За Живой Водой - Катти Шегге

- Это еще ничего, - ответила Марго. - Видимо, Ланс решил тебя не беспокоить, если не передал все слухи, которые ходят среди солдат, а точнее их жен, о бесстыдной распутной южанке, которая, скорее всего, уже соблазнила видия, раз он ее не прогоняет прочь за совершенные проступки перед лицом Моря.

- Как? Да как у них язык не отваливается от такой лжи?!

- Просто ни для кого не секрет, что помощница Дитрия ночевала в палатке молоденького пахаря. А так как известия о скорой свадьбе не появляются, следовательно, среди добропорядочного, соблюдающего заветы Тайры народа затерялась безбожница, развращающая мужчин, место для которой в грязном кабаке, а не в одном ряду с верными и хозяйственными женщинами.

- И что мне теперь делать? - тайя была встревожена и обижена услышанными словами.

- Ведь все совершенно не так.

- Мне кажется, что лучше всего просто пережить это, - мягко сказала Марго, притрагиваясь к руке подруги. - Хотя, может, парень тебе нравится, а ты не хочешь в этом признаться, потому что ни за что не изменишь своим планам. Лисса, я не вправе тебе советовать, но если ты полюбила, то не вытесняй это чувство из своего сердца.

- Чтобы я влюбилась в Юлона?! - Лисса громко засмеялась, уткнувшись в плечо подруги.

- А он точно полюбил тебя, - последовало строгое замечание Ланса. - Между прочим он все-таки разговаривал с видием, и скоро тебя может ожидать сюрприз, хозяюшка.

- Если бы ты к нему ничего не испытывала, то не провела бы с ним всю ночь, - Марго остановила своим резким ответом нервные смешки девушки. К тому же Лисса призадумалась над словами духа. - Быть может, Горелли была права, предсказав твое скорое замужество и рождение сына.

- Нет, я не верю этой гадалке. Она сказала мне всего лишь пару фраз, - Лисса отодвинулась от графини. - Я думаю, что она все придумала. Слова о том, что ты родилась на береге моря и что рядом с тобой молодой парень срабатывают почти в любых случаях, учитывая, что я молодая девушка и у меня северный говор. Она, видимо, решила, что я из Минора.

- Обычно тебя принимают за легалийку, - перебила Марго.

- Горелли попробовала что-то угадать о моем прошлом и наплести про мужа и детей, - продолжала Лисса. - А с тобой она вообще промахнулась. Разве что ее неясные намеки о том, что ты будешь иметь длинную жизнь, можно отнести на счет колдовской сущности. - Лисса вопросительно поглядела на Марго, ожидая от подруги подтверждения собственного мнения.

- Но она оказалась права еще в одном, - смущенно ответила ведьмочка.

- В чем? Увидела твоего сына?! Марго, разве ты не понимаешь, что ты колдунья, и у тебя не может быть детей.

- Она сказала, что я уже полюбила, и всегда буду любить этого человека.

- Юная графиня не осознает, что впереди десятки, сотни лет, и от праха ее первого избранника, развеянного над морем, за это время не останется и пылинки, - вставил Ланс.

- Ты по-настоящему влюбилась? - в голосе Лиссы сквозили удивление и любопытство.

- И где твой любимый человек сейчас?

- Мы расстались, - после недолгого молчания проговорила Марго. - Мы не могли быть вместе, особенно после того, как я стала ведьмой.

- Но ты его любишь? Тогда почему ты не осталась с ним? Если ты собираешься любить его всю жизнь, то ты должна его разыскать. Ведь теперь ты свободна, тебя уже не окружают высокие стены монастыря. Надо было спросить у Горелли, где он сейчас находится. Она ведь увидела вашу новую встречу, хотя скорее всего обнадеживает несчастных влюбленных, которых легко распознает по глазам.

- Твое упрямство и поспешность даже не дали мне с Марго возможность услышать что-либо из уст гадалки, - поучал Ланс. - А ведь она могла что-либо увидеть и из моего прошлого, которого я пока совсем не помню. Она ведь говорила обо мне: "не отец, не муж, не брат", - дух повторял слова гадалки. - Но ты не дала ей ничего сказать по существу! - Лисса зажала солонку в ладони, намекая Лансу, что ей было не до его недовольств.

- Нет, это невозможно, вряд ли мы увидимся вновь, - печально произнесла Марго в сторону подруги. - Его уже, наверное, нет в живых.

- Тем более, я права, что эта Горелли наврала нам с три короба, - с пылом ответила Лисса. - Но что за любовь, если ты даже не знаешь, что с ним нынче стало?! Когда девушка любит, она пойдет за любимым и в воду, и сквозь огонь.

Двина оставила ради любви свой родной дом и делала все, чтобы вновь соединиться с молодым царевичем. Она пожертвовала своей жизнью…

- Двина это та черноморка, что помогла тебе избавиться от гарунского плена? - спросила Марго. Графиня желала поскорее сменить тему разговора.

- Да, - грустно кивнула Лисса. - Она была очень сильным человеком. Она всегда достигала поставленной перед собой цели, и она знала, чего на самом деле хочет.

Она меня очень многому научила, и я иногда по ней скучаю, - тайя еще сильнее сжала солонку, в которой хранился прах сгоревшей волчицы.

- Расскажи мне о ней, - попросила Марго. В фургоне зазвучал тихий голос Лиссы, с горечью вспоминавшей события летних дней.

К вечеру Катар со своими людьми пересек по узкой заснеженной тропинке лес, у пределов которого заканчивались владения морийских дворян и разворачивались земли исконных южных племен русов и тонов. Повстанцы достигли первой деревни в чужих краях. Их встретили озабоченные лица землепашцев, обрабатывавших окрестные поля. Жители не оказывали сопротивления вторжению в свои дома вооруженных крестьян, но пополнить их припасы свежими овощами, вином и мясом не смогли.

Староста пожаловался командиру отрядов, что сами тоны не запаслись на зиму достаточным количеством зерна из-за засухи, и даже предложил ему обыскать закрома и погреба в деревенских домах, откуда очевидно заранее была вынесена и перепрятана вся снедь.

Видия Дитрия тоны приветствовали с уважением и почтением. Для него освободили просторную избу, в которую были перенесены больные. Молодая вдова Бонни, оставшаяся после гибели мужа с пятилетним сынишкой, помогала Лиссе растопить печь и сготовить ужин, Марго присела возле своих пациентов, чтобы проверить насколько быстро они шли на поправку при помощи ее чар. Видий за это время, наполнив неглубокий кувшин колодезной водой, с хвалебными словами, обращенными к великому Море, обошел деревенские дома и жителей, благословляя их на праведную жизнь.

Свет от костров озарял темное безлунное небо. За окнами теплой горницы раздавались мужские крики и ржание лошадей. Лисса поставила воду на огонь, чтобы собрать со стола и вымыть грязную посуду. Она устала и хотела поскорее устроиться на горячей печи, чтобы, наконец, провести ночь в месте, где не было морозных сквозняков и сырой земли под крышей шатра.