Самая желанная - Ольга Арсеньева

— Благодарю Господа, что ей не пришлось до последней минуты сомневаться в этом. — Паола подняла глаза, не давая скатиться навернувшимся слезам, но они все равно хлынули по щекам, подобно лавине, которую невозможно остановить.

Паола закрыла лицо носовым платком, сдерживая беззвучные рыдания. Плечи ее вздрагивали.

Курбе не решался произнести слова сочувствия, выбирая наиболее подходящую форму. Но женщина внезапно затихла и, выпрямившись в кресле, решительно посмотрела ему в глаза:

— Вы понимаете, синьор Курбе, что должна была почувствовать, понять, пережить моя дочь за пару секунд… Тех последних секунд, когда увидела пистолет в руке любимого мужа, — направленный на нее пистолет!.. Беременная, счастливая, едущая в гости с обожаемым ею мужем… — Паола вновь прижала платок к глазам. — Она надела нарядное платье, украшенное бисером… Рита всегда избегала вычурных вещей, она считала себя некрасивой… Но умерла с уверенностью, что любима, что нравится своему мужу… Пресвятая Дева Мария, это единственное, что я просила бы для моей дочери, — иллюзии… Как вы думаете, комиссар, она ведь приняла все это за шутку: сумасшедший взгляд Элмера, направленное на нее дуло?

Курбе, поперхнувшись кофе, закашлялся. «Какая ужасная фантазия, что за мучительный бред!» — подумал он, торопясь переубедить женщину.

— Синьора делла Форте, вы разрываете свое сердце невероятным, жестоким вымыслом! Вествуд не убийца. Он ранен сам и очень страдает от потери жены и ребенка. Поверьте, он на грани безумия. Врачи поддерживают его сильными транквилизаторами… Умоляю вас, подумайте, взгляните на вещи трезво. Мы располагаем неопровержимыми данными, свидетельствующими о виновности в убийстве некой Кристины Лариной, гражданки России… Все время своего пребывания в Риме эта девушка преследовала Вествуда любовными домогательствами. Известие о намерении Вествуда жениться на Рите взбесило ее… Вернее, когда Ларина устроила публичный скандал на балу во дворце Тинтури, обвиняя Вествуда в измене, он был уже мужем вашей дочери. Только считал нужным не разглашать данный факт.

— Да. Невзирая на траур по мужу, я благословила этот брак — Рита была беременна. Мы не устраивали празднества — скромная церемония, узаконивающая их отношения перед Богом и людьми… У меня не было выбора. Дочь просто светилась счастьем… — Паола затихла, вспоминая недавние события. Посетившие ее Рита и Элмер выглядели такими влюбленными, что просьба дочери поторопиться с брачной церемонией не показалась Паоле кощунственной. К тому же Паола давно мечтала о внуке…

— Откуда же тогда эти мысли… эти фантазии… Вы заметили в поведении Вествуда что-то неладное? — мягко задал вопрос Курбе, понимая, что имеет дело отнюдь не с истеричкой, способной очернить неугодного зятя. Нет, эта женщина все основательно продумала, прежде чем поделиться своими выводами с посторонним, тем более с лицом, представлявшим правосудие.

— Все было очень пристойно. Очень мило… — спокойно согласилась Паола. — Не знай я о репутации Вествуда, о Ларе Арман, с которой у него продолжались отношения… Да и к тому же «Голубой принц»… Алчность — это страшное чувство. Страшнее чумы и СПИДа. Она разъедает совесть, ум. Она превращает человека в зверя.

— Мне известно, синьора, что легендарный камень хранился в сокровищнице делла Форте из поколения в поколение, переходя по наследству мужчинам этого рода. Лишив отцовского благословения Леонардо, синьор делла Форте отрекся от сына и переписал завещание — камень предназначался Рите, а затем, в случае ее смерти, — членам ее семьи.

— Ах, уважаемый комиссар, если бы вы знали, как мало волновали Риту деньги и материальные блага! К своему наследству она относилась пренебрежительно, имени, дающего положение в обществе, чуралась, а в отношении «Голубого принца» была непреклонна. Рита настаивала, чтобы камень оставался в этом доме. «Лишь мой сын, похоронив меня, решит, где держать свой фамильный талисман. Но это будет очень нескоро, я собираюсь дожить под покровительством «Голубого принца» до глубокой старости», — говорила она, смеясь… Словно накликая беду…

— По преданию, камень оберегает своего владельца от дурных сил. По этой причине продать «Голубого принца», насколько мне известно, нельзя, — проявил Курбе свою осведомленность. Недаром он чуть не до утра читал «Популярную историю аристократических родов Италии».

— Ни продать, ни украсть, — сказала Паола. — Конечно, цена бриллианта очень велика, что делает его предметом вожделения для проходимцев и безбожников. Но только подаренный или перешедший по наследству «Голубой принц» обладает магической силой. Вор или человек, рискнувший купить этот камень, обречен. Несчастья затравят его, как охотники зайца. — Глаза Паолы гневно сверкнули. Конечно же, она ждала возмездия, и не столько от судебных инстанций, сколько от «Голубого принца».

— Прекрасная легенда, синьора делла Форте. Воспитывающая честность и бескорыстие… Однако в эпоху торжествующего цинизма и лицемерия, порождающих жестокость, предания о вере и чести сильно обесценились. — Курбе смущенно пожал плечами, будто признавал свою вину в деградации нравственных устоев общества.

— Я рада, что нашла в вашем лице союзника. — Графиня слегка понизила голос и властно посмотрела на собеседника. — Вы уже почти согласились со мной, синьор Курбе, что Элмер Вествуд, циник и лицемер по своей человеческой природе, был способен к жестокости… Он мог превратиться в зверя под влиянием обстоятельств, и он сделал это… Он уничтожил наследников «Голубого принца» и завладел камнем!

— Не хотите ли вы сказать, что бриллиант пропал из вашей сокровищницы? — поинтересовался Курбе, сдерживая дрожь нетерпения: чутье ищейки подсказывало, что он вышел на верный след.

— За пять дней до Рождества Рита с супругом приезжали сюда, чтобы поздравить. Они принесли извинения по поводу того, что не смогут провести праздничную ночь со мной… Их пригласили к себе какие-то очень важные для карьеры Элмера друзья… — Паола взяла четки, стараясь вернуть сдержанность и самообладание.

— Синьор Берначчи, — вставил Курбе, — главный директор телестудии, находившийся до этого в довольно натянутых отношениях с Вествудом. Очевидно, ваш зять решил наладить связь с «верхами».

— Да, я способна понять это. И даже то, что Рита попросила у меня «Голубого принца». Она сказала, что с этого дня камень «будет оберегать их очаг и будущего ребенка»… — Слезы вновь покатились по щекам Паолы. Четки не помогли. Она с силой сжала агатовые нити в ладони.

— Ваша дочь решила хранить бриллиант дома?! Где же он сейчас, в квартире Вествуда? — подскочил Курбе, не ожидавший такого поворота событий.