Великосветская дама - Стефани Лоуренс

Дакетт вежливо смотрел на противоположную стену.

– Прошу прощения за беспокойство, милорд, но я подумал, что вам будет небезынтересно узнать новость о прибытии леди Уинсмер.

– Беллы? – Удивленный вопрос Доминика повис в воздухе, но Дакетт уже удалился, оставив дверь приоткрытой.

Недоверчиво вскинув брови, Доминик посмотрел на Джорджиану, которую все еще сжимал в объятиях.

– Полагаю, нам лучше сходить узнать, с какими вестями явилась твоя дуэнья.

Джорджиана улыбнулась:

– Интересно, зачем же она приехала?

– Вот и мне хотелось бы знать. Давай-ка спросим у нее самой.

Не выпуская Джорджиану из кольца своих рук, Доминик направился вместе с ней к двери.

Они замерли на пороге, обозревая открывшуюся их глазам картину. Одна половина большой двустворчатой двери была открыта. Стоящий у дверей лакей пытался осветить свечами крыльцо. Порывы холодного воздуха проникали в холл, неся с собой горсти снега, которые тут же таяли на плитках пола. Лежащее на ступенях крыльца толстое снежное покрывало свидетельствовало о бушующем снаружи буране. На глазах у Доминика и Джорджианы в дом вошли два лакея, внеся на руках Беллу. Следом за ними появился Дакетт, на плечах которого уже образовались холмики снега.

Как только все оказались в доме, лакей захлопнул дверь, преграждая доступ разбушевавшейся стихии.

Едва ступни Беллы коснулись пола, она стала осматриваться по сторонам и заметила Джорджиану и Доминика, плечом к плечу стоящих у входа в гостиную.

– Ах, вот вы где! В самом деле, Джорджи, тебе нужно вести себя осмотрительнее! – Она порывисто подбежала к подруге и обняла ее, после чего бросила критический взгляд на брата. – Уж тебе ли об этом не знать!

Заинтригованный, Доминик изогнул бровь. Распахнув дверь гостиной, он слегка поклонился, приглашая и Беллу, и Джорджиану войти. Затем решительно закрыл дверь.

– А теперь, Белла, говори скорее. Что заставило тебя покинуть Грин-стрит, сорвиголова ты эдакая?

– Сорвиголова? Доминик Риджли! Как ты смеешь называть меня так, когда сам едва не скомпрометировал Джорджиану, привезя ее сюда накануне снегопада? Если бы я не тронулась в путь, едва заметив первые снежинки, ей пришлось бы ночевать с тобой в одном доме без присмотра. Я-то надеялась, что такой опытный человек, как ты, распознает подобную опасность.

– Вот именно, – раздраженно ответил он.

Взгляд Беллы тут же метнулся к его лицу. Ее уверенность пошатнулась.

– Ты знал… – Сбитая с толку, она посмотрела на Джорджиану, потом снова на брата. – Не понимаю.

Доминик вздохнул:

– До твоего вмешательства мы с Джорджианой обсуждали причины, по которым нам следует как можно скорее пожениться. Так как она станет моей женой, услуги дуэньи ей совсем ни к чему.

– Ах. – Белла уставилась на Джорджиану, но та неотрывно смотрела на Доминика со странной улыбкой.

– Вот так. Более того, ты, не жалея мужа, заставила его ехать при такой погоде…

– Но Артур ничего не знает, – тут же разуверила его Белла.

– Артур ничего не знал, когда ты только покинула Грин-стрит, но впоследствии ему все стало известно, и он тут же отправился за тобой. Выражаясь твоими же словами, дорогая сестричка, тебе ли не знать, что в твоем положении нужно воздерживаться от поездок в деревню в снежную бурю.

Белла ахнула.

– В моем положении? Откуда тебе?…

– Милорд?

Доминик повернулся к двери.

– А, миссис Лэнди.

Прежде чем он успел отдать распоряжения, снова раздался звук открываемой парадной двери. В холле зазвучали несколько мужских голосов.

Белла прижала руку к губам. Бросив на сестру мимолетный взгляд, Доминик ничего не сказал, но снова сосредоточил внимание на двери в гостиную.

Вошел Артур. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, как он раздражен. Кивнув в знак приветствия своему зятю, он пригвоздил жену взглядом к месту.

– Белла, что все это значит?

Всплеснув руками, Белла бросилась к нему:

– Артур, ты совсем замерз. – Видя, что мужа ее слова не трогают, она поспешно пояснила: – Ну не можешь же ты не понять. Если бы я не приехала, Джорджиана осталась бы наедине с Домиником.

– Дорогая моя, твой брат вполне способен сам решить свои дела. А вот забота о твоем благополучии – это мое дело, и я не могу позволить тебе разъезжать по сельской местности таким образом. Тем более в твоем положении.

Второй раз за вечер Белла не нашлась что ответить. Пока она собиралась с мыслями, вмешался Доминик:

– Предлагаю тебе пойти наверх с миссис Лэнди, Белла. Она немедленно уложит тебя в постель.

– Отличная идея, – согласился Артур, кивая миссис Лэнди, все еще стоящей на пороге комнаты. – Моя супруга ждет ребенка, и ей нужен покой.

Белла наконец снова обрела голос:

– Что ты такое говоришь? Я не…

– О да, это так! – в унисон воскликнули мужчины.

Белла заморгала. Наконец, осознав смысл сказанного, леди Уинсмер блаженно улыбнулась.

– Ах, – сказала она.

– Артур, – взмолился Доминик с отчаянием в голосе, – уведи ее, прошу тебя!

Артур улыбнулся. Миссис Лэнди, поняв намек, взяла дело в свои руки.

– Идемте со мной, миссис Белла, мы прекрасно вас устроим…

С этими слова она увела не оказывающую сопротивления Беллу прочь.

– Дакетт организует для тебя ужин, – обратился Доминик к Артуру.

Артур кивнул:

– Я бы предпочел поесть наверху с Беллой, если не возражаешь. Но прежде, думаю, мне не повредит глоточек твоего отличного бренди, что ты хранишь в библиотеке. – Он посмотрел на Джорджиану проницательным взглядом. – Я рад, что вы все же одумались, Джорджиана. Ваше место здесь, дорогая. – Улыбнувшись и кивнув на прощание, Артур вышел.

– Так на чем мы остановились? – спросил Доминик, подходя к Джорджиане и снова заключая ее в объятия.

Она посмотрела ему в лицо. В ее глазах светились любовь и радость.

– Ты в самом деле хотел меня скомпрометировать?

Глядя на нее из-под полуприкрытых век, Доминик улыбнулся нарочито медленно, так как знал, какое это оказывает на нее воздействие.

– Угу, – подтвердил он, кивая. – Ты ведь как-никак умоляла меня не делать тебе предложения. Раз я не мог добиться твоего согласия иным способом, я был готов бессовестно тебя скомпрометировать.

Заулыбавшись, Джорджиана обвила его шею руками, разом превратившись из золотого ангела в золотую сирену.

– Бессовестный.

Больше она ничего не добавила. Треск горящего в камине полена разрушил овладевшие ими чары. Доминик поднял голову, чтобы посмотреть, не выкатилось ли полено из камина. Когда он снова повернулся к Джорджиане, на ее губах играла озорная улыбка. Доминик вопросительно вскинул бровь.

Поколебавшись мгновение, Джорджиана заулыбалась шире и пояснила:

– Я вспомнила, как впервые увидела Фрагонара. – Она кивком указала на висящее над камином полотно. – Тогда я задумалась, что это за человек, решивший повесить подобную картину у себя в гостиной.

– Тот же человек, кто владеет и еще двумя полотнами этого живописца, – произнес Доминик с улыбкой соблазнителя.

Ее золотистые глаза молили о приглашении.

– Тебе бы хотелось на них взглянуть?

– М-м-м, – промурлыкала Джорджиана, проводя пальчиком по линии его подбородка. – Где же они?

– Наверху, – ответил Доминик, покрывая поцелуями ее губы. – В хозяйской спальне.

– Ах! – воскликнула Джорджиана, которую поцелуи Доминика интересовали куда больше, чем любые картины. Мгновение спустя она теснее прижалась к нему и спросила: – Это имеет значение?

Напустив на себя серьезный вид, Доминик притворился, что обдумывает ответ. Одна его бровь поползла вверх.

– Я думаю, любимая, что, раз ты еще должным образом не приняла моего предложения, подобная экскурсия станет весьма неподобающей.

Улыбнувшись, Джорджиана провела кончиком пальца по его губам и, глядя на него из-под полуопущенных ресниц, спросила:

– А если бы я приняла твое предложение?

Его голубые глаза засверкали.

– В таком случае, разумеется, все было бы совсем по-другому.

Их взгляды встретились. Мгновение ни Доминик, ни Джорджиана не шевелились, затем на губах Доминика появилась улыбка.

– Джорджиана, любимая, ты выйдешь за меня замуж?

Просияв от радости, Джорджиана почувствовала, что его руки стали обнимать ее сильнее.

– Да! – со смехом ответила она. – О да, – повторила девушка, видя, как его голова склоняется к ней.

Много позже, сидя у Доминика на коленях, наслаждаясь теплотой и испытывая приятное головокружение, Джорджиана снова вспомнила о картинах и посмотрела ему в лицо. Его глаза были закрыты, но, почувствовав ее взгляд, он поднял веки и вопросительно вскинул бровь.

Внезапно смутившись, Джорджиана перевела взгляд на свои пальцы, теребящие складки его шейного платка.

– Ты отведешь меня посмотреть на полотна Фрагонара?

Доминик рассмеялся, заставив Джорджиану покраснеть. Но когда она снова посмотрела на него, выражение его глаз было предельно серьезным.