Стихотворения - Александр Блок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как день, светла, но непонятна…
Как день, светла, но непонятна,Вся – явь, но – как обрывок сна,Она приходит с речью внятной,И вслед за ней – всегда весна.
Вот здесь садится и болтает.Ей нравится дразнить меняИ намекать, что всякий знаетПро тайный вихрь ее огня.
Но я, не вслушиваясь строгоВ ее порывистую речь,Слежу, как ширится тревогаВ сияньи глаз и в дрожи плеч.
Когда ж дойдут до сердца речи,И опьянят ее духи,И я влюблюсь в глаза и в плечи,Как в вешний ветер, как в стихи, –
Сверкнет холодное запястье,И, речь прервав, она самаУже твердит, что сила страсти –Ничто пред холодом ума!..
20 февраля 1914Петербургские сумерки снежные…
Петербургские сумерки снежные.Взгляд на улице, розы в дому…Мысли – точно у девушки нежные,А о чем – и сама не пойму.
Всё гляжусь в мое зеркало сонное…(Он, должно быть, глядится в окно…)Вон лицо мое – злое, влюбленное!Ах, как мне надоело оно!
Запевания низкого голоса,Снежно-белые руки мои,Мои тонкие рыжие волосы, –Как давно они стали ничьи!
Муж ушел. Свет такой безобразный…Всё же кровь розовеет… на свет…Посмотрю-ка, он там или нет?Так и есть… ах, какой неотвязный!
15 марта 1914Смычок запел. И облак душный…
Смычок запел. И облак душныйНад нами встал. И соловьиПриснились нам. И стан послушныйСкользнул в объятия мои…Не соловей – то скрипка пела,Когда ж оборвалась струна,Кругом рыдала и звенела,Как в вешней роще, тишина…Как там, в рыдающие звукиВступала майская гроза…Пугливые сближались руки,И жгли смеженные глаза…
14 мая 1914Ты жил один! Друзей ты не искал…
Ты жил один! Друзей ты не искалИ не искал единоверцев.Ты острый нож безжалостно вонзалВ открытое для счастья сердце.
«Безумный друг! Ты мог бы счастлив быть!..» –«Зачем? Средь бурного ненастьяМы, всё равно, не можем сохранитьНеумирающего счастья!»
26 августа 1914Превратила всё в шутку сначала…
Превратила всё в шутку сначала,Поняла – принялась укорять,Головою красивой качала,Стала слезы платком вытирать.
И, зубами дразня, хохотала,Неожиданно всё позабыв.Вдруг припомнила всё – зарыдала,Десять шпилек на стол уронив.
Подурнела, пошла, обернулась,Воротилась, чего-то ждала,Проклинала, спиной повернуласьИ, должно быть, навеки ушла…
Что ж, пора приниматься за дело,За старинное дело свое. –Неужели и жизнь отшумела,Отшумела, как платье твое?
29 февраля 1916Та жизнь прошла…
Та жизнь прошла,И сердце спит,Утомлено.И ночь опять пришла,Бесстрашная – глядитВ мое окно.
И выпал снег,И не прогнатьМне зимних чар…И не вернуть тех нег,И странно вспоминать,Что был пожар.
31 августа 1914Была ты всех ярче, верней и прелестней…
Была ты всех ярче, верней и прелестней,Не кляни же меня, не кляни!Мой поезд летит, как цыганская песня,Как те невозвратные дни…
Что было любимо – всё мимо, мимо,Впереди – неизвестность пути…Благословенно, неизгладимо,Невозвратимо… прости!
31 августа 1914Разлетясь по всему небосклону…
Разлетясь по всему небосклону,Огнекрасная туча идет.Я пишу в моей келье мадонну,Я пишу – моя дума растет.
Вот я вычертил лик ее нежный,Вот под кистью рука расцвела,Вот сияют красой белоснежнойДва небесных, два легких крыла…
Огнекрасные отсветы ярчеНа суровом моем полотне…Неотступная дума всё жарчеОбнимает, прильнула ко мне…
31 августа 1914Он занесен – сей жезл железный…
Он занесен – сей жезл железный –Над нашей головой. И мыЛетим, летим над грозной безднойСреди сгущающейся тьмы.
Но чем полет неукротимей,Чем ближе веянье конца,Тем лучезарнее, тем зримейСияние Ее лица.
И сквозь круженье вихревое,Сынам отчаянья сквозя,Ведет, уводит в голубоеЕдва приметная стезя.
3 декабря 1914Пусть я и жил, не любя…
Пусть я и жил, не любя,Пусть я и клятвы нарушу, –Всё ты волнуешь мне душу,Где бы ни встретил тебя!
О, эти дальние руки!В тусклое это житьеОчарованье своеВносишь ты, даже в разлуке!
И в одиноком моемДоме, пустом и холодном,В сне, никогда не свободном,Снится мне брошенный дом.
Старые снятся минуты,Старые снятся года…Видно, уж так навсегдаДумы тобою замкнуты!
Кто бы ни звал – не хочуНа суетливую нежностьЯ променять безнадежность –И, замыкаясь, молчу.
8 октября 1915Протекли за годами года…
Протекли за годами года,И слепому и глупому мнеЛишь сегодня приснилось во сне,Что она не любила меня никогда…
Только встречным случайным я был,Только встречным я был на пути,Но остыл тот младенческий пыл,И она мне сказала: прости.
А душа моя – той же любовью полна,И минуты с другими отравлены мне,Та же дума – и песня однаМне звучала сегодня во сне…
30 сентября 1915За горами, за лесами…
За горами, за лесами,За дорогами пыльными,За холмами могильными –Под другими цветешь небесами…
И когда забелеет гора,Дол оденется зеленью вешнею,Вспоминаю с печалью нездешнеюВсё былое мое, как вчера…
В снах печальных тебя узнаюИ сжимаю руками моимиЧародейную руку твою,Повторяя далекое имя.
30 сентября 1915Кармен
(1914)
Л. А. Д.
Как океан меняет цвет…
Как океан меняет цвет,Когда в нагроможденной тучеВдруг полыхнет мигнувший свет, –Так сердце под грозой певучейМеняет строй, боясь вздохнуть,И кровь бросается в ланиты,И слезы счастья душат грудьПеред явленьем Карменситы.
4 марта 1914На небе – празелень, и месяца осколок…
На небе – празелень, и месяца осколокОмыт, в лазури спит, и ветер, чуть дыша,Проходит, и весна, и лед последний колок,И в сонный входит вихрь смятенная душа…
Что месяца нежней, что зорь закатных выше?Знай про себя, молчи, друзьям не говори:В последнем этаже, там, под высокой крышей,Окно, горящее не от одной зари…
24 марта 1914Есть демон утра…
Есть демон утра. Дымно-светел он,Золотокудрый и счастливый.Как небо, синь струящийся хитон,Весь – перламутра переливы.
Но как ночною тьмой сквозит лазурь,Так этот лик сквозит порой ужасным,И золото кудрей – червонно-красным,И голос – рокотом забытых бурь.
24 марта 1914Бушует снежная весна…
Бушует снежная весна.Я отвожу глаза от книги…О, страшный час, когда она,Читая по руке Цуниги,В глаза Хозе метнула взгляд!Насмешкой засветились очи,Блеснул зубов жемчужный ряд,И я забыл все дни, все ночи,И сердце захлестнула кровь,Смывая память об отчизне…А голос пел: Ценою жизниТы мне заплатишь за любовь!
18 марта 1914Среди поклонников Кармен…
Среди поклонников Кармен,Спешащих пестрою толпою,Ее зовущих за собою,Один, как тень у серых стенНочной таверны Лиллас-Пастья,Молчит и сумрачно глядит,Не ждет, не требует участья,Когда же бубен зазвучитИ глухо зазвенят запястья, –Он вспоминает дни весны,Он средь бушующих созвучийГлядит на стан ее певучийИ видит творческие сны.
26 марта 1914Сердитый взор бесцветных глаз…
Сердитый взор бесцветных глаз.Их гордый вызов, их презренье.Всех линий – таянье и пенье.Так я Вас встретил в первый раз.В партере – ночь. Нельзя дышать.Нагрудник черный близко, близко…И бледное лицо… и прядьВолос, спадающая низко…О, не впервые странных встречЯ испытал немую жуткость!Но этих нервных рук и плечПочти пугающая чуткость…В движеньях гордой головыПрямые признаки досады…(Так на людей из-за оградыУгрюмо взглядывают львы).А там, под круглой лампой, тамУже замолкла сегидилья,И злость, и ревность, что не к ВамИдет влюбленный Эскамильо,Не Вы возьметесь за тесьму,Чтобы убавить свет ненужный,И не блеснет уж ряд жемчужныйЗубов – несчастному тому…О, не глядеть, молчать – нет мочи,Сказать – не надо и нельзя…И вы уже (звездой средь ночи),Скользящей поступью скользя,Идете – в поступи истома,И песня Ваших нежных плечУже до ужаса знакома,И сердцу суждено беречь,Как память об иной отчизне, –Ваш образ, дорогой навек…
А там: Уйдем, уйдем от жизни,Уйдем от этой грустной жизни!Кричит погибший человек…
И март наносит мокрый снег.
25 марта 1914Вербы – это весенняя таль…
