Навья кровь (СИ) - Екатерина Боровикова

— Что за беда?

— Ой, спроси у других, или газету почитай, там есть заметка. А я побежал. Ещё и на суд успеть.

«Какой суд? И дверь на ключ не закрыл. Пулей полетел. Нервишки явно на пределе», — подумала Лиза, глядя в быстро удаляющуюся спину начальника.

* * *

Петрович решила, что идею шефа использовать можно, но с точностью до наоборот, то есть, навестить московское Бутово стоит с самого начала. Во-первых, это наиболее увесистый, а значит, медленный заказ, а во-вторых, девушка там уже бывала, вместе с Грековыми.

Крови в банке оставалось ещё миллилитров сто, как раз на восемь-десять заходов в Навь, так что Лиза в больницу к Ярославе не пошла, а свернула направо, на улицу Киселёва. С той стороны находились склады с крупногабаритными, промышленными и несъедобными запасами. Но сделала всего несколько шагов, развернулась и перебежала дорогу — в небольшом скверике напротив вокзала царила непонятная суета. Люди кучковались и тихонько переговаривались, с толстых веток одного из деревьев свисали верёвки с петлями. Виселицы. Лиза вспомнила «воспитательный процесс» на ферме, ощутила, как по спине бегут мурашки.

«Кошмар. Неужели казнь?»

Чуть в стороне толпились стражники, оба мага-силовика и больничный целитель. Михаил выглядел очень хмурым, его коллега — растерянным, лекарь — расстроенным. К скверику потихоньку со всех сторон стекались люди. Видно, предстояло что-то очень важное.

Лиза не помнила, чтобы в городе хоть раз кого-то казнили. Лишь изгоняли, причём за очень серьёзные нарушения местных законов. Чаще давали штраф или «общественно-полезные работы». А залётные бандиты вообще обычно гибли в бою, до суда никто из чужаков не доживал.

«Что происходит»?

— Ужасно, — услышала Лиза знакомый голос и обернулась. — Это просто ужасно.

— Мария Николаевна? — обрадовалась девушка тому, что может быстро и легко получить сведения. — Что случилось?

Учительница, по совместительству библиотекарь, сокрушённо покачала головой:

— Главный бухгалтер, оказывается, подделывала данные городского бюджета. Не одна, конечно, вместе со всеми сотрудницами. Город им доверял, а они… настоящая шайка разбойников. Огромную долю общих запасов клали себе в карман. Продукты, лекарства, средства гигиены… У них в квартирах при обыске нашли пятилетний запас прокладок, представляешь?

— А мы, обычные работяги, зубами каждую упаковку выгрызаем! — с обидой сказала бледная, несмотря на морозец, девушка чуть старше Лизы. — И это вы, Мария Николаевна, о мешках с крупами и десятками килограммов сушёной рыбы ещё не сказали.

— Подождите, — перебила Лиза. — У нас ведь все ресурсы по складам рассортированы. И что, кладовщики ничего не заметили? Или они тоже, так сказать, в доле?

— Ты, золотце, на городской совет работаешь, тебе талоны напрямую начальство выписывает, обналичиваешь сама, поэтому забыла об общей схеме.

«Не забыла, а не знаю. В детстве маминым заработком не интересовалась, а на ферме своя система. Олег Дмитриевич называется».

— А, ты девушка с фермы Дмитрича? Которая наравне с мужиками сталкерит? — с хорошо ощутимой завистью спросила бледная девушка.

— Я курьер, не сталкер, — поскромничала Лиза. — А напомните про схему, пожалуйста.

— Все зарплаты, все социальные выплаты, материальная помощь и так далее через бухгалтерию оформляются, — с готовностью объяснила Мария Николаевна знакомым по урокам тоном. — И бухгалтерами же и забирается со склада, потом людям в конторе выдаётся по списку. Кроме магических припасов, которые через магов-силовиков идут.

— А-а-а, я поняла. Дамочки лишнее на людей записывали и себе забирали?

— Так и есть. Представляешь, какой ужас? А город им доверял!

Лиза только теперь среди силовиков заметила четверых заплаканных тёток разных возрастов: самой молодой было лет двадцать пять, самой взрослой — около шестидесяти.

— А как узнали?

— Ой, если бы не Виталий Греков, так бы и не всплыло, — ответила Мария Николаевна.

— Кто? — У Лизы по спине снова побежали мурашки.

— Греков, — захлопала ресницами учительница. — Ты ведь с его родителями работала!

— Так он же…

— Тоже история, целый литературный роман. Не представляю, как это — двадцать пять лет думать, что сын погиб, а потом встретить его живым и здоровым.

— Вы что-то путаете, — перебила бледная девушка. — Это второй сын погиб. А Виталий всегда здесь жил, в Гомеле. Он местный.

Лиза открыла рот, чтобы объяснить, что Виталий никакой не местный и тем более не сын, но ей не дали и слова сказать.

— Да как он может быть местным, если я его не учила, и ещё…

— Ему за сорок. С чего бы вам его учить?

— Грековы из Питера!

— Ну, значит, Виталий был в Питере, а потом сюда перебрался.

— Я и говорю, встретились через двадцать пять лет.

— Ой, что-то голова заболела, — покачнулась вдруг девушка. — Какая разница, встретились или всегда вместе были? Жаль, что и спросить уже не у кого.

— Почему? — удивилась Лиза.

— Померла старушка Грекова пару недель назад.

— Как⁈

— От старости, — пожала плечами девушка. — В общем, Виталий нашёл ошибки в расчётах и стал копать. И ещё порядочный такой — ни словом никому не обмолвился, пока не уверился на сто процентов, чтобы зря коллегам репутацию не портить. А потом, конечно, сразу же к силовикам, — девушка наклонилась к Лизе поближе, и, понизив голос, добавила: — Маги в шоке. Они ведь раз в полгода материально ответственных колдовством на враньё проверяют. Прошляпили.

«Неудивительно. Они и вендиго прошляпили, даже тамошнюю нечисть нормально допросить не смогли. А Грекова-то — всё. Очень жалко».

— Теплова, прекрати сплетничать.

— Извините, — сухо буркнула бледная девушка. — Пойду вперёд, а то плохо видно.

— Болтушка, — беззлобно сказала учительница. — И в детстве такая же была.

Лиза хотела рассказать Марии Николаевне историю появления Виталия, но в скверике появился начальник охранной службы, взмыленный Тимур Каримович, Демидченко — глава отдела миграции, Виталий, который для обывателей почему-то был Грековым, начальники магического и обычных складов и ещё двенадцать человек. Все, кроме Виталия, члены городского совета. Среди деревьев стало тесно.

— Все в сборе, — сказал главный силовик, по совместительству нынешний мэр. — Не хватает только глав поселений-спутников, но в их присутствии нет необходимости, так как от должности мэра они все отказались, а судебный процесс не имеет отношения к их общинам, это дело исключительно центрального района Гомеля. Начнём.

* * *

Суд длился минут пять от силы, причём бо́льшую часть времени заняло заслушивание свидетельских показаний Виталия. Вердикт — изгнание всех четверых, вместе с семьями. Лиза глянула на виселицы и не смогла сдержать вздох облегчения.

Плачущих женщин увели с постамента, от зрителей отделились хмурые мужья и растерянные дети, побрели за преступницами и стражниками.

— Ох, нехорошо-то как, — негромко сказала Мария Николаевна. — У главбуха муж — единственный работник ТЭЦ, заставший старую эпоху. Такого специалиста прогнать… ох, нехорошо-то как.

— Ну, он же не один там работает, — резонно заметила Лиза. — Наверное, успел подготовить смену.

— Да, да, — растерянно пробормотала учительница.

— Продолжим, — прочистил горло главный силовик. — А то холодно.

Зрители согласно