Афганский дневник - Юрий Лапшин

Жизнь есть жизнь со всеми непредсказуемыми поворотами. Приходится оформлять и отзывы на награды. В бою был молодец, а через некоторое время молодцевато измывался над молодым сослуживцем. У нас, чем дальше от войны, тем больше героев. То же самое, пожалуй, будет и с Афганистаном. Наверняка, найдутся нахрапистые, жонглирующие высокой фразой и жаждущие наград и льгот людишки, которые своей демагогией бросят тень на всех нас.

Время близится к одиннадцати. Один за другим с ревом стартуют истребители. Согласно дневной разведсводке, засечены два больших «духовских» каравана. Был свидетелем постановки задач летчикам на ночную штурмовку. Теперь видим выполнение этой задачи.

Боевая настороженность (БН) — часто звучащий термин (местная особенность) в выступлениях, рапортах и других документах.

Периодически, кто в отпуск, кто по другим делам, подъезжают из района боевых действий офицеры. Сразу бросаются в глаза их черные, обтянутые кожей лица, какие-то мумифицированные.

Вчера пришел полк. В. Востротин немного схитрил и не остался в месте ночевки перед Салангом, а перемахнул через перевал, и уже к 19 часам основные силы полка пришли домой. Шли хорошо. Мы всегда гордились своей маршевой скоростью и дисциплиной. Если бы не Оперативная группа армии, которую дали под охрану, то пришли бы еще раньше. Те не дали своим водителям отдохнуть и, как следствие, одну за другой пришлось поднимать и переворачивать, то есть ставить на колеса, три машины. А это большая потеря времени. Причина одна и та же — заснул водитель. За самовольство В. Востротин имел, правда, неприятный разговор с Б. В. Громовым, но что сделано, то сделано.

На «боевых» остался пока 2-й батальон. Файзабадский полк фактически уже на Родине. Его остатки перебрасываются сейчас самолетами из Кундуза в Союз. По рассказам В. Востротина, операция получилась на редкость кровавой. Погибло в общей сложности 56 человек. В основном, на подрывах. Как подрыв, так три-четыре человека. Ко всему, дорога большей частью пролегала по карнизам над глубокими ущельями. Подрываясь на фугасе, машина летела вниз. Кончилось тем, что Башкиров, командир 860-го полка, дал команду спешить людей и вести их вслед за техникой. У нас один убитый, несколько человек ранены.

Полк встречали, как положено, с выносом Знамени и оркестром. Дорогу перед КПП буквально залили водой, чтобы прибить пыль. Одна за другой проходят машины. Тянутся солдаты, сидящие на броне, офицеры с башен отдают честь Знамени. Представляю и понимаю их чувства. Вот оно Знамя, алая святыня, Кончился трудный марш, кончились «боевые». Вот он городок. Наконец-то простыни и настоящая баня. Немного отдыха, можно слегка расслабиться. А пока все похожи на серые манекены. На лицах толстый слой пыли. И не узнать даже знакомых.

Сижу. Пишу. Радует взор и слух новый магнитофон «Саньо». Сегодня вернулся с «боевых». День чудес. Все так прекрасно, что не верится. Отмылся, постригся, купил магнитофон, под вечер получил за Хост афганский орден Звезды II степени (Указ Президента РА № 432 от 13.4.1367года, т. е. от 3.7.1988-го). И ко всему, полк завтра снова уходит на «боевые», а я остаюсь. Отойду немного от предыдущего похода. Отойдет обожженное солнцем лицо, заживут обветрившиеся губы. Да и просто побуду на базе, в тепле и комфорте. Не к слову сказано, но не поверят непосвященные. Ночные августовские холода в горах Афгана ничуть не привлекательнее наших равнинных морозов поздней осени. А днем и сам не веришь, что ночью можешь замерзнуть. Духота, пот, мухи, жара и желание припасть к воде. Муравьи и те прячутся после девяти утра. Унылые серые и красные горы. Зной да пыль. Пыль мелкая, как пудра. Стоит, поднявшись от колес и гусениц, долго и нудно. Посмотришь, кругом вроде камни, а поездишь пару дней по такой дороге, и, пожалуйста, лунный ландшафт с пылью.

Уходили на «боевые» неожиданно 23 июля. События нарастали, как снежный ком. Сначала я с 3-м батальоном ушел в Кабул, в резерв командующего. Пришли, разместились у инфекционного госпиталя, обосновались. Съездил к командующему на получение задачи. Вроде как пришли на пяток дней, и вдруг под вечер вызвали на постановку задачи к командиру 103-й вдд. Кратко: выйти в район Хуркабуля и предотвратить обстрелы Кабула РСами из этого района. И вроде, идем на ограниченное время. Как всегда, нагнетали обстановку так, что шел как в последний бой. Мол, все заминировано, и долбить тебя будут со всем остервенением, и все заставы «зеленых» там сбиты. У операторов вся карта синяя от данных по противнику. Ну, просто, конец света. Ко всему, на всю организацию условно пять минут. Люди так и не спали всю ночь. Пока командиры поставили задачу, пока организовали исполнение, подчиненные усвоили свои задачи, получили пайки, развернулись, свернулись, вот уже и три часа ночи, час выхода.

Батальон ушел в указанный район. Ну а мне к 7 утра с комдивом Е. Бочаровым на организацию взаимодействия к командующему. Ночевал у С. Яркова. Стало это пристанище для меня уж больно регулярным. Да еще попал на праздник, день рождения Сергея. А какой праздник, когда все мысли о деле?

У командующего тоже круто все поставлено. Все заместители командующего собрались в кабинете. Все организуется так, будто на меня смотрит весь мир. И все мне в помощь. Такое впечатление, что буду брать линию Маннергейма. Вид старался сохранить спокойный, но на душе скребло, будто иду в последний бой. Спасение для командира в том, что он отвечает за сотни жизней. Тут уж о себе как-то забываешь. Иначе тошно было бы. То обстоятельство, что из штаба Армии сразу поехали на аэродром, где меня ждали пара транспортных и пара боевых вертолетов, в другое время польстило бы самолюбию. Вот, мол, для тебя четыре «вертушки», чтобы через десять минут высадиться на свою бронированную колонну, как гранд персона. Но никаких эмоций. Краткий сбор командиров. Карта на броне, и команда: «Вперед!»

24 июля. Пошли в неизвестность. Сзади развернули и оставили артиллерию. Впереди ООД (отряд обеспечения движения) — саперы под прикрытие роты. А вокруг нависают обрывистые скалы. Все напряжены, ждут сверху огня. Километр, два — все спокойно. И вот плато, равнина. Наконец-то, но что, наконец! Впереди стена разрывов. Это нас пытаются прикрыть длинными стволами. А слева на высоте разрывы «духовских» РСов. К нам пристреливаются? Как из-под земли появляются «зеленые». Молят, чтобы прекратили огонь. Бьют по их посту и по КП. Наши бьют. Оказывается, почти все они на месте. Чудеса знания обстановки и взаимодействия с ВС РА. Все посты на месте. Сбиты только два. В последний момент предотвращаю огонь БМП по кишлаку, где, оказывается, тоже стоят «союзники». Наконец, закончилась вакханалия разрывов, наших и «духовских», и спокойно встаем на задачу. Закрепились, прикрылись.