Кабала - Александр Потёмкин

— Четыре процента — и по рукам… — торопливо бросил Леонид Иванович.

— Пять — и договорились, — хмыкнул Картузов.

— Пять плюс четыре — девять. Девять делим пополам — четыре с половиной. Компромиссный вариант, выведенный из двух предложений. Логично признать эту цифру окончательной. Вот моя рука…

Картузов усмехнулся, пожал руку Ефимкина, похлопал его по плечу.

— Уважаю торговых людей, — улыбаясь, сказал он. — Бизнес — это искусство, а оно без острого сюжета не захватывает. Человек, не бьющийся до хрипоты за цену, не запоминается. С таким даже заработать большие деньги скучно. Он какой-то безликий, бесхарактерный тюфяк. А ты себя ярко проявил в нашей первой сделке. Таких в Сибири много?

— У нас всего достаточно.

— Ох, не скажи… Интересные люди во все времена и на всех широтах в дефиците. Что еще хотим купить?

— Твой бизнес — посреднические услуги?

— Я стараюсь зарабатывать на всем, но таким образом, чтобы партнеры реально обогащались. Например, встреча со мной принесла тебе шестнадцать тысяч двести долларов дохода. А мы общаемся всего пятнадцать минут. Выходит, одна минута нашего трепа дала тебе более тысячи долларов прибыли. Неплохой результат…

— Но и ты оказался при бабках…

— А как иначе? Обогащаешься ты, и я не в убытках. Без стимулирующего фактора экономика всегда в застое. Мы сами были свидетелями крупнейшего в истории цивилизации разлома, и он объяснялся главным принципом развития общества — материальной мотивацией. Идеология СССР категорически отрицала ее, поэтому могущественная страна исчезла. Так все же, что покупает новоявленный москвич?

— Мне нужен еще шестисотый «Мерседес», «Ауди Q7» и две скромные тачки для водителей. Я тут недалеко дом снял…

— Понятно, им надо будет добираться из города на Рублевку. Все новые?

— Для меня, конечно, новые. Для шоферов — пятилетки.

— Помочь? Если наши договоренности по «Бентли» — четыре с половиной процента — распространятся на другие приобретения, я готов включить свои коммерческие связи. Во всех элитных автосалонах, ресторанах, бутиках и арт-галереях у меня солидные скидки. Вот, к слову, ты одет совсем не по-светски. Любой столичный тусовщик, осмотрев тебя, смекнет, что ты из глубокой провинции. Нельзя ездить на «Бентли» в таком, извини, паршивом прикиде. Местные телки вычислят тебя в момент, а от их оскорбительных ярлыков избавиться и трудно, и дорого. На что похожа твоя жуткая обувь? Какого цвета костюм? А галстук? Позор! Мэйд ин Монголия, что ли? Знаешь старую поговорку: «По одежке встречают, а по уму провожают»? Предлагаю сделку: ты платишь мне те же самые проценты со скидок, а я не только беру на себя обязательства по автомобилям, но и обустрою твой быт, одену, обую тебя как международную вип-персону. Достану все: от автомобилей «Бентли» и «Мерседес» до элитных винных марок «Петрусь» и «Шато Марго». От нижнего белья Гуччи и Цитти до меховых пальто Армани и Бриони. От часов «Патек Филипп» и «Франк Мюллер» до перстней и запонок «Булгари» и «Картье». Если депутат Пипингаров только за часовую беседу запрашивает сто тысяч долларов и ни цента меньше, то я за триста тысяч долларов перезнакомлю тебя со всеми депутатами Государственной думы. А если заплатишь мне полмиллиона долларов, то я включу в этот список всех членов Совета Федерации. Прибавишь к этой сумме еще полмиллиона — будешь общаться со всей политической и административной элитой России, включая в качестве приятелей губернаторов из любых субъектов Федерации. Но помни: от каждой сделки я хочу получать свои законные четыре с половиной процента. За это я готов открыть для тебя любую дверь, ведущую в преуспевающий бизнес. Кстати, в миллион долларов не входит плата за услуги и общение с представителями фискальных, следственных и прочих силовых органов. Это другая тема. Тут цена вопроса зависит от обстоятельств и исковых требований. Что скажешь, Леня? Или на что решишься, счастливчик-сибиряк Леонид Иванович?

— Голова пошла кругом. Дай время обдумать, пусть все в голове уляжется…

— Я тебя не тороплю. Думай! А сейчас пойдем оплачивать «Бентли». Решил брать зеленую тачку? Я-то выбрал черную.

— Да!

— Почему не ответил на мой вопрос: в каком бизнесе крутишься?

— Все крупные дела в Сибири перехвачены москвичами. У меня несколько направлений в среднем предпринимательстве — электросети, дерево, мясокомбинат, транспорт и так далее. Но в столицу я приехал…

— Потом продолжим. Навстречу идет сейл-менеджер, — шепотом перебил Леонида Ивановича Картузов. И с улыбкой начал: — Привет, директор! С классной телкой видел тебя на поляне у Марио в Жуковке. Почти всех центровых девок знаю, но твоя даст любой фору. Отличная бабенка. Где ты ее отхватил? Завидую. Впрочем могу предложить ченч. Когда она тебе наскучит, можем поменяться. Выставлю за нее двух супертелок. Одну из них ты даже пытался снять в «Царской охоте». Помнишь? Алена из Твери? Она шикарная дьяволица! В постели в этом мире у нее нет соперниц. Обжигающие губы, улыбка, сверкающая жемчугом. А груди! Словно свежеиспеченные булочки, которым марципан придает аромат и упругость. Попочка, напоминает шелковую подушечку из лебяжьего пуха. Одно прикосновение вызывает залп оргазма. А бедра! Похожи на персик и в одно мгновение пробуждают фаллос… Сказка! На ней можно умереть от переизбытка чувств.

— Осторожно, Михаил Александрович. Побереги свои яркие образы, иначе я сбегу с работы. После твоего описания у меня возникла эрекция… А вторая? Кто она? — Нейтрально-деловое выражение лица менеджера сменилось мечтательным.

— Это чистейший бриллиант. Прошлой весной ты запал на нее в «Короне». Зовут Яночка. Из Ельца. Чтобы не дразнить тебя эротическими деталями, скажу лишь, что, если бы она была современницей да Винчи и Боттичелли, наша Яночка оказалась бы на холсте вместо Джоконды и ее лик венчал бы картину «Рождение Венеры». Такого вот класса телки. Когда махнемся?

— Сколько бабла они ждут от кавалера?

— Я каждой из них плачу помесячно полтинник зелени. А ты своей?

— Тридцатку.

— Хорошо устроился. Счастливчик. У кого ты ее забрал?

— Мы встретились в самолете. Когда я предложил ей тридцатку, то понял, что переборщил. Думаю, она была бы согласна и на пятнашку. Я с ней уже третий месяц…

— Сотка в месяц тебе в тягость? Объемы продаж падают?

— Да, тяжело.

— А полтинник потянешь? Я имею в виду за одну?

— Если придется платить четвертак, то буду вынужден вытаскивать из кубышки. Еще пару месяцев я без напряга готов двадцатку платить. Кризис…

— За какую из них?

— За Яну. Помню ее…

— Не знаю, даст ли она согласие за такие бабки. А может, другой вариант обсудим. Я тебе даю тридцатку зелени, а ты перебрасываешь свою красотку мне. Добавляешь двадцатку и месяц живешь с Яночкой. А Алену я пристрою своему другу Леониду Ефимкину. Кстати, познакомься. Мы пришли брать две тачки. И ждем от тебя двадцать процентов скидки.

Мужчины обменялись кивками.

— Давай разделим два дела. Начали с телок, так закончим. Твой вариант мне подходит. Твоя тридцатка, остальные мои, и я месяц живу с Янкой. Договорились? Но только месяц. Бог знает, как дела дальше пойдут.

— А как твою красотку зовут?

— Виктория, она из Ростова.

— О’кей! У тебя живет или снимаешь ей хату?

— У меня.

— Когда моему водиле подъехать, чтобы забрать ее?

— Завтра поутру, часов в двенадцать.

— Забили! Я сейчас с тобой расплачусь. А как с машинами?

— Двадцать процентов не смогу. Пятнадцать плюс зимние покрышки. Восемь шин тянут больше чем на тридцатку зелени. Как платите?

— Я карточкой, а ты? — обратился Михаил Александрович к Ефимкину.

— Я налом.

— Где он у тебя?

— Вот, в кейсе.

— Из твоей части платежа тридцатку отдашь мне, а я оплачу эту сумму кредиткой. Слышал, мне за Викторию нужен кэш. Между нами говоря, чтобы больше никогда с такими деньгами по городу на разъезжал. Это тебе не Сибирь. Хлопнут, а за поминки некому будет платить. Пока найдут близких, — впрочем, если они у тебя есть, — пройдет несколько месяцев. А прозектура — это устоявшийся бизнес, им невыгодно родню искать. Пролежит у них труп три месяца, они списывают его в крематорий. Но только по бумагам, на самом деле продают медвузам для занятий по анатомии. Ко всему прочему, место на кладбище в Москве тянет на двести тысяч долларов. А за место с именем и миллион потребуют. Ну, давай рассчитываться.

— А машины когда получим?

— Через пару дней.

— Ты за покрышки не возьмешь с меня четыре с половиной процента? Это же подарок!

— Покрышка стоит четыре тысячи долларов. Четыре на четыре — шестнадцать тысяч. Моя доля из них семьсот двадцать долларов. По коммерческим законам ты должен мне заплатить. Обязан! Но… Предлагаю следующее. Сегодня вечером ты накроешь стол в ресторанчике «Дель Соль». Закажешь лобстера, устриц и бутылку вина. Если придешь с телкой, то нас будет четверо. Если один, я приглашу прекрасную Алену. Честно говоря, жаль ее отдавать. Но завтра я буду уже с Викой. Одним словом, понравится — заберешь, только не на одну ночь, в нашем кругу одноночницы не появляются. Если берешь, то на несколько месяцев. Условия помнишь? Но тут торговаться нельзя. Прибереги талант для других сделок. Позволительно сказать лишь одно слово: «пошли». Другой вариант — молчание. Понял? У меня складывается ощущение, что я становлюсь консультантом по адаптации провинциала к столичной шикерии. А что получу взамен?