Люди и волки (Черная пустошь – 2) - Вадим Михальчук

Единственный способ не поддаться влиянию чар – представить себя мертвым, отключить сознание, вообразить, как будто ты – кусок дерева или холодный камень. Нельзя думать ни о чем – чары чувствуют тебя и набросятся на тебя с утроенной силой, если ты позволишь своему разуму проявить слабость.

Все старики советовали, как только тебя охватывает Полночный Ужас – нужно бежать без оглядки, иначе – смерть. Тебя не спасет способность установить барьер против этих чар в своем сознании. С каждым мгновением чары будут усиливаться и даже самая крепкая защита неизбежно рухнет под их натиском. Если не убежишь – потеряешь рассудок.

Мы увидели, как холм заволокло призрачной завесой. Многие из нас понимали, что убежать не удастся – мы подошли слишком близко к проклятому месту.

Но нам повезло – эта сила была слишком старой. Мы почувствовали, как слабеет давление на наше сознание, как чары постепенно сходят на нет, а потом и вовсе пропадают без следа. Свечение над холмом померкло и предательский туман растаял.

Мы замерли, в испуге глядя друг на друга, многие не успели защититься, и теперь в запоздалом ужасе оглядывались по сторонам, как бы спрашивая, каким образом они оказались здесь. Мы стояли и с опаской смотрели на холм, не зная, что нам делать дальше…

* * *

Гудение перешло в писк, вскоре растворившийся во внезапно наступившей тишине. Ричард обалдело тряс головой, Майкл прижимал ладони к глазам.

Боль отступила, как будто бы ее не было. Кто-то простонал, уже не заботясь о том, чтобы не шуметь:

– Господи боже, что это была за чертовщина?

Многие терли зудящие глаза. Некоторые, у которых были пломбы в зубах, морщились от боли.

– Черт, мне показалось, что мои коронки сейчас повылетают к чертовой матери.

– Я как-то попал на маленьком самолете в грозу, – тихо сказал кто-то из снайперов, – рядом с нами ударила молния, все приборы сгорели, как свечки, а мой напарник так же, как сейчас, схватился за челюсти и заорал.

– Майки, ты как? – спросил Ричард, хорошо помня о том, что половина зубов Майкла были искусственными.

– Показалось, что моя челюсть запрыгала, как заводная лягушка, – проворчал Майкл, – наверное, хотела убежать в лес, к волкам.

– Ладно, ребята, – громко сказал Майкл, – что бы это ни было, оно уже кончилось. Будьте начеку. Как там наши зверюшки? – спросил он у Ричарда.

– Майки, – прошептал Ричард, его челюсть бессильно отвисла, как у дряхлого старика.

– Что? – повернулся к нему Майкл и тут же осекся.

Мониторы термовизоров были черными, как нефть. В окулярах оптических прицелов ночного видения навсегда поселилась темнота. Во всем Форте погас свет. Все приборы, всё оборудование, питавшееся от аккумуляторов, вышло из строя…

* * *

– Братья, прогоните страх! – разнесся крик Велора. – Это было очень старое колдовство, и вы сами почувствовали, что оно было очень слабым. Вспомните, зачем мы пришли сюда! Мы должны уничтожить людей!

Мы, сейры, по натуре своей не склонны отказываться от своих намерений, чего бы нам этого не стоило. Когда мы выходим на битву, у нас есть только два пути – победа или смерть, третьего не дано.

– Загонщики, вы знаете, что делать! – прокричал Велор и эхо повторило его крик…

* * *

– Ричи, ты за главного! – прокричал Майкл, рывком вскакивая на ноги. – Я – вниз!

– Хорошо.

Майкл слетел по бешено раскачивающейся лестнице, успев подумать, что еще пара таких подъемов или спусков – и на крышу придется лезть по веревке. Внизу возле аккумуляторов на корточках возились трое солдат и Седжвик, остальные напряженно вглядывались в темноту, сжимая в руках оружие.

– Что тут, Дон? – спросил Майкл, чувствуя, как у него всё холодеет внутри.

– Всё сдохло, – с отвращением отбросил в сторону пассатижи Седжвик. – Эй, – закричал он, поднимаясь на ноги, – первое отделение! Бегом на улицу! Занять позиции на флангах! Я хочу, чтобы через двадцать секунд вся территория была освещена! Тащите осветительные ракеты! Быстро, парни!

Солдаты потащили наружу тяжелые ящики с ракетами.

– Ричи, – крикнул наверх Майкл, – бросай ракеты каждые пятнадцать секунд, не дай им выйти из леса незамеченными!

– Такие дела, Фапгер, – проворчал Дон и наклонился к запасным аккумуляторам, – помоги, чего стоишь?!

Они подтащили два тяжелых ящика к распределительной коробке, от которой наружу выходили провода к растянутой проволоке.

– Давай, старик, давай!

– Не гони, не лошадь!

– Подключай, Донни, – умолял Майкл, лихорадочно раскручивая крепление клемм, – не дай бог, они сейчас на нас кинутся, а мы тут, как со спущенными штанами.

– Не плачь, мамаша, – ворчал Седжвик, перебрасывая электрокабели и яростно орудуя отверткой в глубине электрощита.

– Что с рацией?

– Сдохла, как сука, наглухо.

Майкл грязно выругался:

– …, мы теперь даже сигнал на радиомины не передадим, не то что о помощи не попросим! Что с запасной рацией?

– Не знаю, Фапгер, – Седжвик закреплял последний кабель, больше всего боясь в спешке перепутать полярность.

Майкл подбежал к столу, на котором стояла теперь уже бесполезная коротковолновая радиостанция, выхватил пистолет и рукояткой сбил предохранительную панель на металлическом ящике с запасной рацией. Про себя он молился, чтобы было питание, и ему повезло – рация работала. Майкл схватил микрофон:

– Отряд – базе! Отряд – базе! Где вы там?!

– База слушает, – послышался спокойный голос Адама. – Это ты, Майки?

Фапгер облегченно перевел дыхание:

– Да, я. Где дирижабли, Адам?

– Им до вас пятнадцать минут лёта. Что случилось?

– У нас охрененные проблемы, Эйд, охрененные и это еще слабо сказано! Нас обложили со всех сторон!

– Постарайтесь продержаться.

– Мы пытаемся, Эйд, но у нас одна очень большая проблема. Я не знаю, какая хренотень случилась, но у нас погорели все приборы, которые питались от аккумуляторов. У нас ни хрена нет энергии, Адам! Я даже не знаю, сможем ли мы дать ток на проволоку.

– Что произошло?

– Не знаю, Эйд. Мне показалось, что это электромагнитный импульс, как после ядерного взрыва, перегорело всё, мы – как слепые котята! Рация, ночное видение, термооптика, все активные аккумуляторы – всё сгорело к чертям!

– Как же ты смог выйти на связь?

– Работаю на запасной.

– Понятно.

Через бойницы в стенах были видны колеблющиеся красноватые всполохи – в небо взлетали осветительные ракеты. Кто-то из солдат разбросал вдоль рва зажженные фальшфейеры, их должно было хватить минут на пятнадцать.

– Адам, ты можешь постоянно находится со мной на связи?

– Конечно, Майки. Хочешь пару свеженьких анекдотов расскажу?

– Не смеши, Фолз, – мимолетно улыбнулся Фапгер. – Знаешь, что странно? Перед тем, как всё вырубилось, нас как будто оглушило. Какой-то звук, он всё время усиливался, глаза начало резать, как огнем, уши заложило, у кого коронки были в зубах металлические или штифты – тех вообще скрутило по-черному.

– Может, помимо электромагнитного излучения, вас еще оглушили инфразвуком?

– Ни черта не знаю, Эйд, – устало потер ноющие виски Майкл, – может быть.

– Есть какие-то догадки, откуда это всё взялось?

– Точно знаю – это не волки. Чтобы вывести из строя всё, что у нас было, нужна была какая-то установка, а насколько я знаю, наши сейры с техникой не дружат.

– Это точно. Вы проверили местность в округе?

– В первые два дня прочесали весь лес в радиусе десяти километров. Мои парни, конечно, ничего конкретного не искали, помимо волков, но какую-нибудь постороннюю железяку они ни за что бы ни пропустили.

– Майк? – спросил Седжвик.

– Подожди, Эйд. Что, старик?

– Парни проверили всё, что было подключено к аккумуляторам. Сдохло всё, что находилось во включенном состоянии. Аккумуляторы – все по нулям, как будто их ведьмы высосали насухо. У нас есть несколько запасных ПНВ, но это комариный чих – их всего десять.

– Отдай их парням снаружи и два передай на крышу.

– Ладно.

– Как я сам уже понял, всё, что не было включено – нормально работает. Ты подключил проволоку?

– Да. Там пока всё нормально.

– Адам? – спросил Майкл. – Ты все слышал?

– Да, Майки. Ответь мне на самый важный вопрос – ты держал бластер во включенном состоянии?

– Слава богу, которому ты не веришь, Эйд, я даже его к аккумуляторам не подключал.

– Аккумуляторы для бластера не сгорели?

– Тоже – нет.

Радиоволны донесли облегченный вздох Адама. Майкл в это время настраивал передатчик, чтобы в случае нападения подать сигнал на радиомины, одновременно разговаривая с другом и одной рукой перелистывая брошюрку с набором активных частот, чтобы вспомнить, на какой частоте нужно передавать сигнал.

– Да не волнуйся ты там, Эйд, – сказал Майкл, – надеюсь, такая чертовщина не повторится и мы устроим нашим друзьям горячий прием.

Адам что-то ответил, но Майкл не расслышал его – яростный, сводящий с ума, вой донесся из леса. От этого воя многие вздрогнули, как от прикосновения ледяных мертвых рук. Вой сменился оглушающим рокотом, похожим на сход горной лавины, когда перемешано всё – снег, лед, камни, и вся эта масса, ревя, как тысяча паровозов, несется вниз по склону, сметая всё на своем пути. Майкл увидел, как на столе, как кузнечики, запрыгали рассыпанные в спешке патроны и почувствовал, как сотрясается земля под ногами…