Секретная миссия в Париже. Граф Игнатьев против немецкой разведки в 1915–1917 гг. - Валерий Авдеев

20 января 1917 года русский военный агент в Гааге полковник Майер завербовал голландца, который согласился работать на русскую военную разведку К нему выехал представитель Западного фронта, который передал Бредероде исчерпывающие инструкции по организации разведки территории Германии. 6 февраля 1917 года о вербовке Виллы Роде был письменно проинформировал П. Игнатьев. Последний направил в Голландию подпоручика А. Быховца, который установил контакт с Бредероде и объяснил ему, какие вопросы в первую очередь интересуют штаб Западного фронта.

Агент включился в работу. В мае 1917 года он прислал первое донесение с разведывательными данными, а затем стал направлять их регулярно, работая под непосредственным руководством А. Быховца (Быков). Его прорусская ориентация, разумеется, была хорошо известно немцам, что сказывалось на эффективности работы голландца. От П. Игнатьева он получал по 3500 франков в месяц, однако серьезной разведывательной работы не вел. В сентябре 1917 года связь с ним была прекращена.

В США имелась также организация «Домбровского», которой было поручено следить за выполнением военных заказов для Русской армии. О том, как германская агентура саботировала эти заказы и проводила диверсии против американских кораблей, мы рассказали выше. Поэтому ее существование было вполне оправданным. Однако развернуть работу она так и не смогла, а руководить ею из Парижа было весьма непросто. Фактически ничего полезного эта организация сделать не успела.

Организация «Румынская», созданная в связи с организацией Юго-Западного фронта, должна была стать основой разведывательной сети в этой стране. Сведений о ее работе не имеется.

Организация № 11 («Одиннадцатая»), созданная П. Игнатьевым, имела задачей установление связи с русскими военнопленными в Германии. Она была призвана оказывать им содействие в организации побегов в Россию, правдиво информировать их обо всех событиях, происходящих в нашей стране, снабжать русских военнопленных необходимыми инструкциями по организации актов саботажа в тылу врага и добыче сведений разведывательного характера. Во главе «Одиннадцатой» организации стоял латыш, эмигрировавший из России после революции 1905 года, служивший старшим переводчиком в одном из концлагерей Германии для русских военнопленных.

Связь с Россией П. Игнатьев поддерживал по телеграфу или через курьеров. Телеграфные донесения по линии военной разведки посылались им непосредственно в Ставку и содержали наиболее важные разведывательные сведения. По вопросам чисто организационного характера полковник граф Игнатьев 2-й сносился телеграфом непосредственно со штабами фронтов. С курьерами в Ставку направлялись доклады, справки, агентурные сведения, полученные от русских и иностранных источников и не носящие срочного характера.

Анализ шифротелеграмм полковника графа Игнатьева 2-го показывает, что центральное место в его сообщениях в Ставку занимал вопрос воинских перевозок в Германии и составлял 56 %; дислокация войск противника — 14,9 %; планы и намерения противника — 11,7 %; новые воинские формирования в Германии и Австрии — 6 %; экономическое положение в странах Четверного союза — 4,8 %, политическое положение в них — 4,3 %; вооружение противника — 2,4 %; прочие вопросы — 0,27 %.

В следующих главах мы расскажем о некоторых наиболее интересных агентах Павла Игнатьева.

Глава одиннадцатая. ВОЕННЫЙ ПИЛОТ 3030

Среди агентов Павла Игнатьева, активно работавших против Германии в годы Первой мировой войны, особое место занимает Иосиф Петрович Давришвили, которому в архивах французской военной разведки посвящено отдельное досье. В своих мемуарах П. Игнатьев вкратце рассказывает о нем, не раскрывая, однако, ни его имени, ни страниц биографии. Наше знакомство с его делом позволяет пролить новый свет на этого фигуранта архивов 2-го бюро и русского Департамента полиции, точнее, его Особого отдела.

Итак, судя по архивным данным, Иосиф Петрович Давришвили, известный также по версии русской полиции как «дворянин Давришев», а во Франции — под производным от него именем Давришер, а позднее Давришеви, Жозеф-Жак, родился 28 октября 1882 года в грузинском городе Гори, где тремя годами ранее на свет появился другой Иосиф — Сталин. Поскольку и в те времена, и в наши дни Гори является небольшим городком, не исключено, что оба они были знакомы с детства, хотя уже в годы юности их дороги разошлись. Обучаясь в гимназии, он, как и семинарист Джугашвили, занялся революционной деятельностью. Правда, в отличие от своего всемирно знаменитого тезки, примкнул не к большевикам, а к эсерам, точнее, к социалистам-федералистам. Поясним, что была в России до революции такая партия, программа которой мало чем отличалась от эсеровской, за исключением, пожалуй что, требования предоставить Грузии в рамках Российской империи широкую национальную автономию по примеру Финляндии. Основателем этой партии являлся известный грузинский публицист, князь Арчил Джорджадзе.

О юных годах Давришвили известно сравнительно мало. По сведениям Тифлисского охранного отделения, Сосо (уменьшительное имя Иосиф) был сыном штаб-офицера, следовательно, дворянином. Недаром, будучи во Франции, свои прошения на имя официальных лиц подписывал псевдонимом Жозеф де Давришеви. Несмотря на то, что большинство грузин являются православными, сам Давришвили был римско-католического исповедания. Определенных занятий не имел и к лету 1904 года проживал у родственников в Тифлисе. Здесь он в раннем возрасте принимает участие в революционном движении.

Впервые имя Иосифа Давришвили упоминается в документах Департамента полиции 28 июля 1904 года, когда в Петербурге стало известно, что «среди членов Парижской группы социалистов-революционеров обращает на себя внимание слушатель Русской высшей школы… Иосиф Петрович Давришев»[96]. Было также установлено, что, проживая после возвращения из Франции в июле 1904 года в Тифлисе, он «получает из заграницы транспорты революционных изданий»[97]. А посему начальнику Тифлисского охранного отделения было приказано «установить за деятельностью и сношениями его секретное наблюдение».

С началом первой русской революции Сосо принял в ней самое активное участие. Выступая на всех проходивших осенью

1905 года митингах, он проявил себя как блестящий оратор. В 1906 году Давришвили становится помощником организатора боевой дружины партии социалистов-федералистов, известным в ней под псевдонимом Андроников. Главным его занятием в тот период была доставка оружия для своей организации.

Однако вскоре сам Давришвили стал неуправляемым: и он, и его боевая дружина перестали подчиняться партийному руководству. Поэтому ее Федеральный комитет в феврале

1906 года объявил его и боевую дружину вне партии. Это постановление было одобрено очередной партийной конференцией социалистов-федералистов. Самое «громкое дело» молодого «революционера» — вооруженное ограбление казначейства в Душете — было осуществлено уже после исключения его самого и его товарищей из партии. В одном из полицейских документов это дело описывается следующим образом: «В ночь на 12 апреля сего 1906 года в Душетское казначейство, под видом воинского караула, проникли шесть человек, одетых солдатами местного полка, которые, угрожая дежурным присяжным ружьями и бомбами, взломали кладовую казначейства и похитили оттуда 315 тысяч рублей кредитными билетами, после чего скрылись»[98].

Не сразу, но полиция разыскала нападавших. Почти все они были задержаны. По приговору Тифлисского окружного суда в каторжные работы были осуждены пять человек сроком на пять лет. Сосо был приговорен к заключению в крепость на два года, а один из грабителей — на шесть месяцев. 29 октября того же года Давришвили удалось совершить побег из Метехского тюремного замка и бежать за границу, в Швейцарию. Там же оказались и некоторые другие участники этой акции.

Первоначально подозрение в организации ограбления Душет-ского казначейства пало на братьев Леона и Георгия Кереселидзе, а также Нестора Магалова. Но уже очень скоро заграничная агентура Департамента полиции обнаружила их в Швейцарии, в Женевском кантоне. Русское правительство потребовало от швейцарских властей их выдачи как уголовных преступников. Весной 1907 года они были задержаны и предстали перед судом города Лозанны. Однако швейцарский суд оправдал бандитов, назвав их «политическими преступниками». Адвокатам обвиняемых удалось представить дело так, будто «подсудимые не действовали из личной корысти, а плоды своего грабежа внесли в кассу революционного комитета в то время, когда место, где проведено было вооруженное нападение, было охвачено открытым восстанием»[99]. Интересная логика у швейцарской юстиции, не правда ли?

Пикантность же ситуации заключалась как раз в том, что ограбление Душетского казначейства было осуществлено ими, как мы знаем, не столько в партийных интересах, сколько в целях личного обогащения. Сразу же после совершения этого акта между участниками ограбления начался ожесточенный спор из-за дележа добычи. Каждый требовал свою долю.