Королева Виктория - Кристофер Хибберт

Прошло три года. 25 мая 1846 г. королева Виктория родила еще одного ребенка — третью дочь, которую назвали Еленой, но домашние предпочитали называть ее просто Ленхен[27]. А летом 1847 г. королеве снова представилась возможность провести некоторое время в Шотландии, о чем она давно мечтала, в качестве гостьи второго маркиза Аберкорна, занимавшего высокий придворный пост конюшего принца Альберта. Он предоставил в распоряжение королевской четы прекрасный рыбацкий домик в Ардверике на берегу живописного озера Лох-Лагган. Несмотря на дождливую погоду, королева осталась довольна этой поездкой, как и прежде, наслаждалась живописной природой Шотландии и радушием местных жителей. А когда они вернулись домой, им пришла в голову мысль о необходимости приобретения собственного дома в нагорном районе Шотландии.

Эта идея была полностью и безоговорочно поддержана и сэром Джеймсом Кларком, личным врачом королевы, который сам родился в Каллене, что в графстве Бэнффшир, и прославился как автор двух книг — «Влияние климата на предотвращение и лечение хронических заболеваний» и «Лечение туберкулеза легких». Он придерживался мнения, что чистый воздух, в особенности в горных районах Шотландии, играет важную роль в профилактике и лечении легочных и других заболеваний.

Джеймс Кларк был хорошо знаком с сэром Робертом Гордоном, проживавшим в поместье Балморал, в небольшом старинном замке с высокой крышей и романтическими башнями по углам. Этот замок находился неподалеку от Ардверики, где, по мнению Джеймса Кларка, воздух был особенно чист и полезен для здоровья. По случайному стечению обстоятельств 8 октября 1847 г. сэр Роберт Гордон неожиданно умер за обеденным столом. Королева, по настойчивому совету Джеймса Кларка, купила замок у лорда Абердина, брата сэра Роберта, который унаследовал права собственности на это поместье. Причем оформила покупку, даже не взглянув на поместье. Правда, она ознакомилась с внешним видом замка по акварелям Джеймса Джайлза - известного шотландского пейзажиста и близкого друга лорда Абердина.

В самом начале следующего года королева и принц отправились осматривать Балморал. Это действительно был «небольшой уютный замок в старом шотландском стиле», и они не разочаровались в его покупке. «Все здесь дышит свободой и умиротворением, — отметила в дневнике королева. — Здесь действительно можно надолго забыть весь мир со всеми его неприятностями». Воздух в этих местах был удивительно чистым, прозрачным, а земля — достаточно сухой для эффективного земледелия. Словом, все напоминало королеве и принцу о благословенной земле Тюрингии. А больше всего королеве нравилось то, что здесь можно было жить спокойно, «не видя ни единой живой души и не слыша ни единого звука, кроме, естественно, шума ветра, лая собак или кукареканья местных петухов». И к тому же местные жители — горцы — были людьми великодушными, хорошо воспитанными, весьма деликатными и совершенно ненавязчивыми.

Королева и принц нисколько не сомневались в том, что будут счастливы в этом замке и смогут поправить свое здоровье. И они не ошиблись в своих предчувствиях. Чарльз Гревилл, который посетил Балморал в сентябре 1849 г., чтобы участвовать в заседании Тайного совета и «вознести молитву для победы на холерой», нарисовал весьма благостную картину жизни королевской семьи. Из Лондона он выехал на поезде в понедельник в пять часов вечера, свою первую ночь провел в небольшом городке Кру, а потом сделал остановку в Перте и добрался до Балморала только в среду в половине третьего, то есть как раз к началу заседания Совета. «Я очень рад, что проделал этот путь, — записал он в дневнике,— и своими глазами увидел шотландское убежище королевы и принца Альберта. Здесь действительно хорошо, и они оба счастливы, что приобрели столь уютное поместье. Правда, домик не очень большой, зато местность просто великолепна». Домик действительно был настолько мал, что для гостей не нашлось места в гостиной, и министрам пришлось довольствоваться небольшими табуретками в прихожей. Многие министры выслушивали королеву стоя, а она сидела на краю кровати и там же подписывала свои бумаги. Причем проделывала это она собственноручно, так как все ее секретари остались далеко в Лондоне. В качестве гостиной использовалась бильярдная комната, и придворным дамам приходилось передвигаться по дому с большой осторожностью, чтобы не опрокинуть что-нибудь на пол.

«Они живут здесь без каких бы то ни было признаков своего высокого общественного положения, — продолжал вспоминать Чарльз Гревилл. — Живут они не просто как частные лица знатного происхождения, а как самые простые дворяне: в небольшом домике, в небольших комнатах и в окружении небольшого участка земли. Здесь нет никаких солдат, никакой королевской гвардии, а покой королевской семьи обеспечивает лишь один полицейский, который ходит перед домом и призван отгонять наиболее любопытных зевак и возможных хулиганов. Королева и принц живут чрезвычайно просто и скромно, не чураясь физического труда. Принц Альберт каждое утро уходит на охоту, а потом возвращается к обеду, после чего они вместе гуляют или катаются верхом на лошадях. А королева занимается хозяйственными делами, постоянно шныряет из дома во двор и обратно, часто гуляет без принца, а иногда заходит в какой-нибудь сельский дом к долго болтает там с деревенскими старухами. Раньше я никогда не находился в обществе принца Альберта и даже не разговаривал с ним. В четверг утром мы с Джоном Расселом сидели в гостиной после завтрака, и в этот момент в комнату вошел принц, расположился рядом с нами, и мы проговорили с ним почти целый час. После этого я долго находился под впечатлением от встречи. Я давно слышал, что это весьма умный, образованный и деликатный человек, но он просто поразил меня своей мудрой рассудительностью и глубокой осведомленностью в вопросах политической жизни общества, Он чувствовал себя непринужденно, весело смеялся, был доброжелателен и вел себя без каких бы то ни было признаков высокомерия или надменности. После обеда мы направились на церковную службу в Бремар... а когда вернулись, долго болтали на разные темы, пока не подали ужин. Нас было девять человек, и все вели себя непринужденно, весело и без каких бы то ни было придворных условностей. Королева пребывала в прекрасном расположении духа и разговаривала больше всех, уступая в этом только принцу Альберту. Причем все это происходило в неформальной обстановке и не вызывало никакой неловкости со стороны министров или членов Тайного совета. Вечером мы пошли в единственную свободную комнату, которая располагалась рядом с гостиной и служила в качестве импровизированной бильярдной, библиотеки и дополнительной гостиной. Вскоре после этого королева, принц Альберт, Александр Гордон, конюший принца, и придворные дамы вернулись в столовую, где местный учитель шотландских танцев дал им несколько уроков рила — быстрого шотландского танца. Мы с лордом Джоном Расселом не принимали в этом участия, предпочитая танцам игру в бильярд. Через некоторое время они вернулись в нашу комнату, мы еще немного поболтали о том о сем, после чего королева и принц отправились спать».

Практически все были согласны с Чарльзом Гревиллом, что королева прекрасно чувствовала себя в Шотландии и всегда находилась в хорошем расположении духа. По ее мнению, Шотландия превосходила другие места страны по красоте природы и доброте местных жителей. При этом, по словам леди Литтлтон, она часто повторяла, что «ничто не может сравниться с шотландским воздухом, шотландскими холмами, шотландскими реками, шотландским языком и самими шотландцами». Правда, леди Литтлтон добавляла, что сама она «никогда не видела таких неописуемых красот и не слышала о их существовании».

Мэри Понсонби также подчеркивала, что королева прекрасно ощущает себя в Шотландии и считает это место самым лучшим в мире и «самым очаровательным уголком природы». Примерно то же говорил и лорд Кларендон, по мнению которого, королева становится в Шотландии «совершенно другим человеком». Она всегда неохотно покидала свое поместье и с огорчением уезжала в промозглый и мрачный Виндзорский дворец, где ее обычно ждала формальная жизнь и необъяснимая скука. «Мне так грустно сейчас, — писала королева старшей дочери, — что приходится покидать это чудесное место, эти живописные холмы, это щемящее чувство покоя и свободы, всех дорогих для меня людей и возвращаться к унылой, скучной и беспокойной жизни в Англии в тюрьме под названием «Виндзор»!»Королева Виктория наслаждалась общением с принцем Альбертом, они вместе катались на пони по «диким и живописным местам» и купались в «кристально чистой воде».

Принц Альберт часто ловил рыбу или ходил на охоту, а Виктория любила заходить в дома местных жителей и делать небольшие подарки женщинам. Ей очень нравился их шотландский акцент, когда они говорили по-английски. Особенно любила она встречаться с сельскими женщинами, которая понятия не имели, кто она такая, и поэтому вели себя непринужденно и без всяких условностей. Одни из них дарили ей букеты цветов, а другие  угощали свежим молоком и ароматным хлебом домашней выпечки. Королева поднималась на вершину Оллт-на-Гуибсейч (Allt-na-Guibhsaich) и устраивала пикники у озера Лох-Муич (Loch Muich).