Сэнсэй IV. Исконный Шамбалы - Анастасия Новых

— Так получается и у Имхотепа, и у Заратуштра была приблизительно схожая символика? — снова поинтересовался Володя.

— А что тут удивительного? Они же черпали знания из одного источника, если я правильно понял, — высказался Николай Андреевич.

— Понял правильно, — кивнул Сэнсэй и продолжил. — «Вольным каменщикам» импонировало, что к примеру, Митра ведал социальной организацией людей, что он считался божеством договора, «контракта» и имел отношение к идеям посредничества, обмена, взаимных симпатий, и состояния мира. Они использовали и популярные легенды о том, что Митра прошел земное воплощение, родившись на «свет из скалы»; что он «вступил в бой с Солнцем и вышел из него победителем и стал другом Солнца»; что его почитали как «источник Небесного Света».

Кстати говоря, это божество в одно время уже было отмечено их предшественниками в Вавилоне, как раз тогда, когда в этом городе, после завоеваний его персами в 539 году, находилась резиденция персидских правителей. Местные жрецы подсуетились и язат Митра был олицетворен в качестве Шамаша, бога Солнца. Они окружили его множеством астрономических символов. Именно с легкой руки «Вольных каменщиков» Митра стал покровительствовать не только дружбе, награждать своих почитателей душевным покоем, многочисленным потомством, но и славой, богатством, на что и был сделан особый акцент.

Архонты во всю использовали текст «Авесты», дабы привлечь в свои ряды побольше интересных им людей. Усиленно пропагандировали, что Митра, как верховный Страж договора следит «тысячью восприятиями», «десятью тысячами глаз», «тысячью ушами», «десятью тысячами шпионов». Они акцентировали, что у Митры на каждой высоте, на каждом месте для обзора сидят восемь служителей, как наблюдатели договора, которые строго следят за его соблюдением. Именно Митра упорядочивает и организует землю, жизнь на ней. Он гарантирует мир и согласие между людьми, если они соблюдают договор, защищает те страны, в которых чтят Митру и уничтожает те страны, которые отказываются от исполнения договора и бросают тем самым вызов Митре. Они преподносили его как «выпрямителя границ», главного посредника в любых вопросах, различителя добра и зла, правды и лжи.

— Понятно. Явно просматриваются их намерения, — кивнул Володя.

— Архонты просто использовали в своих целях эти общие установки для создания определенной модели поведения людей. Толкование популярных священных текстов направляли в совершенно иное, выгодное им русло. Так Митра стал ещё и богом войны, божеством верности императору (в Римской империи II–III века н. э.), освящал власть царей и выделял их из числа смертных. Подобная игра Архонтов на вере людей зачастую приводила к такому абсурду, что солдаты двух воюющих стран, поклонявшиеся и молившиеся одному и тому же солнечному богу «Непобедимому Митре», шли убивать друг друга во имя этого бога с верой, что обретут за это «правое дело» своё «духовное» спасение.

«Вольные каменщики» создали, заметьте, чисто мужскую религию. Женщины категорически не допускались в митраистский орден. Однако туда допускались мальчики даже до наступления зрелости. Как и во многих других древних школах, посвящение в ритуал Митры состоял из трёх уровней: духовное самоочищение, самосовершенствование, контроль над своей Животной природой. Но если в древности конечная цель была направлена на внутреннюю работу человека и духовное развитие, то люди от Архонтов уделяли больше времени внешней атрибутике, символике, ритуалам посвящения в «тайные силы» Митры, основанные на агрессивном мужском начале.

У них было также семь ступеней иерархии (а понятия «ступеней» были взяты ещё от «Свободных каменщиков» Имхотепа и их ступенчатой пирамиды). Человек, находящийся на низшей ступени, прислуживал посвященным более высших степеней. Ступени назывались: «Служитель», «Ворон», «Воин», «Лев», «Перс», «Солнечный Вестник» (его облачали в красные одежды, а атрибутами как раз и служили лучистая корона и факел). И седьмая ступень — «Отец», которому, считалось, покровительствовал Сатурн. Его атрибутами был фригийский колпак, перстень и жезл, как символ тайной власти. «Отца» почитали как большого авторитета в митрианской общине. Но был и «Отец отцов», который объединял под своей властью все общины. Такова была их структура.

«Вольные каменщики» распространили данный культ среди римских солдат, а через них это учение очень быстро разнеслось по всей Европе. Появилось множество святилищ-митреумов. Особенно большое их сосредоточение было в Германии, Англии, Франции. В одном только Риме насчитывалось около сотни храмов.

В конце концов, данный культ стал настолько влиятельным, что в эти сети Архонтов начали попадаться люди, от чьих решений зависела судьба целых народов. Возьмите того же римского императора Диоклетиана, который был почитателем Митры и даже «даровал» этому богу титул «Защитника империи», преобразовал устройство империи по типу восточных деспотий, введя неограниченное правление — доминат. Кому было выгодно такое неограниченное правление подопечной марионетки? Архонтам.

В митраизм была обращена чуть ли не вся Европа. Но, несмотря на такую большую работу, проделанную Архонтами, культ Митры не был единым. Ибо ещё чётче пошло явное разделение на созданный «Вольными каменщиками» культ Западного Митры (который они начинили не только зороастризмом, но и вавилонской астрологией, греческими мистериями и философией, преподнося это всё под личиной новой философии и иного образа жизни для людей Запада) и древний культ Восточного Митры, который по-прежнему почитался в русле исконных персидских верований.

Но умные люди всё равно же докапывались до истины! И естественно, долго такое противостояние продолжаться не могло, поскольку митраизм был весьма популярным на Востоке и слишком многие знали о подлинном древнем учении персов. Поэтому когда в мир пришел Иисус, и его учение начало набирать популярность, вот тогда-то и произошло следующее. Архонты сначала активно противостояли этим духовным всплескам, выставляя тот же свой Западный митраизм, как непримиримого конкурента новому учению. А потом, устав бороться, просто сотворили из этого нового духовного движения свою религию — христианство, скопировав туда многие психологические установки, легенды митраизма, элементы культа, символику и даже форму организации их общин.

Николай Андреевич удивленно посмотрел на Сэнсэя:

— Ты хочешь сказать, что христианство… А поподробнее об этом можно?

— Можно. Но давай я расскажу об этом чуть позже, слишком большая тема, чтобы раскрывать её сейчас.

— Хорошо, — согласился с ним Николай Андреевич.

— Это что же получается, — вслух стал размышлять Виктор, — история повторилась? Религия христианства была списана с религии митраизма?

— Ну скажем так, — промолвил Сэнсэй, — использована та же идея победы Вечного Добра над мировым злом с приходом Спасителя, обещания верующим бессмертия души и воздаяния в ином мире. Тот же смысл обрядов, который состоял в том, чтобы человек духовно очищался и преображался, создавал неразрывную связь с Богом.

— Так что здесь плохого? — пожал плечами Стас. — Вроде идея правильная.

— Совершенно верно. Идея правильная. Но в чьих она была руках? Религия — это мощная сила влияния. А сила, она и есть сила. Всё зависит от того, кто и как её использует и в какое русло направляет. Отсюда и соответствующие результаты.

— Ага, либо дом, либо руины, — поддакнул Женька.

— Так о то ж, — тяжко вздохнул Сэнсэй и продолжил. — Но если религию митраизма творили как религию «воинов», которые должны были активно вести борьбу «со злом»…

— Ну да, а образ того «зла»-козла рисовали для них Архонты, исходя из своих политических целей, — с усмешкой пробасил Володя.

— А как же… Так вот, если митраизм был религией «воинов», то христианство было прежде всего религией покорности, всепрощающей любви ко всем людям, даже если это был твой злейший враг… Люди от Архонтов значительно расширили рамки своего электората, так как теперь в их религию покорности и смирения могли входить не только мужчины, но и женщины.

— Ох и лихо они обрабатывают людей, — заметил Виктор.

Женя тут же добавил свой очередной ляпсус.

— А то как! Внизу муравейника чай не видно кто в лесу хозяин.

Сэнсэй усмехнулся вместе со всеми и проговорил.

— Сейчас многие историки спорят, почему же митраизм, под которым была вся Европа и Передняя Азия, вдруг так просто сдал позиции христианству, прежде «малоизвестному» и подвергавшемуся жестокому гонению. А на самом деле никто ничего не сдавал. Просто Архонты заменили свою старую вывеску на новую. Фирма та же, а вывеска новая.

— Да уж, — усмехнулся Женька, обращаясь к Стасу. — Вот тебе и солнечная корона с фак-кюлом!