Вестник в старом мире - Revan

— Может, и упала, вы правы. Только если бы вы принесли ее мне просто с ножевым ранением, то она бы страдала несколько недель, прежде чем отказали бы почки. Страшная смерть, я такие на войне встречал.

— Значит, несчастной повезло, — Вадим надавил голосом, показывая, что тема ему неприятна.

— Так, так. Но я бы сказал спасибо, если бы кто-то смог также прервать мои мучения, — Федор Петрович взял в руки шампанское.

— Давайте выпьем с вами за то, чтобы никогда до такого не дошло! — Вадим предложил тост, доктор согласно поднял фужер.

— А теперь к дамам, а то они нас потеряли.

Вечер набирал обороты. Варя успела затеряться среди кавальеров, а Вадим как грифон кружил рядом с Анной, чтобы никто не перехватил его красоту.

Но вот промелькнуло знакомое лицо Пьера. Он оставил дочь в компании няни и выцепил Вадима на разговор.

— Я узнал, что вы отказались вести дела с англичанами, — в лоб начал Пьер.

— Они сами виноваты, — пожал плечами Вадим, пока они заходили на второй этаж гостевого зала.

— А как вы смотрите на торговлю с Великой Францией?

— В целом хорошо, но важны мелочи, что вы предлагаете?

— Завод по производству тканей? — с надеждой спросил Пьер.

— Мы оба знаем, что это невозможно, — Вадим останавливал сразу все попытки в этом направлении.

— Тогда морская торговля. Отгружаем в портах Петербурга ткани, отвозим во Францию.

— Давайте я сделаю встречное предложение? — Вадим хотел игры на своих условиях, — Производство в России, здесь банально дешевле. Дальше на кораблях во Францию, в наши с вами ателье.

— Как у вас в Петербурге? — Пьер Морель задумался.

— Я даже готов идти дальше. У меня в Риге сейчас стоит готовый корабль. Он может отвезти первую партию, но я вас уверяю, скоро одного клипера не хватит, — Вадим показал на гостей в зале, многие из которых носили фиолетовые цвета. И среди колышущегося моря парил изумрудный цветок — Аня.

— В ваших словах есть правда, — Пьер облокотился на перила балкона, который нависал над залом, — У меня есть корабельная верфь, в Мадриде, могли бы заказать корабли там.

— Это было бы отлично, все Российские или устарели или переполнены. Но есть еще одно.

Пьер замер, готовясь ловить каждое слово.

— Если у меня дела с англичанами не очень, то это не значит, что у вас они должны быть плохими.

— Честно говоря, я с вами не согласен. После некоторых вещей, некоторые из которых вы мне и вскрыли, я не смогу пожимать Лами руку.

— Я не представляю, что может быть приятнее, чем зарабатывать на Лами, — Вадим сжал кулаки, — Я не буду с ними торговать, но, но! Вы по секрету от меня будете продавать им ткани и одежду, конечно, дороже.

— Втайне?

— Пусть, думают так, — Вадим кивнул, и они пошли спускаться на первый этаж.

— Хорошо, я пришлю вам своего душеприказчика, — Пьер замер, — и спасибо за подарок. Мари очень понравился.

— Так и задумано.

Глава 18

Вадим и Анна уже собирались уходить, когда у входа прозвучал знакомый голос. На балл, сильно опоздав, пришел Анатолий Демидов в компании бледной девушки в платье старого покроя. Старого для пестрящего фиолетовым Петербурга, конечно. В какой-нибудь Франции ее бальное платье нежного розового оттенка кричало бы о дороговизне и передовом фронте моды.

Анатолий в английском фраке стоял измученный до невозможного и слушал исповедь на французском.

Вадим решил, что друга нужно экстренно спасать. Он по ходу зацепил пару фужеров с шампанским и прокричал:

— Толя! Ты как всегда, вовремя!

Вадим, широко улыбаясь, расставив руки с фужерами, чтобы обнять друга, не дошел трех шагов и упал. Анна растерялась и наклонилась поднять Вадима, только чтобы встретить два сверкающих источника злобы на бледном лице спутницы Анатолия. Случайно пролитое шампанское не только смыло белила и тени с лица, но еще изрядно намочило бюст. Весь дутый объем платья смылся до естественных размеров мадмуазель. Анатолию хватило одного взгляда, чтобы разглядеть надвигающуюся бурю. Он подскочил к шатающемуся Вадиму и, сдерживая смех, спросил:

— Ты не ушибся?

— О, друг! Нет, только я, кажется, испортил платье, твоей спутнице. Прошу простите меня, вечер затянулся, — Вадим кивнул на потерпевшую, которая закипала не хуже чайника.

— Месье, вы свинья! — у нее нервы не выдержали.

— Матильда, он же извинился! — Анатолий разрывался на две части: мужскую и человеческую.

— Мадмуазель, я приношу искренние извинения, — Вадим поклонился Матильде и краем глаза поглядывал на Анатолия.

— Ха! Что мне ваша искренность, когда весь вечер испорчен? — Матильда сдула прядь волос, которая выбилась из прически, — Антуа, я хочу, чтобы этот неуклюжий человек заплатил за испорченное платье. Мне его сшили в Париже! В доме самого Луи!

— Ну это не проблема, приходите ко мне в ателье, познакомим вас с Петербургской модой, — Вадим посмотрел по сторонам, чтобы поставить пустые фужеры.

— Петербургской? Этой дыры? Чтобы я носила, что-то вроде этого? — Матильда подбородком указала на платье Анны.

Анна только улыбнулась и скрестила руки на груди так, чтобы подчеркивались все натуральные объемы. Вадим скосился одними глазами и кашлянул в кулак.

— Матильда, это перебор! Ни в какие рамки, мы уходим, — Толя покраснел от стыда. Он очень хотел сказать грубость, но кровь дипломата взяла свое, чтобы попросить спокойно, — Домой, сейчас.

— Я-то поеду, но без тебя. А ты оставайся со своим дружком, — Матильда развернулась и ушла.

— Ви энд, — прошептал Вадим.

— Вадим, эм, — Анатолий не знал, как зовут спутницу Вадима.

— И Анна.

— И Анна, мне очень жаль, что вам пришлось стать свидетелями этой сцены. Мне нужно мгновение, чтобы подумать, — он поклонился и пошел к столу с шампанским.

— Дорогая, нежная моя, сегодня я не смогу сопровождать тебя до дома. Долг друга обязывает помочь человеку, после такой трагедии.

— Иди, спасатель. Только по девушкам не тащи, — посмеялась Анна.

— Никаких сомнительных походов. Анатолий очень приличный человек и ценитель литературных клубов.

— Ага, знаю я ваши литературные клубы, — Анна стрельнула глазками в