О чём молчит Ласточка - Катерина Сильванова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет, но… наверное… я не знаю, — всё так же глядя в сторону, тихо ответил Володя.
Теперь вздохнул Юра. Он молча отвернулся и ударил по клавишам. Принялся агрессивно играть что-то нескладное, уродливое, даже гротескное.
Володя сидел опустошённый, снедаемый чувством стыда. Хотелось немедленно уйти и забыть этот разговор навсегда. Но тогда пришлось бы забыть и Юру. Больше всего на свете Володя не хотел вычёркивать его из своей жизни. Но, какими бы близкими ни были отношения между ними, они вели в тупик. Сколько бы радости они ни дарили, они были обречены.
— Прости, Юр, — сказал Володя, с трудом дождавшись, когда Юра закончит играть. — Я не могу больше говорить. Я напишу потом, — и сбросил вызов.
Глава 8. Заветные желания
Наутро впервые за месяц он не получил сообщения от Юры. Юра не написал ни в обед, ни вечером. Володя несколько раз порывался черкнуть ему хоть что-нибудь, но никак не мог подобрать слова.
Что он мог сказать, попросить прощения? Но за что? За то, что не справился с нервным срывом?
Володя — взрослый человек, но по сравнению с адекватным и рассудительным Юрой он казался себе не просто дураком, а самым натуральным психом.
Спустя три дня тишины и сомнений он всё же отправил Юре короткое «Пожалуйста, давай забудем тот разговор?».
А в ответ получил:
«Я доработал ноктюрн. Хочешь послушать?»
«Хочу!» — тут же написал Володя.
«Сейчас пришлю тебе ссылку, пройди по ней и скачай».
Володе захотелось рассмеяться от радости и облегчения. Захотелось завалить Юру кучей сообщений обо всём подряд, но он сдержался и стал скачивать трек. Интернет дома и без того был медленный, а к вечеру скорость, как назло, упала ещё больше — на скачивание ушло не меньше часа.
Запустив наконец трек, Володя приглушил свет в гостиной, лёг на диван, прикрыл глаза и вслушался в музыку.
Ноктюрн был мрачным. Медленный и тягучий, он пугал явственно ощутимой безысходностью. Володе казалось, будто он вместе с музыкой долго-долго спускается по лестнице и у этого пути нет конца. Но конец был. И весьма громкий — удар по клавишам и, будто обрыв, внезапная, пугающе резкая тишина. Володя ломал голову, что за чувство вложил в ноктюрн Юра, о чём в нём рассказал?
Тем не менее в ту ночь он засыпал с улыбкой на лице — ну и что, что мелодия такая мрачная и обрывается будто предсмертным криком? Главное — ничего у них с Юрой не кончилось.
После того как Юра узнал о концерте, Володя больше не боялся сболтнуть лишнего. Их общение стало проще и легче, Юра много шутил, а Володя, сперва настороженный, вскоре начал поддаваться его легкомысленному настроению и расслабился. И сам не заметил, как они сблизились. Забылся концерт, Игорь и пустые ссоры, ещё недавно ставившие под угрозу их дружбу. Но хорошо, что всё это встретилось на их пути — неудобная правда раскрепостила и Володю, и Юру, научила быть откровенными друг с другом.
С приходом ноября в Харькове резко похолодало. Глядя на голые ветви деревьев и низкое хмурое небо, Володя мечтал, чтобы скорее выпал снег.
Звонила мать. Сообщила, что Москва уже вся белая. Сказала, что хочет остаться у сестры ещё на месяц, и попросила у Володи разрешения. Он даже опешил:
— С каких это пор ты отпрашиваешься у меня?
— Ну как же, сынок, у тебя же день рождения скоро.
— Ну и что? По телефону поздравишь.
Его день рождения действительно был не за горами. Казалось бы, стоило радоваться празднику, но Володю не радовало ничего, кроме общения с Юрой.
* * *Утром шестого ноября Володю разбудило СМС от Игоря:
«С днём рождения, зай! Будь здоровым и счастливым. И меня не забывай».
Володя ответил сухим «Спасибо» и посмотрел на часы — ещё не было семи утра. Чертыхнулся и сунул телефон под подушку. Прячась от Герды, укрылся одеялом с головой, ведь стоило собаке заметить, что он проснулся, она не дала бы ему и минуты полежать спокойно.
Володя не любил свой день рождения. Не потому, что именно в этот день «вдруг» осознавал, что за прошедший год страшно постарел и малого добился. Причина крылась вообще не в рефлексии — всё было куда банальнее. Целый день Володе приходилось принимать поздравления по почте, по СМС, по телефону и лично от огромного количества людей. Если друзьям и родным было достаточно сдержанных благодарностей, то Володя не мог позволить себе отвечать так бизнес-партнёрам. А последние обычно донимали его с раннего утра и до позднего вечера. Десятки их звонков превращали день в бесполезный, полный пустой болтовни парад лицемерия: партнёры льстили Володе, а он, вымучивая улыбку, льстил в ответ. Ещё один минус был в том, что по традиции Володя должен был организовать в офисе небольшое застолье для подчинённых, а это значило, что не будет работать не только он, но и вся фирма.
Думая о предстоящем дне, он не смог уснуть снова. Стараясь лишний раз не шевелиться, чтобы не привлечь внимание собаки, размышлял над тем, стоит ли сегодня пить. Ехать в офис на машине или брать такси? Решил взять такси, а в магазин съездить с Брагинским.
Телефон коротко провибрировал, послышалось знакомое «о-оу». Володя полез за ним, но не успел прочитать сообщение — Герда, заметив, что хозяин проснулся, прыгнула на кровать и принялась лизать его щёки. Володя выронил телефон. Ворча, пытался укрыться под одеялом с головой, но собака вытащила из-под него подушку. Пока Володя клал её обратно, Герда просунула голову ему под руку, протиснулась под одеяло и улеглась на грудь.
— Ну здрасьте. Доброе, блин, утро, — прохрипел он, придавленный весом Герды. Собака тихонько тявкнула и завиляла хвостом. — Ладно, уговорила, встаю. Да встаю уже — слезь!
Наскоро одевшись, он отправился на пробежку. Вернее, бегала сегодня только Герда, — Володя, уставившись в телефон, вяло плёлся за
