Золотой иероглиф - Дмитрий Дубинин

— Начнем сами, как договаривались. У нас есть возможность провести на этом острове неделю или около того. Может, больше, если удастся найти ключ. На этих вулканах встречаются иногда минеральные источники.

— Мы на вулкане?

— Вероятнее всего. Все Курильские острова — вулканы, почему этому быть исключением?

Мы стояли на склоне довольно пологого холма, казавшегося высотой вровень с «грудями». В его центре находился неглубокий провал, похожий на древний кратер, сглаженный временем, также как и сам вулкан, придав ему не внушающую опасения округлость, ставшую «животом» острова. Кратер наверняка можно было считать «пупком», откуда к левой «груди» следовало провести воображаемую линию длиной примерно в три-четыре километра. А по правой «груди», если верить карте, шла линия границы между Россией и Японией… (переписать более внятно)

— Но если это и вулкан, то такой старый, что не нужно бояться, что он вдруг забурлит, — озвучил я вслух мысль, которую мне очень хотелось произнести.

— Смотри, — вдруг сказала Таня. — Дым. Может, твой Сэйго уже здесь?

Дымилось где-то у южного берега, как раз там, где располагался «низ живота», переходя в «бедра». Но на дым это было не очень похоже. Гейзер?

— Пошли-ка, проверим…

Мы двинулись туда. Ходить по этому чертову острову было почти невозможно из-за предательски выворачивающихся из-под ног камней, словно нарочно подставляющих под ботинок самые острые свои грани.

Впрочем, полтора километра мы отмахали бодро. Здесь берег оказался куда менее уютным, чем то место, куда мы высадились. Из моря там и сям торчали очень неприятные камушки, на которые сесть днищем лодки — хуже, чем без штанов на ежа… Только сейчас до меня дошло, насколько сильно я рисковал, предприняв это плавание по неизведанной воде.

Пар (а никакой не дым) поднимался из неширокой расселины, где склон «живота» становился крутым, и лучше было по нему не ползти вниз, потому что существовала опасность загреметь метров с десяти на торчащие из воды камни. Зато в расселину спуститься оказалось нетрудно, и на ее дне мы обнаружили целое озерко горячей воды. И, к счастью, пресной — теперь не нужно беспокоиться об экономии каждой капли из наших запасов.

Мы вылезли из расселины, и Таня предложила:

— А что, если устроить привал здесь? Вода под боком, и ночевать можно как в пещерке.

— Наверное, не стоит, — сказал я. — Лучше переночуем в лодке, все-таки, мало ли что… А за водой я схожу разок, и всего делов. Канистра одна у нас уже пустая, прополощем ее хорошенько, чтобы бензином не воняла, и наберем полную.

— Ну, тоже неплохо…

Мы вернулись к лодке, и я убедился, что отлив продолжается: «Прогресс» теперь лежал метрах в пятнадцати от воды. Все было в порядке.

— Ну, что? — спросила Таня. — Теперь можно и отдохнуть?

— Можно, — произнес за моей спиной чей-то голос.

Таня приглушенно вскрикнула. Я обернулся. Недалеко от нас стояли четыре человека, одетые вполне по-походному. Четыре японца. Они, очевидно, поджидали нас здесь уже давно, и услышав, что мы возвращаемся, прижались к обрыву. Трое из них, довольно молодые люди — нехорошо и как-то плотоядно ухмылялись. Четвертый же, старший, был очень серьезен — он не мигая смотрел на нас, вернее, на меня, взглядом борца сумо, каким, если верить легенде, обычного человека можно свалить наземь без помощи рук.

Я знал этих людей. Более того, со старшим мы даже общались несколько раз, правда, при помощи переводчиков. А звали его Акира Мотояма.

Вот так встреча! Стоило забираться на край света, чтобы нос к носу столкнуться с этим бандюгой! И с его друзьями, которые устроили незабываемые разборки в гостинице «Владивосток», в номере их соотечественника, известного мне как Кэнро Кидзуми…

— Здравствуйте, оку-сан[16], — Акира церемонно поклонился Татьяне. — Не ожидал вас здесь увидеть. Надеюсь, вы не будете против, если мы вас обыщем?

Таня промолчала. Догадываюсь, что она чувствовала.

Один из бандитов обыскал сперва меня, забрав при этом нож, а потом — Таньку. Долго, сволочь, обыскивал…

Мотояма спокойно следил за процессом и, когда он завершился, дал какой-то знак вооруженному человеку. Тот сноровисто скинул с плеча пистолет-пулемет в виде трубы зловещего вида, прицелился, и… «Прогресс» вмиг обзавелся цепочкой некрасивых дырок ниже практической ватерлинии.

— Ладно, еще не все в сборе, — сказал затем Акира. По-русски он говорил неплохо, но заметно хуже, чем Сэйго. Вот, значит, и ответ, каким образом могли они с Сорокиным общаться без посредников. — Пойдемте-ка с нами.

Что оставалось делать? Мы пошли следом за Мотоямой, а за нами двинулись его сообщники. Вот уж повезло!

— Я так и знала, что произойдет что-нибудь подобное, — проворчала Танька. Ее трясло. Да и у меня душа сидела в пятках — кажется, придется-таки рыб кормить… Конечно, бандиты могли запросто пристрелить нас обоих уже двадцать раз, но пока почему-то не торопились. Надолго ли эта отсрочка?

Идти пришлось долго — до ложбинки между «грудей». Там оказался еще один японец, который на какой-то хитрой газовой плите жарил красную рыбу. Тут же стояли две палатки, а над всем этим «лагерем» была натянута маскировочная сеть.

Походило на то, что бандиты живут здесь уже по меньшей мере со вчерашнего дня.

— Садитесь. — Мотояма небрежным жестом показал на широкую соломенную циновку.

Мы уселись. Я достал сигареты, предложил Таньке. По-моему, я это сделал едва ли не впервые в жизни.

— Заждался я вас, — сказал Мотояма, усевшись напротив. — Уже начал подумывать, а не помочь ли вам… Когда тебя выставили из Японии, я даже решил, что все пропало. Но потом мы засекли твой звонок в Саппоро и поняли, что наши пути должны пересечься здесь… Где карта?

— Какая карта?

— Карта, которую ты нашел! Карта этого острова с указанием места, где Танаэмон зарыл золото и «Каплю Солнца»!

— У меня нет этой карты как таковой…

— Что у тебя есть?

— Только вот это. — Я протянул Мотояме распечатку карты пролива Измены с изображением трех островов, по которой прокладывал курс.

Бандит уставился на нее, потом не спеша извлек из-под куртки древний «кольт» сорок пятого калибра, какие, вроде бы, до сих пор еще со времен американской оккупации находятся на вооружении в японских силах самообороны.

На меня наставляли «пушку» не впервые в жизни, но к этому привыкнуть, наверное, невозможно.

— Где клад? — рявкнул Мотояма.

— Я понятия не имею…

— Ты что, за дурака меня считаешь? Тут ведь ничто не отмечено! Давай, выкладывай.

Мотояма отвернул от меня ствол револьвера чуть вправо. Теперь оружие смотрело на Татьяну, а подобная мера очень хорошо развязывает язык.

— Если ты слышал разговор, то знаешь теперь, что Тодзимэ — это имя женщины? — спросил я.

— Да.

— Ее тело и было картой. Дзётиин расшифровал вытатуированные знаки, а ключ к шифру запечатал в свой талисман. Масштаб получается простым, но приближенным: размеры этого острова относятся к размерам женского тела, как расстояние между условными точками на его местности к половине длины лезвия ритуального кинжала.

— Ты умный парень, — сказал Акира. — Уж не для этого ли ты привез с собой женщину?

Я счел за лучшее промолчать.

Мотояма перекинулся несколькими словами со своими сообщниками. Те что-то забормотали.

— Когда должен появиться Такэути? — спросил потом он у меня, держа револьвер в прежнем положении.

— Завтра…

— Чудесно. Ты его встретишь. И если он вдруг заподозрит неладное… — Акира сделал какой-то жест.

Один из бандитов с усмешкой прицелился из своей «трубы» в Татьяну и сказал:

— Пух.

— А потом начнем поиски, — сказал Мотояма. — Мы как-то не привыкли к тому, чтобы собственноручно ковыряться в такой твердой земле. Найдется дело для тебя и для твоего приятеля. Будешь плохо работать, будет плохо Татьяне… Кажется, так вас зовут, оку-сан?

Таня промолчала, закуривая вторую сигарету. Со стороны мы, наверное, напоминали праздных туристов, решивших высадиться на необитаемом острове и вкусить романтики…

— Кстати, металлоискатели вряд ли сразу понадобятся, — сказал Мотояма. — Весь остров звенит от железа — видимо, его полно было в лаве. Иначе уже давно кто-нибудь обошелся бы и без карты… Э, но они могут пригодиться потом.

— А что будет потом, Акира? — спросил я.

Тот усмехнулся:

— Вы же с нами поделитесь, когда найдете клад, верно?

— Придется, — сказал я.

Японский гангстер посерьезнел:

— Я думаю, никто не будет в обиде. Мы получим то, что нам принадлежит по праву, а вы… Мы дадим вам шанс остаться в живых. Удрать отсюда вы не сумеете. Никаких лодок тут больше нет. Просто, когда мы найдем наши деньги, я вызову вертолет с Тораносиппо. Мы улетим на нем, а вы останетесь здесь и будете ждать, когда за вами пришлют катер береговой охраны. Ты знаешь, мы всегда держим свое слово.