Та-Ро - Наталья Шумак

-Хорошо ей, с таким личиком, подданных очаровывать. Сам Бог велел. Блин!

Хваленый на всю Россь толмач оказался древним старцем. Как и подозревала принцесса, мог он чуточку изъяснятся на сянском наречии. А о Синто и слыхом не слыхивал.

-Да и откуда бы ему? Россь немного торгует с востоком. Сянские купцы еще забредают иногда. Синто дело иное. Закрытый народ, островная империя. Живут обособленно. За всю историюа, как сама и рассказывала, было в Моске посольство раза два, и то не договорились ни о чем.

-Ты что, за толмача заступаешься?

Меланхолично поинтересовалась Зима у подруги. Добавила мягко.

-Не знает и не знает, что ж теперь.

-Не пойму я тебя.

-Думаешь, из-за одного толмача с тобой поскакала? Велика важность! Для того хватило бы моего повеления, с приложенной печатью. Мысли некоторые лелеяла. Нет, не все про тебя. Как видишь, дел с великим избытком. Захлебнуться можно. Старого воеводу вздернуть легко. Нового где взять? Кого ставить на это место? Чтоб не драл с людишек три шкуры. Границы держал крепко. Умел с купцами обращаться. Путь в Сян, а ведь это золотое дно! Перец, чай, шелк! Через эти места проходит. Да, видишь беда, пошаливают в лесах. Вот и размышляют гости торговые, морем им податься - к алийцам! али сушей, через мои земли в иные европские страны. Налог же с каждого купца. Да и товар неплохой они обратно везут. Прямая выгода.

Замолчала, призадумалась. Свела брови над переносицей. Потом лицо ее разгладилось. Проговорила неожиданно для себя самой.

-Утро вечера мудренее.

-...

-Было бы место, а человек найдется.

Ли, не очень то и слушала. В мужских портах и свободной рубашке, босая прыгала с мечом. Зима присмотрелась, прокомментировала.

-Неплохо. Можно сказать - мастерски. Хотя стиль у тебя далекий от тех, какие мне доводилось видеть.

-Неплохо?

-Конечно.

-А я надеялась, похвалишь.

Долгое молчание было заполнено размерянными вдохами-выдохами, шуршанием одежды и свистом воздуха.

-Хорошо держишь меч, хорошо ставишь ножки, хорошо пьешь воздух, хорошо смотришь, хорошо двигаешься плавно и быстро. Мощная школа. Поклон твоему учителю. Мне с тобой пришлось бы повозиться... А если не кривя душой, то считаю, что у тебя есть реальный шанс против меня.

-Комплимент?

-Правда.

-Что же плохо?

-Дух. Самая суть твоя. То, что глубже сердца. Ты или раздражена, или печальна. А может червяк ненависти грызет, не дает покоя.

Ли поморщилась и опустила меч.

-Да, мне хреново.

-Скверный ответ для воина.

В дверь заглянул мальчик. Из числа свитских. Лицо горело от восторга.

-Купцы пришли, госпожа.

-Передай им, что я сейчас выйду. Хочешь со мной, Ли?

-Пожалуй нет.

-Дело твое.

-Увидимся утром.

Прошелестела подолом, выплыла из дверей. Ли вложила в ножны меч. Неплохо сбалансированный, из княжеской оружейной. Прошлась по залу. Вытерла потное лицо полотенцем. Позвала слугу.

-Принеси мне умыться. Бадью, ведро воды, простыню. Живо. Одна нога здесь, другая там!

Расторопный прислужник вихрем помчался, приказание княжеской заморской гостьи исполнять. Управился очень скоро. Всех приближенных к воеводе, княгиня, от греха, временно отстранила. Сейчас в тереме были только ее люди и самолично выбранные Хмуром из простой дворовой прислуги. Такое неожиданное возвышение одновременно и пугало (как еще дело повернется, вдруг простит воеводу), и наполняло гордостью. Небось, в родной деревне и не поверят, что саму Зиму Мстиславну видел, чай подавал, да по прочим разным поручениям ее собственным и ближних свитских, носился. А что заморская прынцесса по терему в мужской одежде скакала с мечом, и вовсе полной брехней обзовут.

Ли окатилась ведром студеной, только-только из колодезя, воды. Растерлась грубой льняной простыней. Сказала сварливо.

-Наждачная бумага и то нежнее!

Неспешно оделась. Ох уж эти юбки-сарафаны. Прогнала Маланью.

-Сама справлюсь.

Вышла из светлицы. Пройтись. Тут же к ней подлетел дружинник, из числа приставленных Хмуром. На все попытки отделаться от навязчивой опеки, сурово повторял.

-Дядько Хмур велел от заморской прынцессы ни на шаг! Мы свою службу знаем.

Так и пришлось бродить по всей крепости в сопровождении молодого курносого бородача. Он, блин, шествовал важно, чуть позади и левее, насупившись зыркал по сторонам, руки с меча не снимал, в общем имел вид самый угрожающий. Типичная демонстративная охрана, как выразилась бы Тинэль. Ладно, потерпим. Может статься Хмур и прав. Кто знает, что на уме у преданных воеводских приспешников и слуг? То-то и оно.

Крепость была небольшой, но ладно выстроенной. В центре крытый колодец. Рядом помещения для слуг, конюшня, поварня, продовольственный и хозяйственный склады, чуть в стороне оружейня и баня. Напротив подобие зверинца - клетка с огромным медведем. Столб для бичевания провинившихся. Неподалеку - за мирным временем пустующая, лекарня. Тут же - палата для самых приближенных воинов, только пройдя через нее, можно подняться в терем воеводы. Все устроено вполне разумно. Двор чисто выметен. Над поварней клубятся аппетитные запахи. В пустом животе громко забулькало, заурчало.

-А где, здесь кстати погреб?

Обратилась Ли к своему курносому охраннику. Уточнила вопросительно.

-Не слышал?

Тот осмотрелся, задумчиво поскреб в бороде и ответил.

-Под нами.

Для наглядности постучав сапогом по деревянному настилу, которым был крыт двор.

-Откуда знаешь?

-Дед мой и отец - знатные лозоходцы. Мне до них далеко, но пустоту под ногами почуять умею. Не скажу темница там, али просто схрон какой. Большая пустота.

-А вход где?

Восприняв последнюю реплику, как указание к действию, курносый дружинник подозвал слугу - шустрого дворового парнишку. Спросил требовательно.

-Как звать?

-Емеля.

-Скажи, Емельян. У кого ключи от погреба?

-От какого? От винного?

-Который под нами?

-Под вами не погреб.

-А что?

-Съзжая, ну пыточная с узилищем.

Объяснил он, задумчиво ковыряясь в носу.

-Ключи у кого? Как попасть туда?

-Ключи известно, у воеводы, у дьяков, да у заплечных дел мастера.

Тут парнишка оставил нос в покое, поежился, имя ката внушало ему ужас.

-У Мирона, стало быть.

-Где Мирон?

-Дома.

-В крепости?

-Не. Он на выселках живет, возле леса.

Курносый посмотрел на принцессу. Ли вступила в разговор.

-А кто из дьяков сейчас здесь?

-Да почитай все. Афанасий Иванович, Василий Афанасьевич, Иван Варсонофьевич.

-Проводи нас к кому-нибудь из них.

-Да они все вместе. В караулке.

Парнишка понизил голос.

-В карты играют. Заразное дело. Как сядут, три дня могут резаться. Ссорятся. Кровищу друг дружке пускают.

По мнению Ли это было странно. Воевода под замком. Завтра суд. А верные приспешники изволят развлекаться.

-Проводи нас Емельян в караулку.

Потребовал курносый дружинник у мальчика. Мимо проходил старичок с факелом, сердито ругающий двух рослых детин. Богатырского вида парни почтительно слушали, вздыхали. Дружинник незамедлительно рекрутировал деда и ребятишек.

-Кто?

-Конюший.

-Имя.

-Никодим.

-А с тобой?

-Охламоны мои, прости Господи. Чадами нас судьба наказывает!

-Что натворили твои сыновья?

Поинтересовалась Ли.

-Одна охота у них на уме, да посиделки с девками. Не хотят мое ремесло перенимать, в крепости служить.

-Душно здесь, батя. Да спину ломать перед господами лень.

Пробасил самый высокий. Ли внимательно рассмотрела парня. Спросила.

-А воинское дело не любо?

Он вздохнул, отмолчался. Ли решила.

-Пойдете с нами. Посветить надо.

Люди, которые не служили у воеводы, годились лучше всего. И взгляд богатыря ей понравился. Сильный. Честный. Но вот ведь упрямец, спросил набычившись.

-А кто ты такая, приказывать отцу моему и мне?

Дед Никодим застонал. Курносый бородач дружинник ехидно ответил.

-Не видишь, кто я?

Похлопал ладонью по выбитому на нагрудной, позолоченной пластине кольчуги солнцу о двенадцати лучах. Такую дорогую броню мог себе позволить не каждый воин. Но на личную гвардию князь денег не жалел.

-Ближний дружинник княгини нашей?

Неспеша резюмировал парень после минутной паузы, потраченной на пристальный осмотр.

-Догадался, деревня. Теперь, ответь, могу ли я тебе чего-нито велеть. Вроде как пойти со мной, посветить. Али показать дорогу. Коня моего посторожить. Помочь поклажу донести. Ну?

Парень, не робкого десятка, сдвинул брови, опять задумался. Наконец, кивнул, соглашаясь, хоть и с оговорками.

-Твоя правда, можешь. Ежели это мелочь какая, навроде тех про кои наговорил.

-Спасибо, что хоть так.

Строго ответил дружинник. Продолжил суше.

-Я могу тебе приказывать, а я сам лишь прислуживаю сей госпоже, охранять приставлен.

-Выходит, она главнее тебя.

-Выходит.

-Ну, и?

Парень оставался невозмутимым, как и второй, молчаливый брат, отец же их - Никодим, заметно трусил. Дружинник молча смотрел на обоих богатырей. Не подгонял. Тем более, что госпожа не рассерчала, слушала спокойно, внимательно. Высокий, наконец, поскреб в затылке, решил.