On Escalation - Herman Kahn

обнаружили, что не в состоянии защититься от этой "худшей" ситуации - в лучшем случае они могут только сдерживать ее. И все же эта концентрация на "худшем" привела к пренебрежению оборонительными мерами, которые могли бы работать достаточно хорошо в более правдоподобных ситуациях, даже если бы они были малоэффективны в "худшей" ситуации. Более того, существуют некоторые мыслимые случаи, когда внезапное нападение может оказаться не самой "худшей" ситуацией. Как описано в предыдущей и последующих главах, военная ситуация, которой предшествовали ультиматумы и напряженность, может создать странную и неожиданную нагрузку на существующие и запрограммированные стратегические системы.

 

 

ГЛАВА 9. ВОЕННЫЕ И ГРАЖДАНСКИЕ ЦЕНТРАЛЬНЫЕ ВОЙНЫ

 

Основное описание и определение

 

В этой главе я рассмотрю последний участок лестницы эскалации, состоящий из ступеней 32-44, которые касаются центральных войн. Здесь мы рассмотрим некоторые новые аспекты традиционного порога между войной и миром, но эти новые аспекты не настолько беспрецедентны, как можно предположить из нынешних дискуссий. Тот факт, что линия раздела между войной и миром кажется смазанной из-за множества "новых" порогов, которые лежат как ниже, так и выше нее, каждый из которых обозначает точку, где насилие может быть ограничено, на самом деле не так сильно меняет классическую ситуацию, как можно было бы предположить. Эти новые пороги были созданы новыми условиями баланса ядерного террора, но аналогичные пороги существовали и в прошлом - как мы уже отмечали в ходе бомбардировочных кампаний Второй мировой войны. В любом случае, порог между тотальной войной и миром остается, причем термин "тотальная" понимается как характеристика усилий, вложенных в войну, затраченных ресурсов, и не обязательно отражает неизбирательные или безудержные атаки на города и невоенные цели.

 

Конечно, существует множество различных видов "центральных" войн, и между ними есть пороги. Например, существует важный порог между кампаниями по спасению городов и уничтожению городов, который, вполне возможно, будет очень трудно преодолеть нации при условии, что она с самого начала понимала, что возможна война, которая не является тотальным нападением на население противника, или что она узнала об этой возможности во время кризиса или военных действий противника. Министр обороны Роберт Макнамара сказал, что "основными военными целями в случае ядерной войны, возникшей в результате крупного нападения на Союз, должно быть уничтожение вооруженных сил противника, а не его гражданского населения".

 

[В речи в Анн-Арборе, штат Мичиган, 16 июня 1962 года].

 

На практике, конечно, это различие может быть трудно установить - например, в ситуации, когда основные контрсиловые цели практически неотделимы от городов. Тем не менее, особенно если эскалация будет происходить медленно, не пропуская слишком много ступеней центральной войны, для начала атак на большое количество городов потребуется серьезное и судьбоносное решение. В частности, цитируя недавнее исследование: "Нации гораздо чаще отступают в ядерной войне, чем погружаются в нее; более вероятно, что они окажутся в ядерном обмене, чем вступят в него с полным предвидением, и они, скорее всего, войдут в него осторожно с небольшими атаками, чем с поспешными большими атаками".

 

[Уильям Р. Дейви, Стратегические соображения по повышению готовности (неопубликованный документ, январь, 1964)].

 

Но возможность и важность соблюдения этого порога сегодня понимается не очень широко, и даже при концептуальном понимании обычно не принимаются. Пример стратегических бомбардировок городов во время Второй мировой войны настолько прочно засел в сознании многих людей, что они не могут представить себе большую стратегическую войну, в которой города не являются приоритетными целями.

 

Тем не менее, термоядерные войны, скорее всего, будут непродолжительными - от нескольких часов до пары месяцев. Как я уже говорил, в такой войне маловероятно, что города сами по себе станут целями, имеющими большое военное значение: у заводов не будет времени на производство оружия; миллионы солдат не понадобятся; вероятно, не будет даже выборов, на которых моральный дух гражданского населения мог бы привести к изменениям в национальной политике. Города могут быть разрушены в стратегической войне, но у нападающей стороны не будет срочной причины делать это, или, по крайней мере, делать это быстро. Города недвижимы: население, конечно, может убежать, но здания и имущество - нет, и кажется маловероятным, что одна или другая сторона в новой войне будет настолько сильно мотивирована уничтожить гражданское население, что попытается атаковать, чтобы предотвратить перемещение гражданских лиц в начале войны.

 

Все это не обязательно очень четко понимается правительствами и планировщиками войны с обеих сторон. В новой войне вполне возможно, что какая-либо страна может, просто не подумав о том, что она делает, напасть на города. Соединенные Штаты более или менее официально провозгласили стратегию "никаких городов, кроме как в порядке возмездия", но эта стратегия не имеет ни четкого понимания, ни твердой позиции даже здесь. В любом случае, если внутривойсковое сдерживание разрушится, или "торг" покажется необходимым, города могут пострадать. Советские стратеги и политические лидеры заявили, что советские силы не признают никаких таких "искусственных" различий в ядерной войне. Эта их позиция может быть точным отражением текущей советской стратегической доктрины, но она также может быть позицией, публично принятой для того, чтобы препятствовать обезоруживающим атакам на Советский Союз и снизить доверие к угрозам США, показывая, что наши контр-угрозы не устрашают их контр-угрозы. Наиболее вероятно, что это смесь всех этих убеждений и установок, и что это очень ненадежный индикатор фактического поведения СССР в "момент истины" - или убеждений СССР относительно поведения США в такой момент.

 

Секретарь Макнамара изменил свое заявление 1962 года об избегании городов, когда он впоследствии давал показания перед сенатским комитетом по вооруженным силам по оборонному бюджету на 1964 финансовый год:

 

Говоря о глобальной ядерной войне, советские лидеры всегда говорят, что они нанесут удар по всему комплексу нашей военной мощи, включая правительственные и производственные центры, то есть по нашим городам. Если бы они это сделали, у нас, конечно, не было бы другого выхода, кроме как нанести ответный удар. Но мы не можем знать, сделают ли они это на самом деле. В их интересах, как и в интересах К'урса, попытаться ограничить ужасные последствия ядерного обмена. Создав в наших силах гибкий потенциал, мы, по крайней мере, устраним перспективу того, что мы сможем нанести ответный удар только одним способом, а именно, по всей советской системе целей, включая их города. Такая перспектива не даст Советскому Союзу стимула воздержаться от нападения на наши города при первом ударе. Мы хотим дать им лучшую альтернативу. Примут ли они ее в условиях кризиса глобальной ядерной войны, никто не