Тенебрариум (СИ) - Raptor

-Меня волнует только один вопрос. Почему оно перестало выходить на контакт? Почему? -Наверное, поняло, что люди психически не способны воспринимать его способ передачи информации. -Считаете, что оно щадит нас? Что-то я сомневаюсь. Ему не свойственна какая-либо мораль. А уж тем более, чувствительность и понимание. Нет. Оно умолкло по иной причине. -Коллеги, нам некогда разбираться, почему оно замолчало. Информация, полученная от него обеспечит нас работой на десятки лет вперёд. Владислав, объясни, зачем тебе это? Я открыл глаза. -Проект “Затемнение” нельзя начинать, пока мы не выясним, почему оно молчит. -Тебе что, нужно его разрешение? -бородатый профессор, сидевший рядом с заместителем руководителя проекта, рассмеялся. -Это же нонсенс! Оно – всего лишь материал для изучения. Да, благодаря ему мы открыли дверь в новую эру развития. Но теперь-то наших знаний достаточно, чтобы действовать самостоятельно. -Каких знаний, Дмитрий Дмитриевич? Мы знаем только то, что ничего не знаем. А оно знает всё. Знает, и молчит. И плевать бы на него, вот только к проекту мы не готовы. -Да почему не готовы-то?! -Да потому! Там, наверху, думают, что мы тут нашли волшебную палочку. Взмахнули – и всё получилось. А то, что каждый проект подразумевает тысячи. Тысячи тестов! Проверок, опытов, экспериментов, вычислений… Тем более, такой сложный проект, как “Затемнение”. Они не понимают. Они думают, мы тут валяем дурака. Им нужно всё быстро, по щелчку пальцев. Но так нельзя. Наука не терпит спешки. -Владислав Игоревич, -ответил присутствующий за столом человек в костюме и очках. -Я, как представитель Комитета, хотел бы заявить, что солидарен с Вами, как с учёным. И поверьте, Комитет тоже не поддерживает спешных методов. И тут дело не в самодурстве руководства. Отнюдь! Сроки продиктованы иными обстоятельствами. Сейчас под угрозой не только государственная, но и мировая безопасность. Цена вопроса слишком высока. Поэтому, проект “Затемнение” нужно запускать немедленно. -Я смотрю, вы уже приняли решение? -Ещё вчера, Владислав Игоревич. Комитет дал указание приступать к реализации первой фазы проекта. -Понятно. Тем не менее, я бы хотел ещё раз попытаться вступить с ним в контакт. -Зачем? Проект стартует через полтора часа. Треть времени у Вас уйдёт только на подготовку и стерилизацию. Вы не успеете. -И всё же я попытаюсь. Поймите. Неспроста оно молчит. Я почти уверен, что это молчание как-то связано с проектом. Дайте мне поговорить с ним, прошу. -Хорошо, -кивнул зам руководителя проекта. -И если контакт опять не состоится, передайте начальнику изолятора приказ о консервации камеры. Вернёмся к его изучению после реализации проекта. Всем спасибо, коллеги. Отправляйтесь на свои рабочие места. Сегодня у нас с вами ещё очень много работы. Все присутствующие поднялись из-за стола. Перед глазами пронеслась вереница каких-то фрагментов, как на ускоренной перемотке. Какие-то барокамеры, шлюзы, и двери-двери-двери. Свист пневматики, гул каких-то ламп-излучателей. -Ты уверен, Владислав? Ты точно в этом уверен? -повторялся из динамиков чей-то голос. И я отвечал, всё время: “Да, да, да…” Вспышка. Я вижу плывущие над собой ослепительно-яркие лампы, которые видно даже сквозь закрытые веки. Меня протаскивают через что-то вроде томографа, или чёрт его знает, что это за аппарат. Затем, меня принимают на другом конце транспортёра. Руки в защитных перчатках помогают слезть на пол. Я иду к шкафчику со спецодеждой. Натягиваю комбинезон. Надеваю на голову непонятные обручи с проводами. Дежурные проверяют, надёжно ли застёгнуты все застёжки. Расправляют провода. Зачем-то щупают пульс. -Всё в порядке, Владислав Игоревич? -Да. Я готов. Что это за место? Я всем своим нутром чувствую толщину окружающих меня стен. Здесь нет ничего лишнего. Только камеры и двери. Вся электроника расположена вне помещения, за чередой фильтрационных систем и стирилизаторов. Оттуда, с безопасного расстояния, они за мной наблюдают. -Сюда, пожалуйста. Двигайтесь по зелёной полосе. До стен не дотрагивайтесь. “Глаза цвета девонских болот… Что же ты не поёшь, птичка моя?” -Подождите, Владислав Игоревич. Подпишите пожалуйста этот формуляр. Спасибо. Проходите. “Когда Ицпапалотль обсидиановой бабочкой вознесётся над бренным миром, рассекая его лезвиями крыл”. -Стойте. Пожалуйста назовите фамилию, имя, отчество и статус посещения. -Бирюков Владислав Игоревич. Контактёр. Предъявите разрешение на контакт. -Пожалуйста. -Одну минуту. Подождите. “Когда Солнце остановится в надире. Когда Солнце. Остановится. В надире”. -Теперь приложите большой палец к дактилоскопическому сканеру. Спасибо, Владислав Игоревич. Ваш допуск подтверждён. Проходите. Комната переговоров. Точнее, даже не комната, а глухая кабина со стулом и окном. Между двумя бронестёклами закачан какой-то газ. Камера, словно паук, взирает на стул из угла, под потолком. Что за окном – непонятно. Там сплошная темень. Дверь за спиной закрылась, чавкнув герметичными присосками. Всё. Теперь мы с ним один на один. Меня отделяет от темноты только стекло. Я сажусь на стул. Лампа гаснет, и в кабине становится так же темно, как и в камере напротив. Затем, по ту сторону стёкол загораются ультрафиолетовые лампы. Я вижу маленькое помещение, в дальнем углу которого кто-то сидит. Большая, чёрная фигура скукожилась на полу, уткнув голову в колени. Это не человек. Рядом с существом длинной плетью лежит его хвост. Я уже видел эту фигуру. В тумане. Вот мы и встретились, Даркен Хо. Но тело всё ещё было под контролем своего хозяина. Я оставался лишь пассивным наблюдателем. -Образец икс ноль, я хочу пообщаться с тобой, -произнёс контактёр. Молчание. -Образец икс ноль, почему ты молчишь? Ответь мне. Это очень важно. Никакой реакции. -Оператор? -Да, Владислав Игоревич, -откликнулся динамик. -Вы пытались его разбудить? -Нет. Таких указаний мы не получали. -В таком случае, считайте что получили. Его надо разбудить раньше, чем начнётся реализация проекта “Затемнение”. -Но потребуется дополнительное разрешение руководителя… -Руководитель распорядился законсервировать камеру с икс нулевым. Сразу после контакта с ним. Поэтому, я с полной ответственностью… -Хорошо. Мы попробуем. Но нет никаких гарантий, что оно проснётся. Оно уже давно так сидит. -Вот и проверим, что с ним. Живое ли оно вообще. Как его можно разбудить? -Есть один способ. Установлено, что оно реагирует на свет. Поэтому, берегите глаза. Вы готовы? -Готов. -Включить свет. Внутри камеры включились ослепительно яркие лампы. Словно поджаренное, Хо вскочило с места, и начало метаться по своему карцеру, будто взбесившись. Как белка в колесе, оно носилось по стенам и потолку, шипя и визжа. -Ага, -воскликнул тот, чьими глазами я всё это видел. -Значит оно живо. Живо. -Выключить свет, Владислав Игоревич? -Нет. Пусть побесится. -Владислав Иг… Лампы в камере погасли и стали светить красным светом. Хо забилось в угол, и то ли ухало, то ли пыталось отдышаться. -Почему выключили свет?! -возмутился “я”. -Это не мы. Аварийная система сработала, -ответил оператор. -Что случилось? -Обнаружен переизбыток углекистлого газа внутри камеры. И его уровень продолжает расти. -С чем это связано? -Икс ноль его выделяет. Оно теперь дышит. -Но до этого воздух ему не требовался. -Судя по показаниям приборов, теперь ещё как дышит. И если не подать в камеру кислород, то вот-вот задохнётся. -Что ты задумал, икс ноль? -привстав, “я” приблизился к стеклу. -Что за фокусы? -Подавать кислород, Владислав Игоревич? -Не надо! Ну что, икс ноль, ты всё ещё настроено молчать? -Уровень углекислоты критический! -Да, чёрт возьми! -“я” стукнул по окну. -Подавайте кислород. Где-то в стене загудели вентиляторы. -Это бесполезно. Всё бесполезно, -опустившись на стул, “я” схватился за голову. -Полный провал. Что-то хрустнуло, и над окном замигала красная лампочка. -Всё в порядке, Владислав Игоревич, -поспешил успокоить меня оператор. -Небольшая неполадка в продувочной системе. Видимо, вентилятор сломался. К счастью, продувка уже завершилась. Кислородная камера опустошилась на девяносто восемь процентов. Внутренние заслонки перекрыты… Так. Проводится проверка вентиляционной аппаратуры. -Горелым потянуло. -Зафиксировано небольшое замыкание. Это из-за скачка напряжения в общей сети. -Чем вызван скачок? -Подозреваю, что запустили крепускулярный спектрофотометр. И уже не в тестовом режиме. -Проект “Затемнение” запущен. Я опоздал. Красные лампы внутри камеры Хо погасли, и всё опять погрузилось во мрак. -Вот же, проклятье… Подождите, Владислав Игоревич. Сейчас включится резервное питание. “Я” нащупал руками прохладное стекло. Затем, прислонился к нему лбом: “Они не ведают, что творят”. -Вы что-то сказали? Не волнуйтесь. Сейчас мы включим свет. Почти готово. Всё! Красные лампы в камере опять включились. -Твою ж мать!!! -“я” шарахнулся от окна, налетев на стул. Хо стояло прямо напротив меня, положив свои тонкие когтистые лапы на стекло. Это было так неожиданно, что сердце едва не выпрыгнуло у меня из груди. -В чём дело?! -воскликнул оператор. -Всё… Всё в порядке! -Это икс ноль? Отогнать его от стекла? -Не надо! Не надо. Всё хорошо. Ведь так, икс ноль? Мы немного не поняли друг друга. Но теперь мы готовы общаться, верно? Хо стояло не открывая глаз. “Я” неуверенно подошёл к окну. -Мы должны обсудить проект “Затемнение”, -продолжал вещать “я”. -Зачем? -прошептало Хо. -Ты пыталось нас предупредить. Ведь так? И когда тебе не вняли, ты умолкло. Ведь поэтому ты убило предыдущего контактёра? -Какая теперь разница? Проект уже запущен. -Но его можно остановить! Только скажи. Скажи, что нам грозит? Что мы недоработали? -Вы всё сделали правильно. К сожалению. Оно улыбнулось страшной, широченной улыбкой. Между рядами зубов появилось красное свечение. -Владислав Игоревич… -встрял оператор. -Да погодите, не отвлекайте меня! Что ты имеешь в виду, икс ноль? В чём наша ошибка?! -Владислав Игоревич, что-то пошло не так. Мы тут наблюдаем странные… Нужно немедленно прекратить контакт. -Дайте мне ещё две минуты! Икс ноль! Ответь на мой вопрос! -Ваше время вышло, профессор, -прошептало Хо. -Теперь я буду говорить уже с ним. -Владислав Игоревич! -закричал оператор. -Приборы сошли с ума! Тут полная… Всё, как хотите, но мы прерываем контакт! -С кем, “с ним”? -не обращал внимания “я”. -С тобой, -Хо ткнуло пальцем в стекло, прямо напротив моего лица. -Да, Писатель, именно с тобой. -Не понял, как… -пробулькал Владислав Игоревич, и исчез, отдав мне полный контроль над своим телом. -Это я? Я его контролирую? Теперь говорил уже я, а не он. -Я радо, что ты сумел меня найти, -улыбалось Хо. -Почему время остановилось? -озирался я. -Время идёт как обычно. А память можно остановить. Я уже говорило тебе, что пространство – это иллюзия, -Хо отступило вглубь камеры. -Входи, Писатель, не бойся. -Но тут бронированное стекло. -А ты иди по моим следам. Стекло – не помеха. В голове загудело. Теперь я уже плавал под потолком, в комнате, наполненной водой. “По твоим следам? Ай-талук. Где-то здесь он должен расти”. Так и есть. Я увидел его колышущиеся нити, торчащие из фильтров камеры Хо. “Вот, как ты выбралось. Они загерметизировали камеру полностью, а для подачи воздуха и забора образцов тканей использовали изолированные шлюзы. Видимо, во время экстренной закачки воздуха, микроскопические волокна ай-талука попали в шлюз через открывшуюся внутреннюю заслонку, прошли сквозь фильтры и повредили компрессор. Дезактивация их не убила, и когда, в результате короткого замыкания, внешняя заслонка шлюза открылась, ай-талук оказался за пределами камеры, после чего, начал буйно разрастаться. Но он ли стал причиной катастрофы?” -О чём задумался? -спросило Хо. -Времени осталось не так уж много. -Ты право, -встрепенувшись, я ухватился за связующие нити, и тут же провалился в уже знакомую бесконечность. -Тебе страшно, Писатель? -Да. -Что тебя страшит? -Окружающая обстановка. Все эти призраки, что вокруг. Они пугают меня и вызывают жалость. И непонятно, что я испытываю больше: Боюсь их, или жалею? -Это нормально для человеческого существа. Красные лампы включились. Теперь я сидел в одному углу камеры, а Хо – в другом. -Они с тобой плохо обращались, -нерешительно заговорил я. -Эти учёные… -Плохо обращались? -Хо немного поухало, словно посмеиваясь. -Но такой страшной смерти они не заслужили, -стараясь подавить дрожь и заикания, продолжал я. -Ты думаешь, что это я их убило? -Хо дёрнуло хвостом. -Это не так. Они сами себя заперли здесь, со мной. Надеялись, что эта жертва не позволит мне вырваться наружу. Глупая человеческая самонадеянность. Им даже в голову не могло прийти, что я и не собиралось никуда вырываться. Я уже на месте. -Выходит, что ты – не пленник? И эта камера тебя не сдерживает? -Писатель. Смешной и наивный Писатель. Я оказалось здесь по собственной инициативе. Я позволило себя сюда посадить потому, что мне так было нужно. -Но ай-талук… -Ай-талук… Ведь ты коснулся нитей, чтобы попасть сюда? Знаешь, что это за нити? Это нити для марионеток. А я – кукловод. Понимаешь? -Нет. Не совсем. Какие марионетки? Кто ты вообще такое? -Давай по порядку, хорошо? Ты шёл сюда за вопросами, и я готово на них ответить, но прежде позволь задать тебе один единственный вопрос. -Задавай. -Кто ты? -Я? -Да. Понял ли ты, кем являешься, и для чего ты здесь? -Сёстры рассказали мне. Но… -Но ты не можешь в это поверить. Это трудно признать, да? Я кивнул. -А может всё потому, что и не нужно признавать? -Хо, умоляю, хватит. У меня голова того и гляди лопнет. -Всё ясно. Значит ты до сих пор ничего не понял. Что ж, у тебя ещё будет немного времени, чтобы разобраться в себе. Давай перейдём к твоим вопросам. Итак, тебя интересует, кто я? Я – бывший сумеречный охотник, которого изгнали в периферийный мир, за нападение на человека. -На кого же тогда ты охотилось, если не на людей? -На кукол. Они похожи на людей, но на самом деле не люди. Они живут среди вас, и их поголовье регулируется сумеречниками, чтобы люди не были ими вытеснены. -Значит там, на Периметре, твои собратья? -Писатель, не сравнивай меня с ними! -Хо брезгливо оскалилось. -Они – гибриды. Жалкие полукровки. Единственный полноценный сумеречник в этом городе сейчас перед тобой. -Я верю, верю. Зачем же ты напало на человека? Нечаянно? -Нет. Целенаправленно. Из любопытства. Мы питаемся энергией кукол, поедая их внутреннюю оболочку. В какой-то момент, мне стало интересно, что даёт человеческая энергия? Ведь если даже энергия кукол дарит нам такую мощь, то что нам может дать энергия “семян Высшего Разума”? Я не ошиблось. Человеческая энергия потрясающа. Она ни с чем не сравнима. Попробовав её – остановиться уже невозможно. Это энергетический наркотик, дающий безграничные возможности. Я вкусило от Высшего Разума! Как плод с древа познания добра и зла. -Твои сородичи изгнали тебя за людоедство? -Да. Капитул низверг меня в “мусорное измерение” – периферию, прослойку между миром людей и сумерками. Но погибать я не собиралось. Чтобы завершить свои познания и выбраться из пространства между мирами, мне нужно было во что бы то ни стало вкусить энергию полноценного человека. Без кукольных примесей. И вскоре я нашло такого человека. -Кто же это был? -Один идиот. Застрявший в собственных заблуждениях. Его звали Евгений Калабрин. Он был влюблён в мечту, которую сам же и придумал. Так он пытался скрыться от своего одиночества. Взломать его разум было непросто. Пришлось пойти на риск и ухищрение. Когда я проникло в его больной иллюзорный мирок, сработали защитные рефлексы, и он закрылся от внешнего мира, внутри своих грез. Один на один со мной. Как и учёные, что заперлись в этой лаборатории. А дальше, была долгая работа. -Как ты его взломало? -Мне помогла первая невеста. Жёлтая орхидея. -Я видел её. В своём странном сне. -Это Ольга Вершинина. Сама по себе, она никто. Пустышка. Обычный ключик, открывший мне дверь в потайную комнату. Но это не важно. И тебе это вряд ли будет интересно… -Ольга Вершинина была в списке пассажиров яхты “Гортензия”. Что это за яхта? -На борту “Гортензии” находилось семь человек. Точнее, шесть кукол и одна полукукла. Всё было рассчитано заранее. Яхта попала в ловушку “карманного измерения”, где благополучно затонула. Экипаж спасся полным составом, перебравшись в мою временную резиденцию – на “Эвридику”. Там они прогостили двое суток. Хотя, для них время растянулось на десять дней. Вершинина должна была подобрать ключ к разуму Калабрина. За это время, я должно было накопить достаточно энергии, питаясь её товарищами, чтобы восполнить силы, затраченные на работу с Калабриным. После поглощения пятерых кукол, Евгения и Ольги, я планировало выбраться из сколлапсировавшего пространственно-временного пузыря – во внешний мир. Но произошли непредвиденные накладки, в результате которых, мне пришлось поменять свой план. Я поглотило Калабрина и резервную куклу, а Ольгу использовало в качестве рецепиента. -Что с ней случилось потом? -Её разум не выдержал всех этих испытаний и помутился. Когда её определили в клинику для душевнобольных, я покинуло её тело, и, к величайшему счастью, чуть ли не в соседней палате нашло себе нового рецепиента. Вторую невесту. Лиловую орихидею. -Худая девица со стеклянными лезвиями? -Её звали Анна. Но она любила называть себя Ицпапалотль, в честь древнего ацтекского божества. Обсидиановая бабочка с когтями ягуара. Она не была сумасшедшей, нет. Она была аутисткой. В вашем мире она существовала в виде жалкого, ничего не выражающего овоща. Но в ноосфере… Там она стала почти богиней. Не без моей помощи, разумеется. Девочка с большими амбициями пришлась мне по душе, и я предложило ей взаимовыгодный симбиоз. Было очень весело. Она желала покорить всё информационное пространство! Забавная дурочка… Заодно повеселило то, как задёргались мои бывшие коллеги под давлением Сакрариума, не ожидавшего появления такой досадной червоточины в своём доселе крепком тылу. На моё усмирение, Высшие направили свою лучшую агентессу, вставлявшую мне палки в колёса ещё на “Эвридике”. Принцип невмешательства не позволял ей сражаться со мной непосредственно, поэтому она нашла подходящего человека в мире людей, который, через жёлтую орхидею, обнаружил брешь в ноосфере, и проник в мир сноходцев. Там, в Тейлор-Тауне, нанимательница встретилась со своим наёмником, и объяснила ему цель миссии – разыскать Обсидиановую Бабочку и уничтожить. Затем, сладкая парочка снюхалась с контрабандистами, путешествующими по ноосферному многомирью на экзокрафте “Одалиска”. Команда подобралась хоть куда. Было очень интересно играть с ними в кошки-мышки. Жаль, что долго это продолжаться не могло. Сакрариум спешно латал дыры в информационном пространстве, запечатывая все отдушины, и не оставляя нам выхода наружу. Поэтому, наши приключения завершились грандиозной битвой, в которой Обсидиановая Бабочка была повержена. А вместе с ней и я. -Ты? -Я уже говорило, что на стороне моего противника выступал лучший агент Сакрариума. Тот бой изначально был проигрышным. Хоть и очень интересным. К тому же, поражением я это не считаю. Ведь я заранее знало, чем всё закончится. Человеческое тщеславие всегда играло мне на руку, и, как обычно, не подвело. Человек, который меня победил, опьянённый собственным величием, решил покончить со мной раз и навсегда. Но уничтожить меня он мог лишь одним способом – поглощением. И, конечно же, он с этой задачей не справился. Поглощение прошло не полностью. В результате, он получил мои силы и способности, но вместе с ними впитал всё то, от чего я хотело избавиться. Этот “рыцарь в сияющих доспехах” думал, что сможет всё это контролировать, но, вместо этого, лишился своей человечности и превратился в меня. Хо! Хо! Злая ирония, да? Причём он перенял всё самое гадкое и тлетворное, например, жажду власти, доминирования, полного контроля над ситуацией в мире. Теперь этот выскочка возглавляет гибридный Капитул, называет себя “патриотом” и считает, что только он способен защитить свою страну и своих сограждан от любой угрозы. Должно признать, что, прячась за спинами политиков, ему действительно удалось стабилизировать обстановку в стране и укрепить её обороноспособность, но всё это потеряло смысл перед лицом новой, настоящей угрозы. Кукольного доминирования. Он понял, что беды исходят от кукол. Их стало слишком много, они совокупляются с людьми и портят их генофонд. Но, что самое обидное, Сакрариум лимитирует охоту, не позволяя истреблять кукол с высоким процентом человечности. В результате, рост кукольного поголовья начал становиться бесконтрольным. А рецессивное человечество начало вымирать. Тогда твой куратор придумал проект “Затемнение”, который должен помочь обойти законы Сакрариума. -Что ему даст этот проект? -Возможность управлять куклами. Тотальный контроль над обществом. Твой куратор станет наместником Бога на Земле, которому сам Бог не указ. Он станет тем, кем когда-то мечтало стать я. -А я ему зачем? -Проект под угрозой. Начало сбываться Пророчество. -То самое, которое было в стихах? -Да. Равновесие нарушилось и Сакрариум решил стереть мир людей полностью. -И спасителем мира был выбран я? -Да. -Ну, тогда мой куратор крупно просчитался. Он выбрал не того… -Он выбрал того, кого нужно. Он выбрал алую орхидею. -Я – не спаситель мира! -Писатель… -Хо вздохнуло, и на месте его глаз загорелись узкие зелёные щёлочки. -Порой, спасителем мира является не тот, кто сам его спасает, а тот, кто находит средство его спасения. -А какое место во всём этом отводится тебе? Как ты вообще оказалось здесь? -Сюда меня доставил твой куратор. Я обещало посодействовать ему кое в чём. На деле же, у меня была совсем иная задача – осуществить свою давнюю задумку. Попробовать себя художником иных масштабов. Изобразить целый город, создав его по своим лекалам и чертежам. Оживить новой, причудливой экосистемой. И подняться на ступень выше, став, наконец-то, настоящим творцом. Ты ведь тоже творческая личность, значит должен меня понять. -Ну-ну. И для этого ты уничтожило прежний город? Чтобы на его руинах отстроить свой собственный? -Я ничего не уничтожало. В вопросах самоуничтожения людям нет равных. Я просто им не мешало. -Но почему? -Мне это было выгодно. И не только мне. Всё было спланировано изначально. Все жалкие потуги мечущихся человечков контролируются свыше. И даже я в этом механизме – всего лишь крупная шестерёнка. -Я начинаю понимать. То, что здесь разрабатывалось, заранее предполагало уничтожение города. Неважно, что это было, важно, что город был уничтожен. -Верно. -И ты к этому совсем не причастно? -Как сказать? Моя причастность относительна. Это как дать ребёнку боевую гранату. Он побежит играть с ней, будет с любопытством её изучать, но ничего не поймёт. И рано, или поздно, он обязательно выдернет чеку. -Если не ты, и не мой куратор, тогда кто стоял за всем этим? Те, кого называют “Высшими”? -Им был нужен плацдарм. Я его подготовило. Как видишь, они использовали даже меня. -Плацдарм для выведения новой цивилизации, на смену нашей? -Да. Земля – не единственный тестовый полигон. В разных мирах существуют разные полигоны, откуда идут потоковые данные в Сакрариум. Там их тщательно изучают, анализируют, отделяют зёрна от плевел. Это глобальная, цивилизационная евгеника. Когда-то, примерно так же тестировали человеческий разум, перед тем, как отдали ему Землю, для заселения. -Выходит, эволюционная теория ложна? -Нет. Не путай эволюцию организмов с эволюцией разума. Миллионы лет под вас подгоняли идеальную форму, способную соответствовать потенциальным требованиям разума, разрабатываемого и тестируемого отдельно. Подгонялась не только форма, но и ареал. Да, да, да, весь мир заранее формировался для вашего максимально комфортного существования. Чтобы вы могли получать из него всё необходимое для своего развития и совершенствования. Знаешь ли ты, Писатель, что до появления вашей цивилизации, на Земле предпринималось не меньше трёх попыток внедрения разума в биологический образец? И все они закончились неудачей. Разум не прижился. В результате, приходилось перекраивать всю структуру, меняя состав почвы, воздуха, биоразнообразия. Отсюда и катастрофы, неоднократно уничтожавшие почти всю жизнь на Земле. Мир просто стирали, и начинали строить с нуля. Лишь в начале антропогена, после очередной неудачи, с учётом всех предыдущих ошибок, наконец-то, произошло успешное внедрение разума в биологическую основу примата. Разум освоился и начал быстро развиваться. Конечно же, он был не идеален. Поэтому, срок его существования, разумеется, в масштабах Вселенной, отводился весьма и весьма скромный, измеряемый даже не миллионами лет, а жалкими тысячелетиями. Посмотри на геохронологическую шкалу, и поймёшь, как ничтожна человеческая эпоха, на фоне предыдущих эпох. -Город Иликтинск – модель будущего мира? -Ты захотел бы жить, скажем, на стрельбище? Думаю, вряд ли. Так и здесь. Зона испытаний – это одно, а земля обетованная – это совсем другое. На испытаниях выявляют пределы возможностей, а в жизни – просто живут. Я создало то, что должно было создать. Этот город – моё лучшее творение. Это мой новый мир. Мой Тенебрариум! -А аномалии – это всего лишь тренажёры для опытных образцов? -Нет. Аномалии – это энтропийные парадоксы. Когда кроишь и сшиваешь лоскуты из разных измерений, то расхождения неизбежны. Где-то обязательно происходят сдвиги и перекосы. У меня не было возможности создавать мир с нуля, как у Прокриатора. Приходилось пользоваться тем, что было, состыковывая то, что порой вообще не совпадало. Поэтому, все эти аномалии – просто всплески многомерных энтропийных дисфункций, которые не могут адекватно восприниматься человеческим разумом. Ты уж прости за прямоту, Писатель, но чтобы разобраться в их структуре, твоих мозгов, увы, недостаточно. Думаешь, почему мне приходится регулярно синхронизировать структурный баланс используя тот самый “туман”? Именно для того, чтобы вся эта красота не разлезлась по швам. А с тренировкой опытных образцов прекрасно справляется местная фауна и сами опытные образцы… У тебя ещё есть вопросы? -Ты сказало, что для спасения мира нужно всего лишь найти средство. Я так понимаю, что это средство – ты? -Не думаю. -Но разве может быть иначе? -Может. Когда мы впервые встретились, я тоже посчитало, что твоему куратору нужна моя помощь, но потом… Потом догадалось, что ему нужно вовсе не я. -А кто? -Моя старая подруга. -Не думал, что ты с кем-то дружишь. -Мы с ней заклятые друзья, -Хо рассмеялось. -Допустим. Тогда почему он отправил меня к тебе, а не к ней? -Потому, что без меня тебе к ней не подобраться. -Кто она? -Сальвификарий Сакрариума. -Высшая? Та самая агентесса? -догадался я. -Что охотилась за тобой? -Она – ангел. По-имени АлХезид. -Лучезарная, значит… -И очень опасная. -Она тоже где-то в городе? -Да. Мы оба отбываем здесь наказания за то, что натворили в ноосфере. Меня отправили на исправительные работы, а её заточили в стазис-капсуле, чтобы немного утихомирилась, и не наделала ещё больше проблем. Твой куратор и АлХезид когда-то были не разлей вода. И теперь он надеется, что, по старой дружбе, Лиша поможет ему предотвратить апокалипсис. Ведь только она вхожа в Сакрариум. -Откуда ты это знаешь? -Он неоднократно пытался извлечь её капсулу. Но я ему не позволило. -Почему? -Потому, что он не должен воспользоваться её беспомощностью. Я уже говорило тебе, что он перенял от меня самые презренные и низкие качества. -Признаться, я удивлён. Что это? Благородство? Кодекс чести сумеречного охотника? -Нет. Рассчёт. За то, что я сохранило неприкосновенность АлХезид, она, в благодарность, выпустит меня из заточения. -Так ты всё-таки хочешь отсюда выбраться? -А куда деваться? В целом, меня здесь почти всё устраивает. Я как в санатории. И работа мне в радость. Но лишь один нюанс угнетает меня. Здесь очень туго с кормёжкой. Точнее, её здесь нет вообще. Уже много лет я живу впроголодь. Хочешь – не хочешь, а надо возвращаться на вольные хлеба. Твой куратор тоже это понимает. Поэтому и бросил мне “спасательный круг”. Видишь, как всё хитро взаимосвязано? Ты хочешь выбраться из города. Для этого ты разыскиваешь меня. Я спасаю АлХезид. И за это, она выпускает меня из города. А вместе со мной – тебя. -Я совсем запутался в твоих россказнях. -Я всего лишь отвечаю на твои вопросы. -Ладно… Ладно. Ответь, зачем ему книга? Зачем ему моя книга? -Вопрос не по адресу. Это ему нужна твоя книга, а не мне. У него и спрашивай. Когда встретишься с ним. -Хорошо. Тогда ответь, как мне вытащить Райли из города? От удивления Хо вскинуло руки. -Писа-атель, ты ещё сам не знаешь, как из него выбраться, а спрашиваешь про свою подругу, которую тем более никто не выпустит! Как это расценивать? Как глупость? Как альтруистичность? Ах, да-а… Это любовь. Хо! Конечно же. Нет-нет, Писатель, я не смеюсь над тобой. Поверь, я тоже познало это чувство. И я знаю, что это не просто химическая реакция в мозгу. Это навязчивая идея. С позиции трезвого разума, я бы посоветовало тебе выкинуть Райли из головы и забыть про неё навсегда. Но я понимаю, что это невозможно. Она глубоко засела в твоём сердце. И тебя не смущает, что она принадлежит совершенно другому виду. Что ей нельзя жить в мире людей… -Почему нельзя?! -Ты разве не видел, на что она способна? Её реакция на порядок превышает человеческую. Её ум опережает человеческий по всем показателям. И, что самое главное, она – беспощадная убийца. Ты знаешь, как она владеет холодным оружием. А теперь представь, на что способна твоя Райли, если ей дать пистолет. А если ей дать автомат? Нет, Писатель, выпускать её за пределы города слишком рискованно. Даже я это признаю. -Жаль. Она этого очень хочет. И я этого очень хочу. Но я желаю ей счастья, и поэтому соглашусь с тобой, Хо. Райли не место в нашем мире. Её ждёт новый, прекрасный мир. Она достойна его. Хо помолчало, и, опустив голову, произнесло: “Новый, прекрасный мир?” -Ну, да. -Писатель, ты когда-нибудь видел опытные образцы самолётов, перевозящие пассажиров? А опытные образцы автомобилей на улицах своего города видел? -Но они же… -Они – опытные образцы. Этим всё сказано. -Получается, что… -Хватит думать о других. Подумай о себе. И ответь мне наконец, кто ты? -Зачем тебе это нужно? -За тем, что я помогу тебе выбраться из города только в том случае, если ты дашь мне правильный ответ на этот вопрос. Так кто ты, Писатель? Ты узнал это? -Да. -И кто же ты? -Я – образец Z-345/9-09. -Прекрасно. И тебе уже известно, что ты вовсе не человек? -Д-да… Я… Я – изгнанник. Кеаксулант. -То есть, курьер? -Хм… Ну-у, да. -А почему так неуверенно отвечаешь? -Я до сих пор с трудом в это верю. -Может быть потому… Что это неправда? -Не понял. Получается, что сёстры меня обманули? -Писатель, Писатель, заканчивай думать чужим умом. Включай свой собственный, ленивый разум. -С какой целью меня водили за нос? Сначала сёстры вынесли мне мозг своими откровениями, теперь ты наплело чёрти что, про каких-то охотников, кукол и спасение мира. Я плаваю в этой ереси, как в болоте. И всё больше не понимаю, зачем мне всё это знать?! Я просто хочу жить. Хочу вернуться домой. -Ты веришь сёстрам, веришь мне, веришь кому угодно, только не себе самому. Тебя слишком легко обмануть. Ведь ты хватаешься за любую ложь, лишь бы она намекала тебе на спасение. Точно так же, безнадёжно больные люди верят всяким шарлатанам, попадаясь на самый откровенный обман. -Всё, что ты до этого рассказало – тоже было ложью? Ты полчаса грузило меня какой-то фантастической мутью… -Но ты же меня слушал? И верил каждому моему слову. -Ты издеваешься надо мной. Ты просто морочишь мне голову, наслаждаясь моей наивностью. -Потому, что это очень забавно. -Но я здесь не для забавы! Это я знаю точно. -Ну хоть что-то ты знаешь точно. Да, Писатель, ты здесь не для забавы. -Тогда давай закончим весь этот бред, и наконец перейдём к реальному диалогу. Мне нужна правда. Только правда. -И ничего кроме правды? -закончило мою реплику Хо. -А не боишься, что правда может тебя сильно разочаровать? -Я готов ко всему! Только прекрати кормить меня чепухой, и расскажи всё, как есть! -Рассказать себе должен ты сам. Я лишь помогаю тебе найти правильный путь и не потеряться в лабиринте сознания. -Так помоги уже наконец! Итак, сёстры мне солгали. Почему? -А почему ты думаешь, что они солгали? -Хо, не пытайся меня запутать! -Даже и в мыслях не было. Я спрашиваю как есть. С чего ты взял, что сёстры тебе лгут? -Но ты же только что… -я запнулся. -Что, “я только что”? Писатель, ты – верхогляд. Ты мыслишь поверхностно, даже не пытаясь нырнуть поглубже. Ты упёрся в вопрос “лгали тебе сёстры, или не лгали”, словно баран в новые ворота, и даже не пытаешься спросить у себя – а может и не было никаких сестёр? -Но я их видел! -Видел? Или придумал? -Ты опять издеваешься? -Включай свой разум. Ответ кроется в твоём имени. Знаешь, почему ты – Писатель? Потому что всё, что ты видишь – ты на самом деле пишешь. Ты находишься внутри собственной книги, в которой ты – главный герой, фокальный персонаж. И вокруг тебя вращается весь сюжет. Удивительно, как ты до сих пор этого не заметил? -Но как я попал в собственную книгу? -Не знаю. Возможно, всё дело в психопатологии. Ты был так одержим её написанием, что слегка повредился рассудком и твоя личность оказалась заперта внутри собственной, разбушевавшейся фантазии. Сейчас ты пытаешься выбраться из этой психической западни, и восстановить контроль над собственным сознанием. Именно это стремление обусловлено твоим желанием вернуться домой. -Погоди. Постой. Я что-то не понимаю. То есть, ты хочешь сказать… -Ты же постоянно ловил себя на мысли, что бегло описываешь в своих размышлениях всякие увиденные детали окружающего мира: прохожих, машины, бродячих собак, даже простые столбы и придумываешь им определения. Так? С этого всё и началось. Ты не заметил, как твоя иллюзия вытеснила реальность. -И этот город, эта аномальная зона – лишь плод моего больного разума? -Не существует города с названием Иликтинск. И не существовало никогда. Его придумал ты сам. Вспомни, какие книги тебе дал твой знакомый издатель? О чём он порекомендовал тебе написать? Серия “С.Т.А.Л.К.Е.Р.” – постапокалиптический боевик. Теперь понимаешь, откуда у тебя такие фантазии? Если бы он рекомендовал тебе написать вампирскую сагу – то события сейчас, наверное, происходили бы в каком-нибудь захолустье, в вампирской резервации, где добрая вампирша Райли спасала бы тебя от своих сородичей-кровососов. Если бы тебе порекомендовали написать фэнтезийную сказку, ты бы отправился в заповедные друидские леса, где сохранились эльфы, гномы и даже драконы. Разумеется, не просто сохранились. Ты бы наверняка придумал их существованию логическое обоснование. Но, тем не менее, это было бы настоящее фэнтези. Но ты взялся за постапокалипсис. И вот он, во всей своей красе. Давай посчитаем атрибуты? Город-призрак – есть. Аномалии – есть. Мутанты – есть. Выживальщики – есть. Злые военные – есть. Остался лишь волшебный артефакт, исполняющий желания. И он перед тобой. Это я. -Но как же Райли? -С ней всё совсем просто. В своей обычной жизни ты не смог найти себе пару. Поэтому, придумал её для себя. Ты воспитывался матерью, в связи с чем, спроецировал образ одинокой и сильной женщины на свою иллюзорную подругу. Райли опекает тебя по-матерински. Как мать, она строга с тобой, но, вместе с этим, ласкова и прощает все твои проступки. Все безотцовщины ищут себе “новую маму” в лице будущей жены. -А ты? Если всё это – моя выдумка, как ты в ней существуешь? -Я – твоё альтер-эго. Сейчас твой пленённый рассудок общается с пленившим его сознанием. Со вторым “Я”, вырвавшимся из подсознания. -Только и всего? Я самый обычный шизофреник, с раздвоением личности? -Я предупреждало, что правда тебя разочарует. -Как же это со мной произошло? -Я не психиатр, но полагаю, что мысли о грядущем конце света – это твой потаённый страх перед забвением. А сумеречная невеста – это смерть, которая ждёт тебя впереди. И единственный способ обрести бессмертие – это книга, которую ты оставишь для будущих поколений. Ведь самым страшным для тебя является осознание бессмысленности и бесполезности собственного существования. Ты жаждешь остаться в памяти потомков, поэтому так рьяно мечтаешь опубликовать свою книгу. Именно по этой причине, ты и сорвался в пучину безумия. Но… -Хо улыбнулось. -Раз ты продолжаешь бороться, значит шанс на исцеление у тебя ещё есть. -Почему я должен тебе верить? -Писатель, мы сейчас не играем в игру “верю – не верю”. Ты должен лишь ответить на вопрос – “принимаю, или не принимаю?” И думать нужно быстрее. Время уходит. -Непросто признать, что всё здесь ненастоящее. -Задумайся, почему ты до сих пор жив, хотя уже давно должен был погибну