Первые цивилизации - Вадим Массон

Постепенный хозяйственный и культурный прогресс сопровождался ростом культурного и интеллектуального потенциала, созданием значительных культурных и художественных ценностей. Новый образ жизни, свойственный раннеземледельческой эпохе, утвердился в Южном Туркменистане еще в VI тыс. до н. э. Прочные благоустроенные Джейтунские дома, комфорт которых лишь подчеркивался известковыми полами и окраской интерьера в красный или черный цвет, были ярким свидетельством этих наступивших перемен. Благоустройство, бытовая обеспеченность постепенно усиливаются по мере развития анауской культуры. Увеличивается разнообразие и орнаментация глиняной посуды, все шире распространяются разного рода украшения, для изготовления которых используются как различные металлы, так и полудрагоценные камни. Богатство вещного мира культуры представлено как в западной, так и восточной группах памятников, и состав его весьма разнообразен. Расписная керамика принадлежала к числу объектов, несущих сложную и многообразную семантическую нагрузку. Как предмет прикладного искусства, сопровождающий члена коллектива с младенческих лет до его кончины, она способствовала эстетическому воспитанию, система повторяющихся орнаментов и символов была одним из средств закрепления норм поведения и образа мышления. Не следует забывать, что в дописьменную эпоху огромную роль играла художественная форма передачи информации. Именно с этих позиций следует оценивать семантические аспекты орнамента на расписной керамике, изучение которых, как показали разработки, осуществленные на трипольских материалах (Рыбаков, 1965), весьма перспективно. Роспись на керамике подчинялась определенным законам орнаментации, в частности закону раппорта, повторения рисунка, развертывающегося по фризу сосуда. Введение в повседневный быт этого художественного приема способствовало созданию атмосферы устойчивости и повторяемости. В росписи анауской посуды сложную семантическую нагрузку несла фигура креста, первоначально, видимо, выполнявшего функции простого оберега, перечеркивающего движение недобрых сил. Характерные для расписной керамики карадепинского и геоксюрского стиля простые кресты, сложные многоступенчатые крестовидные фигуры и их элементы сочетали эстетическую нагрузку и магическую символику. Особый интерес представляют фигуры животных, заменяющие в ряде случаев фигуру креста в соответствующих композициях. Поскольку в основном это все дикие животные, их популярность в среде оседлых земледельцев и скотоводов естественней всего связывать с наличием или пережитками тотемических представлений (Массон, 1964б). Вместе с тем показательно сочетание изображения птицы с солярными дисками, в том числе и с такими, на которых отчетливо видна зубчатая корона. Безусловно, это частный факт проявления хорошо известного семантического ряда птица — солнце. В некоторых случаях на фризах в сочетаниях изображались различные животные, сопровождаемые символами в виде крестов и полукрестов. Скорее всего, эти сложные сцены иллюстрируют мифологические предания и представления, усвоение которых было составной частью формирования психологии оседлоземледельческих общинников.

Есть основания полагать, что по крайней мере в пору позднего энеолита начала формироваться и система символов, использованных затем при оформлении статуарных воплощений различных женских божеств эпохи бронзы. Во всяком случае, многие из знаков, которые помещались на торсы терракот эпохи бронзы, встречены, правда лишь как единичные явления, на женских статуэтках, происходящих из позднеэнеолитических комплексов. Возможно, уже началась дифференциация женских божеств и духов по их функциям и семантическому содержанию, которую исследователи не всегда вскрывают, следуя трафаретным взглядам о безраздельном господстве в эту эпоху одного лишь божества плодородия. Складывается сложная система культов и обрядов, хранителями которых могли быть, в частности, жрицы, чьи погребения сопровождает относительно богатый и разнообразный инвентарь. Центрами этих культов становятся специальные сооружения — святилища, для которых вырабатывается определенный архитектурный канон. Постройки еще не приобрели черт подавляющей монументальности, но, как показывают раскопки Кара-депе, занимают центральное место на поселениях. Технологические успехи в гончарстве и металлургии, так же как и в ирригационном земледелии, свидетельствуют о накоплении эмпирически получаемых положительных знаний. Едва ли приходится сомневаться в наличии одного из видов аграрного календаря, независимо от того насколько удачна попытка обнаружить его в системе символов, нанесенных на одну из женских статуэток (Хлопин, 1964, с. 106). Несмотря на консерватизм и повторяемость, во многом свойственные всей первобытной культуре, периодически происходит смена художественных идей, в прикладном искусстве утверждаются новые концепции, появляются новые керамические стили, которые далеко не всегда удается объяснить механически понимаемой миграцией. Показательна, например, смена эстетических канонов мелкой скульптуры. Терракоты поры Намазга I и II передают фигуру пышнотелой женщины с подчеркнутым реализмом, образ полон спокойствия и самоутверждающей уравновешенности. Позднее этих располневших матрон сменяют стройные фигурки отточенных форм, плавных и изящных линий. Совершенно ясно, что произошла смена взглядов на каноны женской красоты и их скульптурное воплощение.

Таким образом, эпоха энеолита была временем всестороннего развития раннеземледельческой культуры во всех ее основных аспектах и проявлениях. В результате был накоплен значительный производственный и культурный потенциал для перехода общества на качественно новую ступень, что также может быть прослежено по отдельным этапам развития археологических комплексов. Начало принципиально нового периода приходится на время существования археологического комплекса типа Намазга IV или на период ранней бронзы (2900 — 2300 гг. до н. э.). Характерными его чертами являются: расписная керамика с монохромной росписью и преимущественно

геометрической орнаментацией, изготовляемая сначала частично, а потом и почти полностью на гончарном круге; начало использования сплавов меди с мышьяком; булавки со сложным фигурным навершием; светильники из мраморовидного известняка в виде высоких цилиндров с небольшой крышечкой (рис. 37). Территориально эти памятники сосредоточены преимущественно на северной прикопетдагской равнине, поскольку в результате действия природных факторов происходит запустение геоксюрского оазиса и в долине Теджена существует лишь одно оседлое поселение — Хапуз-депе. Локальные различия в культуре сохраняются. Так, на западе, как показывают материалы Намазга-депе и Ак-депе под Ашхабадом, наряду с расписной керамикой, формирующейся на основе традиций посуды карадепинского стиля, сравнительно много и серой керамики. В восточной группе памятников, где ранее была распространена керамика геоксюрского типа (Алтын-депе, Хапуз-депе), четко выступает продолжение местных традиций — расписная посуда варьирует (с постепенным измельчанием орнамента) основные традиции более раннего времени, серые сосуды единичны и, скорее всего, представляют собой предметы импорта. Особую культурную провинцию представляют памятники западного Копет-Дага, где в долине Сумбара раскопан могильник Пархай II (Хлопин, Хлопина, 1980). В открытых здесь коллективных гробницах весьма многочисленна серая и чернолощеная керамика, близкая комплексам Северо-Восточного Ирана, известным по раскопкам Шах- тепе и Тепе-Гисар.

В земледелии и скотоводстве сохраняются системы, сложившиеся в более ранний период. Прямым свидетельством использования тягловой силы животных является распространение глиняных четырехколесных моделей повозок с изображением в передней части головы верблюда. Наиболее значительные изменения происходят в технологии — появляется гончарный круг и к концу периода почти вся керамика изготовляется с помощью этого инструмента. В металлургии отмечено использование мышьяковистой и свинцовой бронзы.

Рис. 37. Алтын-депе. Комплекс периода ранней бронзы (Намазга IV).

Типы строений этого времени хорошо изучены на Алтын-депе (Кирчо, 1986). На ранних этапах периода ранней бронзы это двух- или четырехкомнатные дома, расположенные тесно один к другому и выходящие на обширный незастроенный участок — внутреннюю площадь. По краю поселения идет обводная стена толщиной 2.2—3 м, между строениями и стеной расположены коллективные гробницы, имеющие в отличие от позднего энеолита прямоугольную, а не круглую планировку. В более поздних наслоениях распространяются дома анфиладного типа с длинным коридором вдоль одной из сторон дома. В каждом из слоев на вскрывавшемся участке имелся дом, выполнявший функцию святилища, судя по наличию в нем очага-подиума, ниш нередко крестообразной формы и по находкам культовых терракотовых коробочек, покрытых резным орнаментом, комбинирующим фигуры крестов и полукрестов. Появляются и сооружения монументального характера. Так, главный въезд в поселение, у которого толщина обводной стены достигала 6 м, был оформлен мощными пилонами-башнями, декорированными пилястрами. Ширина въезда составляла 15 м, и он был расчленен продольными стенами на две узкие улочки, рассчитанные на пешеходов, и на широкий центральный проезд с вымосткой из камней и крупных черепков, явно предназначавшийся для колесных экипажей.