Папанинская четверка: взлеты и падения - Юрий Бурлаков

– Зона осадков и облачности в основном расположена над морем и не заходит далеко на континент, – доказывает Фёдоров.

– При такой низкой температуре воздуха в облаках будет обледенение самолёта, – отвечают синоптики.

– Но можно лететь над склоном континента, где облачность невысокая, полетим над ней.

Кроме начальника авиаотряда на совещании присутствуют командиры самолетов Ермаков и Вахонин. Они на нашей стороне и хотят лететь, но, опасливо поглядывая на начальника, неопределённо поддакивают Фёдорову и одновременно соглашаются с синоптиками и начальником авиаотряда.

Шатров резонно говорит, что данных об облачности нет и верхняя граница облаков может быть очень высокой.

– Но на станции Моусон, что между Мирным и Молодёжной, погода отличная, – доказывает Фёдоров.

Шатров не выдерживает напора и сдаётся.

– Хорошо, – говорит он, – выпускаю один самолёт, но это будет разведка погоды». (Трёшников, 1990).

Вначале Фёдоров и Трёшников вылетели на самолёте АН-6 из Мирного к поезду, который преодолел уже 180 км. Вторым рейсом посетили станцию Молодёжная, куда одновременно доставили новую смену. В ближайшее время станцию планировалось значительно расширить, введя мощный радиоцентр, ракетный комплекс, вычислительный центр с ЭВМ. Всё это чрезвычайно интересовало начальника Гидрометслужбы и впоследствии способствовало выделению дополнительных ассигнований.

Из Молодёжной самолёт взял курс на Новолазаревскую. Здесь пробыли пару часов, после короткого отдыха полетели на станцию Восток. Путь туда составил пять с половиной часов. Осмотр станции занял немного времени, поскольку несколько домиков были соединены переходами в единый комплекс. Обратно с начальством полетели участники старой смены и среди них – молодой врач Ю.А. Сенкевич.

Таким образом, Фёдорову и Трёшникову удалось за четыре дня выполнить намеченное. В воздухе они находились 45 часов. Вернулись вовремя – вскоре пошёл мокрый снег, поднялась пурга. НИС «Профессор Визе» покинул берега Антарктиды и взял курс на Родину.

Одним из результатов поездки Фёдорова к ледовому континенту стало решение о передаче «Профессора Визе» Арктическому и антарктическому НИИ, что положило начало созданию при институте собственного флота, разросшегося позднее до двух десятков судов. И не случайно новый флагман научной флотилии, спущенный на воду в 1987 году, получил название «Академик Фёдоров».

1974 год стал важной вехой в жизни Евгения Константиновича. Его выдвинули депутатом Верховного Совета СССР по Якутскому избирательному округу. В том же году он избирается заместителем председателя Советского комитета защиты мира и членом бюро Всемирного совета мира. Эти должности стали для Фёдорова не просто почётными званиями, а большими обязанностями государственного и международного масштаба. Всё больше времени он проводит в Советском комитете, часто в составе делегаций выезжает за границу.

Дела в Гидрометслужбе были налажены, воспитана достойная смена. Да и годы давали о себе знать. Поэтому Евгений Константинович подал заявление с просьбой освободить его от должности начальника Гидрометслужбы, но просил оставить за ним Институт прикладной геофизики. Просьба была удовлетворена. Вместо Фёдорова назначили его ученика Ю.А. Израэля.

В 1974 году Советское правительство выступило с инициативой заключения международного соглашения о предотвращении воздействия на природную среду в военных целях. Руководителем советской делегации назначили Е.К. Фёдорова. Переговоры прошли в Москве, Вашингтоне и Женеве. Путём компромиссов был выработан приемлемый текст соглашения, одобренный очередной сессией Генеральной Ассамблеи ООН. Он стал эффективным шагом в сокращении гонки вооружения, предотвращении разработки новых средств ведения войн.

Конец семидесятых годов прошёл для Фёдорова под знаком политической и общественной работы. В 1976 году он был избран кандидатом в члены ЦК КПСС, через год – членом Президиума Верховного Совета СССР и вице-президентом Всемирного совета мира, в 1979 году – председателем Советского Комитета защиты мира, руководителем советской делегации на первой Всемирной конференции по климату. В это время он всё чаще включался в обсуждение вопросов экологии, написал на эту тему две книги: «Взаимодействие общества и природы» (1972) и «Экологический кризис и социальный прогресс» (1977). В этих работах Фёдоров с оптимизмом смотрит на будущее человечества, видя его в гармоничном взаимодействии с окружающей средой.

В сентябре 1975 года семью Фёдорова постигло большое несчастье – от сердечной недостаточности внезапно умер старший сын Евгений. Это стало тяжёлым ударом, особенно ощутимо отразившемся на матери – А.В. Гнедич. Всегда державшая себя в руках, тут она как-то надломилась и через год с небольшим скончалась от обширного инфаркта. С Анной Викторовной Евгений Константинович прожил 43 года. Она достойно прошла с ним все основные события: зимовала на полярной станции Мыс Челюскина, помогла выдержать испытания славой и невзгодами. Понятно, что на её плечи легли нелёгкие бытовые заботы в годы опалы.

Друзья и коллеги по мере возможности пытались разделить его горе, отвлечь от тяжёлых мыслей. Вспоминает А.Ф.Трёшников, в то время директор ААНИИ:

«Встретившись вскоре после смерти Анны Викторовны с Евгением Константиновичем, я сказал ему:

– В мае исполняется 40 лет со дня начала дрейфа «СП-1». Сейчас в Арктике дрейфуют две станции – «СП-22» и «СП-23», приглашаю посетить их весной, ребятам будет очень приятно с вами встретиться.

– С удовольствием, – ответил он, – я в начале апреля должен быть в Якутске на отчётном собрании, как депутат, а оттуда могу слетать на «СП». (Трёшников, 1990).

Такой полёт действительно состоялся. Вначале Фёдоров перелетел рейсовым самолётом из Якутска в посёлок Тикси, где ознакомился с работой регионального управления гидрометслужбы. Затем он перебрался в посёлок Черский, куда прибыл самолёт ИЛ-14 из Ленинграда, арендованный ААНИИ для доставки грузов на дрейфующие станции. На его борту находился и Трёшников. Отсюда 18 апреля они вместе вылетели на «СП-23». Осмотрев все павильоны, лаборатории и жилые домики станции, Фёдоров подробно побеседовал с зимовщиками о методике наблюдений.

На следующий день делегация перелетела на «СП-22». Ознакомившись с ней, побывали на Земле Франца-Иосифа, где сделали остановку в геофизической обсерватории Остров Хейса. После смерти Э.Т. Кренкеля обсерватория была названа его именем, и теперь Фёдоров вручил коллективу соответствующее свидетельство и некоторые личные вещи Эрнста Теодоровича для музея. Особое внимание Евгения Константиновича привлекла ракетная станция, откуда производились запуски метеорологических и геофизических ракет. 24 апреля Фёдоров и Трёшников вернулись в Москву.