Рыцарь её сердца - Хизер Гротхаус

Девчушка округлила глаза от неожиданности и на мгновение прильнула к отцу.

— Грейвз… — потрясенно произнес Джулиан и замолчал, не находя больше слов.

— Уж не думаете ли вы, что это первый ребенок, которого я берусь взять под свою опеку, лорд Джулиан?

В ответ Гриффин лишь трижды поцеловал дочь в лоб, помедлил, добавил еще один поцелуй и передал ее в руки старого слуги. Грейвз, держа Люси на руках, которая все еще продолжала рассматривать его широко открытыми глазами, отошел в сторону.

— Вы позволите нам хотя бы поесть перед дорогой, не так ли? — произнес он успокаивающим голосом, встречаясь глазами с Сибиллой.

Затем он исчез так же бесшумно, как и появился, и лишь Сибилла заметила уход Грейвза. Джулиан яростно обернулся в зал, поскольку офицер, побрякивая кандалами, протягивал одни из них Эрику, явно рассчитывая, что тот наденет их на Джулиана.

— Никогда, — ответил Эрик, расправляя грудь, — даже под страхом смерти.

Сибилла не посмотрела в сторону Джулиана, когда офицер лишил ее кинжала, а холодная цепь обвила лодыжки и запястья.

«Придет время, и ты сама увидишь».

Это время пришло. И Сибилла увидела то, о чем предупреждала Амиция.

Через несколько мгновений люди, сопровождающие Эрика, уже овладели сундуком Джулиана и, самое главное, кожаной папкой, содержащей сведения об истории семьи Фокс. Вместе с Сибиллой они ожидали в зале, скованные самым примитивным образом, друг напротив друга по разным сторонам помещения. Она старалась не встречаться с Джулианом взглядом и не говорила ни слова.

Внутри крепости царил полный хаос.

Слух об аресте мадам распространился со скоростью молнии. Пока что солдаты Фолстоу не предпринимали попыток атаковать королевских воинов, взявших замок в плотное кольцо и образовавших живой коридор, через который следовало провести пленных.

Было видно, что ни слуги, ни крестьяне не испытывают никакой вассальной верности к государственной власти, и растущая в них ярость уже начала проявляться в виде обидных оскорблений; в сторону королевских солдат все чаще летели тухлые яйца и комья навоза.

Не обращая ни малейшего внимания на людей, образовавших живой коридор, Сибилла проследовала по нему в сопровождении четырех охранников — спереди, сзади и двое по бокам. Ни один из них и думать не смел прикоснуться к пленнице, и, вероятно, это было мудрым решением с их стороны.

Джулиан прошел следом, сопровождаемый с двух сторон парой офицеров.

В самом конце живого коридора ожидал незнакомый экипаж, укрепленный на особый манер, обе его боковые двери были открыты, и около каждой стояло по солдату. Может быть, эта деревянная карета и не привлекала бы особого внимания, если бы ее дощатые бока не были обшиты толстыми железными полосами, а окна не были зарешеченными. Запряженная в нее шестерка крепко сбитых коней выглядела весьма устрашающе. Джулиан громко рассмеялся, увидев наспех намалеванные распятия на каждой стороне этой импровизированной темницы на колесах.

— Как это мило с их стороны, — пробормотала Сибилла Джулиану через плечо, криво ухмыльнувшись, — они нам явно льстят.

— Разговаривать нельзя, — предупредил охранник, следовавший слева от Сибиллы, и сделал ошибку, грубо толкнув ее в плечо.

Она всего лишь резко повернула голову в сторону сопровождающего, ничего больше, но тот через мгновение валялся на спине в липкой грязи. Пришедшие в восторг обитатели Фолстоу снова взялись за навоз и камни, однако теперь их главной жертвой стал неудачливый охранник, жалобными криками просивший своих товарищей помочь ему подняться на ноги.

Сибилла оставалась безучастной к происходящему и неуклюже забралась в карету. Никто из сопровождавших не решился ей помочь, помня, что только что произошло с их товарищем.

Охранники так быстро захлопнули дверь, что часть ее юбки осталась снаружи. Джулиан хорошо видел, как карету заперли на целых три замка, причем каждый из них был размером с его кулак. Это действо сопровождалось громким противным клацаньем. Но этого стражникам показалось мало: через две петли карета была обвязана цепями, дополнительно прихватывающими и без того надежно запертые двери. Гриффину был предоставлен собственный конь, хотя он бы предпочел находиться вместе с Сибиллой в этой несуразной тюрьме на колесах. Несмотря на то что его ноги освободили от оков, запястья продолжали оставаться скованными цепью. Это было не так уж плохо, Джулиан ожидал худшего, видя, как Эрик направляется в Лондон, ведя за собой армию. Верному другу пришлось оставить Гриффина, следуя требованиям королевского приказа.

Волна солдат выкатывалась через ворота Фолстоу и вытягивалась на опущенном через ров мосту.

Неподалеку Гриффин увидел пару всадников, показавшихся ему знакомыми, которые внимательно наблюдали за этим грандиозным передвижением, сопровождаемым грохотом сапог, бряцанием мечей и реянием королевских штандартов. По характерному силуэту в одном из них Гриффин признал Пирса Мэллори, лорда Гиллвика, ну а, следовательно, другой — Джулиан мог лишь предполагать — должен был бы быть не кто иной, как Оливер Белкоут.

Он не стал подавать им никаких знаков, только наклонил голову и покачался в седле. Джулиан, зная Сибиллу, был готов довериться людям, которых она считала достойными выбора обеих своих сестер. В любом случае они должны были испытывать к ней доверие и лояльность, на меньшее леди Фокс никогда бы не согласилась.

Тем не менее в груди Джулиана неприятно екнуло.

Глава 22

Тюремная карета жалобно громыхала по дороге, но это нисколько не тревожило Сибиллу. Толчки и подпрыгивания экипажа не позволяли охранникам постоянно наблюдать за пленницей через крошечные оконца, и, пользуясь грохотом, она беспрестанно исследовала внутреннее устройство кареты.

Даже пол и тот был покрыт листом кованого металла, надежно прикрученного болтами по периметру и предупреждавшего побег на тот случай, даже если бы она его и задумала. Оконные рамы тоже были жесткими и укрепленными, и лишь дверь слегка подрагивала, когда карета накренялась над очередным дорожным ухабом. Забираясь внутрь, Сибилла успела заметить, что в крыше нет обычного люка.

И передняя, и задняя скамейки кареты были обиты материей, и Сибилла, немного — дюйма на два — приподняв край обивки, просунула под нее пальцы и оторвала небольшую узкую полоску. Она продолжала шевелить пальцем в образовавшемся зазоре сквозь солому и ватин, пока не уткнулась в деревянную раму скамьи. Продвинув руку дальше, она наконец обнаружила небольшую щель между сиденьем и фронтальной стенкой экипажа.