Мессия - Борис Старлинг

— У Иисуса было двенадцать апостолов и еще семьдесят «дисциплов», учеников, которые помогали ему распространять его учение. Очень часто эти термины используют как взаимозаменяемые, но на самом деле это не совсем верно. «Апостол» — слово греческого происхождения, означающее «тот, кто послан», «посланец», «посланник». Второй термин взят из латыни и означает «ученик», «последователь», «сторонник». Кстати, раз уж на то пошло и наш подопечный мнит себя новым Мессией, это слово взято из древнееврейского и означает «помазанник». Возможно, тут тоже можно что-то нарыть. Однако вернемся к нашим жертвам. Я начал с первого, с Филиппа. Библейский Филипп был одним из самых первых учеников Иисуса, а до этого, вероятно, последователем Иоанна Крестителя. Насколько мне удалось выяснить, он не являлся небесным покровителем какого-либо рода занятий, он принадлежал к апостолам, наиболее тесно связанным с чудом кормления пяти тысяч.

— Отсюда и выбор ресторатора, — выдыхает Кейт.

— Именно. У Иоанна, в главе шестой, имеется упоминание о разговоре Иисуса с Филиппом относительно кормления пяти тысяч, а День святого Филиппа приходится на первое мая. Вспомните хронологические границы наступления смерти, установленные Лабецким и Слэттери относительно Филиппа Рода и Джеймса Каннингэма в ту первую ночь. Они сказали, что Филипп был убит между полуночью и двумя часами, а Каннингэм между тремя и пятью утра — то есть оба с началом нового дня. Это относится ко всем жертвам — смерть постигла их рано поутру, перед рассветом, в день соответствующего святого. Серебряный Язык следит за тем, чтобы день своего имени они встретили живыми.

И вот еще на что я обратил внимание. Может быть, это просто совпадение, но, кроме истории с хлебами, Филипп предстает и как тот апостол, к которому обратились греки, когда захотели встретиться с Иисусом. Когда Филипп попросил Иисуса показать им Отца, знаете, что ответил Иисус: «Тот, кто видит меня, видит и Отца моего».

— Я не понимаю, — говорит Джез.

— Это особая тема, — поясняет Ред. — На эту мысль меня навели собственные слова, сказанные той женщине из самаритян, которая приняла звонок насчет Джуда Хардкасла. Я сказал, что она единственная, кто, поговорив с убийцей, остался в живых и рассказал об этом. «Тот, кто видит меня, видит и Отца моего». Единственные люди, которые видели Серебряного Языка, — это его жертвы. В его представлении, лицезрея его, они видят Спасителя. Это вроде того, Джез, что ты говорил о Втором пришествии.

Кейт открывает рот, чтобы сказать что-то.

— Не беспокойся, — продолжает Ред. — Дальше будет еще хуже. Следующей жертвой стал Джеймс Каннингэм, епископ. Мы идентифицировали его как Иакова Младшего из списка Брюера, поскольку это согласовывалось с родом смерти — он был забит насмерть. Так вот, я просмотрел все, что смог найти об этом апостоле, и выяснил, что известно о нем очень мало, хотя его нередко отождествляют с рядом упоминающихся в Писании людей. Во-первых, с Иаковом, мать которого пребывала подле распятого Христа, во-вторых, с автором послания святого Иакова и, наконец, самое важное — с «Иаковом, братом Господним», который увидел воскресшего Христа и которого часто называют первым епископом Иерусалима.

Кейт присвистывает сквозь зубы. Джез качает головой в изумлении. Ред продолжает:

— В любом случае, Иаков Младший был забит до смерти булавой, после того как Синедрион в шестьдесят втором году нашей эры приговорил его к побитию камнями. А праздник его — надо же так! — приходится на первое мая. Следите за моей мыслью, а?

Они кивают.

— Хорошо. Следующим убитым был Джеймс Бакстон — методом исключения признаем его Иаковом Старшим. Наряду с Петром и Иоанном этот Иаков принадлежал, так сказать, к внутреннему триумвирату апостолов, которые были свидетелями Преображения и разделяли с Иисусом моление в Гефсиманском саду. Он также был первым апостолом, принявшим смерть за христианскую веру, и единственным апостолом, о смерти которого упоминается в Библии.

— Но ведь в Евангелиях говорится только о смерти Иисуса, не так ли? — уточняет Джез.

— Да. Но смерть Иакова помянута в «Деяниях». Вот, «Деяния апостолов», глава двенадцатая. События датируются примерно сорок восьмым годом новой эры. «В то время царь Ирод поднял руки на некоторых из принадлежащих к церкви, чтобы сделать им зло. И убил Иакова, брата Иоаннова, мечом».

Вы помните, Джеймс Бакстон вроде бы выпадал из ряда, потому что ничего похожего на символы Иакова Старшего, ни раковины, ни паломнического посоха, возле тела не нашли. Ну так в этом и надобности нет: он был обезглавлен, так же как Иаков Старший. Очевидно, Ирод, преследуя христиан, рассчитывал снискать популярность у евреев.

— А критерии нашего убийцы сюда подходят? — спрашивает Джез.

— Да. Иаков Старший считается святым покровителем некоторых групп паломников, ревматиков и военных — в том числе, разумеется, и свежеиспеченных выпускников Королевской военной академии. Предполагается, что святой Иаков был захоронен в Испании, в месте, ныне носящем название Сантьяго де Компостелла, которое в двенадцатом-пятнадцатом веках стало третьим по посещаемости центром христианского паломничества после Рима и Иерусалима. Средневековые пилигримы, собираясь в Компостеллу, вшивали в свою одежду раковины как талисман на удачу. Поэма Уолтера Рейли «Паломничество»[13], написанная им в ночь перед казнью, начинается словами о «раковине печали». А День святого Иакова приходится на двадцать пятое июля.

— А как Серебряный Язык находит всех этих людей? — недоумевает Кейт.

— Мы подойдем к этому через секунду, — обещает Ред. — Следующим, кто умер, был Барт — Варфоломей, или, как его называет Иоанн, Нафанаил. Мы, конечно, уже все о нем знаем. После смерти Иисуса он отправился проповедовать в Индию и Армению, и в Дербенте, это на Каспийском море, с него, живого, содрали кожу. В силу своего рода смерти он стал небесным покровителем кожевенников, а его поминание двадцать четвертого августа. Опять стопроцентное попадание. Затем настал черед Мэтью, или Матфея, хотя и Марк, и Лука в своих Евангелиях называют его Левий. Матфей был мытарем. Тогда это слово означало сборщика податей. Он взимал с евреев Галилеи налоги в пользу Ирода Антипы. Мытари были крайне непопулярны в народе, их сторонились и считали оскверненными, причем не только потому, что видели в них приспешников ненавистных римских оккупантов, но и поскольку они пополняли свою личную казну за счет вымогательства. В первом Евангелии подчеркивается, что Матфей был призван самим Иисусом, не погнушавшимся мытарем.

— И Мэтью Фокс служил в Управлении налоговых сборов.

— Именно. Поэтому и вписывается в общую канву. Святой Матфей — покровитель налоговиков, бухгалтеров и счетоводов. Его праздник — двадцать первого октября.

— Тот ли это Матфей, который написал первое Евангелие? — спрашивает Кейт.

— Возможно. Мнения ученых на сей счет расходятся.

Ред быстро поднимает глаза, посмотреть, есть ли еще вопросы, и продолжает:

— И тут мы подходим к сегодняшнему улову. Иуда, то есть Джуд, и Симон, то есть Саймон, оба прославляются сегодня, двадцать восьмого октября. Давайте начнем с Иуды, или, как его еще иногда называют, Фаддея. В наше время Иуда приобрел значительную популярность как святой покровитель безнадежных дел. И знаете почему? Его имя напоминает о другом Иуде, Искариоте, и поэтому обращаются к нему лишь в крайней нужде, совершенно отчаявшись.

— Отсюда и самаритяне, — высказывает догадку Кейт. — Последнее прибежище отчаявшихся. Тонкий подход.

— Да, но не только это, — говорит Ред. — У него неплохое чувство юмора, у Серебряного Языка. Кое-что имеет отношение к личным качествам убитого. Дело в том, что в первые века новой эры иудаизм был разделен на секты, самыми значительными из которых были фарисеи и саддукеи. Но Симон принадлежал к третьей ветви — зелотам, которые, представьте себе, славились своим неуступчивым, воинственным консерватизмом.

Джез громко смеется.

— Да, это как будто про него сказано, про Саймона Баркера. Тютелька в тютельку.

— Почему их почитают в один день? — спрашивает Кейт.

— По всей видимости, они вместе отправились в Персию, где и стали мучениками в Суанире.

— Удивительно, что Серебряный Язык так точно их подбирает, — замечает Кейт. — Если бы речь шла только о том, чтобы найти и убить людей с подходящими именами, это было бы просто, но ведь ему приходится подбирать и имена, и род занятий, да еще осуществлять привязку к конкретным датам. Это же сумасшедший объем работы. А что, если кто-то из намеченных жертв в нужное ему время уезжает в отпуск, ложится в клинику и так далее? Такая малость — и все идет насмарку. Приходится как минимум откладывать убийство на год, до наступления следующего праздника соответствующего святого.