Книга 1. Людомар из Чернолесья - Дмитрий Всатен

– Держи его, – кричали брезды, указывая на реотва с другого борта судна.

Ничего не понимающие стражники, поняв по жестам, что что-то происходит с другой стороны корабля, принялись обходить его и заметили, как Рыбак взбирается на борт.

Нагдин свалился на палубу и едва не попал под топор бросившегося к нему саарара. Это был старый моряк, оставшийся здесь потому, что не мог бежать. Его редкая бородка мелькнула перед глазами Рыбака, а топор глубоко вошел в палубный пол. Реотв кувырком откатился в сторону, поднялся на ноги, набросился на старика, сбил его с ног, оглушил ударом кулака по голове и вышвырнул за борт.

Из-под палубы, в открытый люк, начали один за другим вылезать саарары. Они замешкались, и этого времени рыбаку хватило на то, чтобы снять с ремня рог и громко затрубить в него. Не закончив трубить, реотв отпрыгнул в сторону. Копье пролетело в локте от его груди.

Отбросив рог, он снял со спины тесак, обмотал его перевязь вокруг ручки и занял позицию на корме судна.

Трое саараров бросились к нему и попытались разом зарубить топором и мечами. Но куда бы они ни били, их оружие неизменно звенело о полотна тесака. Один из нападавших вскрикнул. Его живот оказался рассечен резким ударом тесака. Обагряя палубу своей кровью, он повалился ничком. Второй саарар получил сильный удар плашмя по кисти правой руки и тут же отскочил с искривленным от боли лицом.

Мельком Нагдин заметил, как на палубу восходят лучники. Оттолкнув третьего саарара, он бросился вперед и два лучника, спасаясь от него, выбросились за борт. Еще один распрощался с головой. Его тело безвольно повалилось вниз, подминая под себя следом идущих лучников. Рыбак закрыл люк и затащил на него трупы двух саараров. Послышался всплеск – это саарар с отбитой рукой выбросился за борт.

– А-а-а! – захрипел, захлебываясь кровью один из стражников, попытавшийся взобраться на корабль. Нагдин перерубил его надвое, когда тело стража перемахивало через борт корабля.

Оставшиеся четверо воинов, посылая ему проклятья, предпочли отступить.

– Бж-ж-нт! – хищно впилась в борт стрела, выпущенная с другого берега реки.

Один из стражей бросился к лесу, но у самой его кромки столкнулся с двумя выбежавшими реотвами. Произошла короткая схватка и саарар забился в предсмертных судорогах, вспоротый со спины острым рыбачьим ножом.

Солдаты на другой стороне реки бросились в воду, чтобы помочь саарарам. Стражи у корабля бросились наутек.

Рыбак снова закинул тесак себе за плечи, взял у убитого саарарского лучника колчан со стрелами и боевой лук, подбежал к корме корабля и стал осыпать стрелами плывущих к кораблю солдат. Одна из его стрел разорвала левую щеку бесноватому оридонцу, но это, казалось, только придало ему сил. Он еще громче закричал и с бешенством поплыл к кораблю.

На противоположном берегу, меж тем, скопилось около двух десятков солдат. Дремсы, коих в отряде было пятеро, сняли с плеч луки и принялись осыпать стрелами корабль.

– Чего вы на борту? – напустился на реотвов Нагдин. – Вниз. Стаскивайте гуркен в воду.

– Мало нас. Не сможем, – закричал ему один из реотвов.

– За мной! – Рыбак спрыгнул у носа корабля и налег на него своим плечом. Остальные последовали его примеру. Судно не сдвинулось с места.

– Весла опущены… весла опущены-ы-ы!

Нагдин удивленно помотал головой. Ему слышался знакомый голос.

– Рыбак, весла.

Реотв обернулся. К нему бежал Лоден. Его лицо было залито кровью, но он мчался так, словно за ним гнались все демоны Владии.

– Нужно освободить гребцов. – Подбежал пасмас. – Это невольники… весла опущены… не саарары… наши они окажутся. Подсоби…

При помощи реотвов пасмас взобрался на палубу, отвалил трупы саараров от люка в палубе, резко распахнул его и впрыгнул в него, как бросаются со скалы в воду.

– За ним! – закричал Нагдин и последовал за Лоденом.

Он грузно упал на труп саарарского надсмотрщика, срыгнувшего ему в лицо кровь и блевотину. Недалеко от него лежал саарар, которого прижимал к себе один из гребцов. Он душил надсмотрщика цепью от кандалов. Еще несколько подобных сцен было видно по всей длине корпуса судна.

Лоден дрался сразу с двумя воинами. Благо узость прохода между скамьями гребцов не позволяла врагам наседать всем сразу.

– Протухшие вши! – орал один из саараров, изрубая беззащитных гребцов. – Как посмели… – Он не договорил. Нож, брошенные рукой одного из спустившихся реотвов, проткнул ему бок.

Рыбак сорвал с плеча тесак и, дико заорав, бросился на саараров. Держа его наперевес, он прыгнул и повалил сразу четверых или пятерых. Вслед за ним на павших врагов набросились последовавшие за Нагдином реотвы. С глухим рыком они резали саараров. Кровь потоками текла по палубе.

Через мгновенье все было кончено. Еще некоторое время потребовалось, чтобы освободить гребцов.

– Наверх, в воду, снимайте гуркен с берега! – приказал им Рыбак.

Корабль нехотя, с тихим недовольным ворчанием покинул твердь, чтобы снова оказаться на зыбкой поверхности воды.

Несколько реотвов бросились к лодке, но вынуждены были возвращаться с пол пути, потому что на берег начали выбегать саарары из отряда-погони.

– Ха-ха-ха! – хохотали на борту корабля. Со слезами на глазах все смотрели на берег. Некоторые из бывших невольников еще не могли опомниться от счастья и с недоверием смотрели на свободные руки и ноги.

– Вы все меня услышали? – меж тем подскочил к Лодену Нагдин.

– Да.

– Где Маэрх и Гедагт?

– Я не знаю. Меня снесло и бросило в водопад.

– Боги рады тебе раз остался жив.

– Я благодарен им до сих пор. Сам не верю спасению. Владыка направлял меня, когда я бросился в водопад.

– Не забудь помолиться ему, как спасемся все! – вмешался в их разговор совершенно посторонний пасмас.

– Ты из пиратов? – переключился на него Лоден.

– Да, много зим назад я попал в неволю.

– Знал ли Битата ты?

– Нет, а что?

– Ничего…

– Глядите… там на дереве в реке.

Все взоры устремились на ворох из скрюченных ветвей, возвышавшихся над гладью реки. Ветви резко били по воде, вздымая сомн брызг.

– Это тот оридонец. Но кто с ним?

Лоден внимательно всматривался в переплетение сухих веток.

– Маэрх! – воскликнул он. – Это Маэрх. Посмотри, Рыбак.

Реотв бросился к борту и перегнулся через него.

– Это он, – закричал он. – Но мы не можем вернуться. Нам нельзя останавливаться.

На останках дерева, безвольно носимых водами реки, происходила, меж тем, непримиримая схватка. Людомар и бесноватый оридонец повисли по разным сторонам ствола и старались достать друг друга ударами кинжалов. Оридонцу очень помогало наличие четырех рук, но охотник не утратил своей изворотливости, поэтому ловко уходил от колющих выпадов противника. Он внимательно вслушивался в дыхание и рыки оридонца за стволом дерева, поэтому когда расслышал как булькнула вода, сам тут же погрузился под воду.

Кольчуга, поножи, да и остальная одежда тянули его ко дну. Короткая подводная борьба доказала людомару, что драка с оридонцем завершится очевидным поражением. Его тело выдержало два удара ножом, и если бы не железная защита, всплыть бы ему мертвым наверх и сопровождать труп дерева своим трупом.

Не находя выхода, людомар оставил попытки всплыть и стал погружаться глубже и глубже. Оридонец следовал за ним, стараясь ударить в шею.

Началась схватка легких.

Уже почти потеряв сознание, людомар заметил, как оридонец прекратил преследование и стал всплывать. Сын Прыгуна последовал за ним, но мир вдруг померк перед ним. Тело его отяжелело и пошло ко дну.

***

Бесформенное нагромождение бревен, в котором с трудом угадывались прежние очертания пристани. Небольшой челн покачивался у самого берега. Весла на нем были подняты вверх.

– Самое страшное произошло. Чудовище возродилось. Мы не смогли остановить его, – проговорил ледяным голосом Фод. Он смотрел на водный горизонт, и его лицо не выражало абсолютно ничего. – Ты отдал его реке. Он не лежит у моих ног. Ничего не говори, я не верю тебе.

– Самое страшное произошло. Чудовище возродилось. Я не смог остановить его, – слово в слово повторил за ним Ты. Он стоял подле Фода, неистово раскачиваясь, словно бы отбивая бесчисленные поклоны. – Не остановил его… не смог… я… я… – По ожесточенному лицу его текли обильные слезы.

– Я направляюсь в Оридан, чтобы объявить Высочайшему конклаву о великом зле, порожденном рекой, – продолжал Фод, словно бы ни к кому не обращался.

– Нет, привеликий, не зови меня с собой. Я исправлю это. Я уничтожу зло. Дай мне еще один шанс, – застонал Ты. – Я остановлю воды реки и положу пред тобой тело презренного.

– Не зову тебя. Оставайся здесь навсегда. Останови воды. Изыщи его, если сможешь. Сможешь ли? Нет. Ты не сможешь. Река поглотила его, чтобы исторгнуть из своего чрева наистрашнейшим чудовищем. Я приказал тебе не отдавать его реке. Но ты отдал. Смотри же на дело рук своих. – С этими словами Фод взошел на борт и сел на скамью челна. – Кин, повесь того, кто стоит во главе этого флота. Такова воля Конклава.