Умершие в мире живых. Европейские исследования - Коллектив авторов

схожую символическую «бивалентность»… Обряды плодородия почти всегда, в силу своего назначения, подразумевают смерть своих «участников», предполагающую их возрождение в новом качестве. Дети, таким образом, должны символически умереть, чтобы перейти в состояние взрослых. В этом смысле они занимают среднее положение между живыми и мертвыми. Не будем, в связи с этим, забывать и тот факт, что в примитивных сообществах детей нарекают именами предков. Таким образом дети – суть знак, а следовательно, зародыш преемственности и непрерывности развития. По аналогии с семенами, дети служат залогом того, что смерть претворяется в жизни: мертвые могут возвращаться в жизнь. И если дети – суть мертвые, то и мертвые – суть дети. Таким образом в обрядовом контексте устанавливается логическая цепь взаимовытеснений и ролевой инверсии символических акторов, вследствие которых мертвые возрождаются благодаря детям и через посредство детей» (Buttitta 1996: 15–16).

Отметим еще один специфический момент, имеющий непосредственное отношение ко Дню поминовения усопших. Все исследователи «смертной» культуры в Сицилии, анализирующие, в частности, традиции отмечания этого события, единодушно подчеркивают, что в контексте сицилийских городов, в первую очередь – Палермо, исторически эта дата парадоксальным образом всегда «звучала» как веселое и пышное празднество, как «акт ликования и радости», отмечаемый не только «интимно, дома, в кругу семьи», но также и «выплескиваемый на улицы и приобретающий едва ли не карнавальный характер» (Pitrè 1978, II: 242; 2012: 71–78; Croce 2004: 78–79; Di Leo 2006: 184–185, 188; Perricone 2015: 165–166). Неизвестно, кому принадлежит авторство фразы In Sicilia, a Palermo in particolare, i morti non si celebrano. Si festeggiano («В Сицилии, особенно в Палермо, мертвых не чествуют. Их празднуют»), но она фигурирует практически во всех публикациях, посвященных интерпретации темы смерти в этом регионе, вне зависимости от того, носят они научный или журналистский характер (La Licata 2011). В связи с лейтмотивом праздничности, задающим тон Дня Мертвых, уместно упомянуть хроматические предпочтения сицилийцев в этот день, красноречиво иллюстрирующие их отношение к данному событию.

Если в Италии эта дата традиционно ассоциируется с темными тонами, то в Сицилии выбор делается в пользу ярких и светлых. Показательна, например, хроматика поминальных сластей – они по традиции сочно окрашены, у них преобладает мажорная цветовая гамма (доминируют светлые тона; довлеют желтый, красный, оранжевый, зеленый, лиловый, розовый цвета; превалирует контрастное сочетание цветов). Они щедро декорируются цветной пищевой обсыпкой, глазурью, живыми и искусственными цветами, гирляндами, бумажными фестонами. Необычайно пестра и их конфекция – раскрашенные фантики, обертки, корзинки, сундучки, коробки, выложенные блестящей, часто розовой, бумагой, фольгой, цветной стружкой. Ярко оформляются и прилавки, на которых предлагается поминальный товар, даже в дневные часы ярко освещаемый светом разноцветных лампочек; не меньше изукрашивается и поминальный стол (Bonanzinga 2007: 88–90; см. илл. 3). Хотя сегодня обращение к сочным краскам коммерчески детерминировано, не следует все же забывать, что поминальные лакомства в Сицилии были традиционно яркими еще тогда, когда их не продавали, а готовили дома, равно как ярким было и их оформление. Таким образом, мажорная цветовая гамма отражает атмосферу праздника, которая в сознании населения ассоциировалась с Днем Мертвых (Фаис 2011b: 11).

Традиция празднования Дня поминовения в наши дни претерпевает изменения. Не утрачиваются ни яркость, ни праздничность, но интенсифицируются – в том числе благодаря инициативам властей – публичность праздника, «вынос» празднования на улицу, в открытое пространство, усиливается игровой, даже карнавальный аспект празднования, расширяется круг культурных инициатив и перформативных начинаний (ярмарок, театральных представлений, конкурсов – Chiari 2018). Анализируя расширение этих рамок Дня Мертвых, можно констатировать, что, вопреки доминирующим тенденциям, это делается отнюдь не в угоду туристам, но с расчетом на «свою» аудиторию.

Надо подчеркнуть, что в Сицилии (в отличие от других областей юга Италии) власти внимательно отслеживают соответствие традиции этим осторожно внедряемым в локальный контекст инновациям, скрупулезно их дозируют, а также контролируют соблюдение разумных пропорций новшеств в целях «сохранения в неприкосновенности традиционного духа праздника» (La Licata 2011), для чего все чаще привлекаются исследователи (Cucco 2015). Таким образом, даже меняя очертания, День поминовения продолжает оставаться традиционным и интимным событием. В связи с этим, соглашаясь с А. Аппадураи, можно утверждать, что в Сицилии «смертно-поминальный» обряд следует рассматривать как «форму ритуальности, способствующей инкорпорации локальности в культурный контекст» (Appadurai 2001: 208). При этом основной целью инспирированных «свыше» действий и инициатив, встречающих отклик «внизу», в локальном социуме, по декларации властей, является «намерение сохранить сицилийскую традицию и оградить ее от чужеродных воздействий, и противодействовать внедрению шаблонов международной массовой культуры в локальный контекст, в частности, влияние Хэллоуина» и, таким образом, «защитить молодежь от влияния американской массовой культуры» (Palermo, la Notte di Zucchero 2019) и сохранить собственную идентичность, в том числе и культурную (Giantomasso 2018; Tradizioni in Sicilia 2019; Albanese 2019; Festa dei morti 2018). Знаковым является факт, что в последнее время День поминовения в сицилийских городах все чаще называют вновь его старым народным именем – Сахарная ночь (Notte di Zucchero).

Чтобы понять, что же представляет собой День поминовения усопших в современном прочтении, обратимся к ответам респондентов. Подавляющее большинство опрошенных в Сицилии (95 %) продолжает и сегодня видеть в ритуальных событиях этого дня, особенно в трапезе, канал общения с предками, средство консолидации живых и мертвых в рамках одного семейного клана, и посему настаивают на ревностном следовании традиции (ПМ2 Фаис-Леутской О.Д.), хотя признают, что она до настоящего времени не могла сохраниться в том же виде, какой она была, например, сто или двести лет назад (52 %). Опросы, однако, позволяют констатировать наряду с сохранением «старого» содержания и появление нового символизма и знаковости традиции Дня Мертвых, его наполнение современным смыслом. Так, 75 % респондентов указали, что в праздновании Дня поминовения они усматривают не только память об ушедших и апелляцию к душам предков, но также, что показательно, фактор поддержания традиции, позволяющей сицилийцам сохранить свою идентичность (ПМ2, 3 Фаис-Леутской О.Д.); характерно, что новое прочтение появилось достаточно недавно, оно начинает звучать в последние годы. В связи с этим уместно привести слова деревенского жителя из провинции Катания, датируемые 2015 г., отражающие его взгляд на смысл этих трапез, – их цитирует антрополог А. Кукко: «Мы едим смерть, чтобы в Сицилии была жизнь. Мы едим прошлое, чтобы настоящее было благодатным, в осознании того, что мы являемся частью истории и имеем свою собственную историю и культуру» (Cucco 2015).

Культ Святого Иосифа в свете «культуры смерти»

По сравнению с Днем поминовения усопших, значительно более репрезентативными с точки зрения сохранности народной культуры и более сдержанными, менее «карнавальными» по характеру проведения являются традиции празднования 19 марта – важной даты в народном сельском,