрываемой неприязнью. Единственной заслугой в жизни Корнеева была его жена, на пятнадцать лет старше его самого. Отец же спутницы жизни Корнеева, являлся заместителем прокурора области. Абсолютно профессиональная непригодность зятя, не помешало столь влиятельному чиновнику пристроить того на хорошую должность. Досрочное звание майора, награды и благодарности от руководства и…. Сам Корнеев считал себя непревзойденным профессионалом и принципиальным руководителем. Прибыл Корнеев в сопровождении двух молодых сотрудников, которых Кирилл даже не знал. Прекрасное утреннее расположение духа покинуло его окончательно. «Принесла их нелегкая. Сто процентов наш дежурный, перестраховавшись, передал сводку в Управление».
– Что, стоим, не работаем, – Корнеев даже не удосужился поздороваться с Кириллом и Василием. – Почему не приступили к осмотру. Старков, доложите мне обстановку.
Лицо Кирилла, от ярости покрылось красными пятнами.
– Если вы помните, господин майор, первым на место преступления при осмотре входит эксперт. А уж потом остальные участники следственно-оперативной группы. Вы являетесь участником следственно-оперативной группы?
– Вы, Старков, не умничайте. Меня направили сюда, чтоб осуществлять непосредственное руководство и контроль над вашими действиями.
– Ну, тогда извините, господин майор, – в голосе Кирилла послышалась насмешка. – Я-то считал, что руководством опергруппы осуществляется следователем. Это ведь прописано в уголовно-процессуальном кодексе. Но если вы уполномочены вносить в него изменения, тады ой…
– Хватит мне лекции читать. Не забывайте, что перед вами старший офицер. И мне придется подать рапорт на ваше неподобающее поведение. Где подозреваемый?
– Есть, господин старший офицер, перестать читать лекции, – Кирилл изобразил на лице полное повиновение. – В машине сидит. Только статус подозреваемого приобретается, только после того как он будет допрошен в качестве подозреваемого. А пока он только свидетель.
Корнеев сжал губы от негодования. Но отвечать на колкости не стал, махнул рукой своим сопровождающим, чтоб Ярового переправили в его джип. Те незамедлительно кинулись выполнять приказ, вдвоем, крепко держа за руки, пересадили испуганного Семена Федоровича в автомобиль своего предводителя. Беседа, как предположил Кирилл, протекал с пристрастием, слышались вопли Корнеева, угрозы создать невыносимые условия в местах лишения свободы. Слава богу, показалась машина прокуратуры и автомобиль Ковалева, с двумя понятыми, студентками местного профессионального лицея. Начиналась стандартная процедура следственных действий.
– Я погляжу у вас тут весело, – Анатолий подошел к Кириллу. – Откуда этот «кретин» со своей сворой взялся?
Кирилл пожал плечами.
– Это стервятники или шакалы. Им лишь бы в сводке первыми фигурировать, чтоб значимость свою показать, да на собраниях щеки раздувать какие они незаменимые. Ладно, разберемся. Пошли в хату.
Гнетущий полумрак квартиры, с потертыми коричневыми обоями на стенах в комнатах. Красные ковровые дорожки с темными пятнами. Старая, перекосившаяся мебель, с напрочь оторванными дверцами и погнутыми спинками дивана. В центре комнаты, тапок. Такой же Кирилл видел на ступеньках лестницы ведущей в подвал. Пыльные светильники, с погнутыми рожками, недостающими пластиковыми висюльками из мутноватого стекла. Лампочки с чахлым, померклым светом. Расправленные постели с несвежим бельем. В комнатах запах старости и немощности. Видно окна не открывались с прошлой осени. Не похоже, что в квартире присутствуют мужские руки. Да и качественную уборку не проводили пару лет точно. Две молоденькие девушки-понятые смущенно толпились в коридоре.
Прошли на кухню, где следователь, что-то недовольно бурча, раскладывал на коленях бланки протоколов и расписывая на листе бумаги шариковые ручки. В эмалированной мойке несколько грязных стаканов и чайных ложек. На столе обугленная в нескольких местах доске холодная сковородка с недоеденной яичницей. На полу, в дальнем углу, черный пластиковый обломок.
– Похож на фрагмент от ручки утюга, – сказал эксперт, бережно укладывая в полиэтиленовый
