Великолепная страсть - Стефани Блэйк

Она была вынуждена с ужасом взирать на тела на земле, которые разбойники укладывали одно за другим, – там уже лежали тела шейха и его жены и шестерых их слуг, задушенных, пока они с шейхом беседовали в его палатке. Затем, согласно мрачной фансигарской традиции, член секты высокого ранга, которому было присвоено право осуществлять отправления культа богини Кали, вырыл остроконечной мотыгой, специально освященной для этого действа, восемь неглубоких ям в песке рядом с палаткой. В то же самое время остальные душители расчленили тела и извлекли из них внутренние органы, делая это столь же бесстрастно, как мясники, разрубающие коровью тушу. Они собирались как можно быстрее закопать трупы.

В довершение всего разбойники воздвигли на каждой могиле небольшую горку мокрого песка. Через несколько часов после восхода солнца эта смесь должна была затвердеть, как глина.

Во время этой бойни душители продолжали громко петь и смеяться. И даже если бы Майре удалось закричать, было очень сомнительно, чтобы бенгальские уланы, располагавшиеся у другого пруда, ее услышали. Сквозь разделявшие их деревья доносилось громкое пение баллад на темы воинской жизни.

Связанная Майра была переброшена через спину лошади; убийцы обогнули пруд и присоединились к своим соратникам. В костры набросали как можно больше дров, и несколько палаток было оставлено, чтобы сохранить иллюзию того, что лагерь не покинут, на случай если бы кто-нибудь из солдат забрел сюда из соседнего бивуака. Конечно, рано или поздно уланы поинтересовались бы судьбой майора Флинна и Майры, но к этому часу душители уже растаяли бы в ночной тьме.

Несмотря на неудобство положения, Майра напрягала все свои силы, чтобы преодолеть ужас от приключившегося ночью кошмара, который все еще продолжался. В конце концов, убаюканная тряской, она погрузилась в сон, похожий на транс.

Она не имела понятия, как долго спала, но было еще темно, когда ее разбудил звук грубых и сердитых голосов. К ней медленно возвращалось сознание, и она почувствовала, что лошади остановились, а всадники спешились. Они спорили с другой группой людей, которые, как она сочла, тоже были душителями. Быстро схватывавшая языки, Майра уловила с изумлением множество знакомых слов, произносимых на языке хинди, и смогла понять обрывки гневной речи:

– Право же, ты провалил все дело, Али… глупая свинья, сукин сын! Ты недостоин не то что вершить наши обряды, ты недостоин даже завязать ноги жертвы!

Душитель, к которому была обращена эта тирада, пытался оправдаться, она слышала в темноте его испуганный дрожащий голос:

– Но было так темно, а она была закутана в сари. Ты ведь сказал, что тебе нужны новые женщины для услаждения.

– Сын шакала!

Послышался сухой щелчок бича, и совершивший ошибку душитель вскрикнул от боли.

– Молчи! Прими наказание как мужчина!

Майра считала новые удары бича и насчитала еще девять, после чего экзекуция прекратилась. Она слышала приглушенный плач наказанного. Потом грубые руки сорвали ее с седла и понесли по густому лесу и наконец внесли в расселину в скалах у подножия горы, настолько узкую, что сквозь нее можно было пройти только гуськом. По мере продвижения вперед расселина становилась шире, и там похитители опустили ее на ложе, покрытое мягкими подушками.

На совершенном английском, достойном выпускника Оксфорда, сердитый душитель, только что наказавший своего подчиненного, приказал:

– Немедленно снимите повязку и веревки с мэм-саиб!

Майра села на ложе, озираясь по сторонам. Она оказалась в высокой пещере, потолок которой уходил вверх, как в соборе. С потолка свисали сталактиты причудливых форм и разного размера; в них отражался свет факелов, укрепленных в трещинах и расселинах каменных стен, отбрасывая радужные блики. Майра медленно приходила в себя, потирая затекшие запястья и оглядывая душителей, стоявших вокруг нее. За исключением троих мужчин, очевидно, предводителей банды, разбойники были одеты в бедную одежду и тюрбаны, обычные для крестьян, а цвет их одежды свидетельствовал о том, что они принадлежат к низшей индуистской касте.

Вождь душителей обратился к Майре, предварительно почтительно поклонившись ей. Он был высоким, стройным человеком, чрезвычайно похожим на шейха Раджа Сингха, с пронзительными черными глазами и длинной бородой и усами. На нем были черный жилет, надетый поверх белой шелковой рубашки, широкие мешковатые белые штаны и черные сверкающие сапоги. Его желтый шелковый тюрбан был щегольским и ловко обхватывал голову. Складки его убора были скреплены золотым кольцом, что свидетельствовало о том, что этот человек принадлежал к высшей индуистской касте, возможно даже, что в его жилах текла королевская кровь.

Двое его подданных были одеты похожим образом, только жилеты их были желтыми, того же оттенка, что и веревки, которыми задушили шейха Раджа Сингха и его слуг.

– Мадам, приношу тысячу извинений за то, что эти дхокуры причинили вам…

– Мне не требуются ваши извинения, – ответила она холодно. – При всей вашей обходительности и манерах, достойных светской гостиной, вы не более чем кровожадный убийца, как и все остальные!

Он вздохнул и молитвенно сложил руки.

– Я вполне понимаю ваше негодование, но все мы убийцы в этом полном насилия мире. Британцы убили тысячи индусов во время покорения этой многострадальной страны. Во всем мире убивают каждую секунду. Англия, Франция, Китай, Америка не составляют исключений. Если есть причины для объединения, такие, как власть, богатство, свобода, жажда мести, – появятся миллионы, жаждущие убийства, и не важно, будут ли они убивать с помощью огнестрельного оружия или сабли. – Он улыбнулся, но улыбка его была презрительной и насмешливой. – Или вбивая гвозди в крест и распиная!

Майра была ошарашена этой фарисейской речью. Ей почудилось в ней нечто знакомое, но она не могла вспомнить, где и когда могла это слышать.

– Сей кровожадный дурак несет ответственность за то, что обращался с вами как с какой-нибудь деревенской шлюхой, и это непростительно. Вы английская леди, занимающая высокое положение в обществе.

– Я не англичанка, а американка, но мой муж майор Шон Флинн командует отрядом бенгальских улан, расквартированных в форте Уильям, и, когда весть о ваших «подвигах» достигнет Калькутты, по вашим следам будут пущены все бенгальские уланы и все другие солдаты и набросятся на вас, как стая волков.

Его лицо исказила гримаса ярости. Он круто повернулся и дал пощечину своему незадачливому приспешнику, тюрбан которого украшало всего лишь стальное кольцо. Он ударил его по лицу с такой силой, что душитель упал на землю.