Малыш, который живет под крышей - Дарья Волкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Какие варианты, Кир? У нас нет выбора. Я уже пообещал твоей маме жениться на тебе.
– Ну да. Конечно. Ты пообещал моей маме.
– Ой, ну надо же! Мы надулись? Ки-и-ра… – Макс потёрся носом о ее щеку. – Ты без меня можешь?
– Не могу! – сердито.
– И я без тебя не могу. Видишь, у нас и в самом деле нет выбора.
– Логика у вас, пан Мáлыш…
– Безупречная! Кирюш… – Его голос зазвучал немного неуверенно. Ладонь скользнула по спине, замерла на пояснице. – Только я думаю… А ты хочешь вот прямо настоящую свадьбу? Фата, лимузин, куча гостей, выкуп, кукла на капоте, ресторан?
– Вообще-то, до недавнего времени я не думала вообще ни о какой свадьбе… – Кира отвечала тоже немного нерешительно. – Нет, так не хочу. Пошлость какая, фу.
– Ты ж моя прелесть! – Макс крепко стиснул ее. – Давай просто распишемся в обстановке умеренной торжественности и махнём в длинный-длинный медовый месяц куда-нибудь на острова! Ага?
– Ага, – улыбнулась Кира.
Еще в начале недели ничего не предвещало того, что в пятницу вечером она будет обсуждать со своим женихом свадьбу и медовый месяц. Как всё быстро происходит в ее жизни. Быстро и правильно.
– Какая ты у меня умница, Кирюша… – Макс вздохнул довольно. – Только что же у тебя имя такое… – вдруг выдал непоследовательно. – Никак не приласкаешь толком. Кира – и всё, практически.
– Мне нравится, когда ты называешь меня «Кирюшей», – подсказала она.
– Угу. Кирочка?
– Нет! Ни Кирочки, ни Кирюни! Кира или Кирюша. Мне достаточно. У тебя имя тоже, кстати… Не подарок. Трудно, знаешь ли, шептать в порыве страсти «Максимилиан».
Он рассмеялся.
– Мне нравится, когда ты называешь меня Максимка. Или Максим. Или просто Макс. Но не Масюша, пожалуйста. И не Максик.
– Поняла, – рассмеялась Кира. – Буду называть тебя просто мужем. Эй, ты, муж!
– Не-е-ет… – простонал Макс. – Только не «муж»!
– О-па… Уже передумал жениться? Вот ты непостоянный.
– Я постоянный! Мне слово не нравится.
– Еще и капризный.
– Ну, дурацкие слова, согласись? – упорствовал он. – Что «муж», что «жена». Мне не нравится. Муж – объелся груш.
– На тебя не угодишь, шановный, – усмехнулась Кира. – А как же тебя представлять при знакомстве, если что? Знакомьтесь, это Максимилиан Мáлыш, мой… кто? М-м-м… супруг?
– От слова «суп»! – фыркнул Макс.
– Ой, не могу! – Кира рассмеялась. – Вот уж не думала, что у тебя с этим проблема. Благоверный?
– Благоверный? – Он задумался. – Вот это мне нравится. Благоверным буду.
– В общем, как ни крути, вариант один. Ты – мой Малыш.
– А ты – моя Малышка.
– Инфантильно!
– В самый раз для пани Мáлыш.
Кира не сразу осознала серьёзность заявления.
– А кто тебе сказал, что я… возьму твою фамилию?
– А почему нет?
– Потому что… сейчас вообще модно оставаться при своих фамилиях после брака.
– А мне плевать на моду, – зевнул лениво Макс. – Мне очень важно, чтобы ты носила мою фамилию. Тебе так же важно оставить фамилию твоего отца?
Вопрос был задан прямо и с выделением главного. В лучших традициях Макса Мáлыша. Важна ли ей фамилия, доставшаяся от отца, которого она видела только на фотографиях?
– Ладно, – с напускным недовольством проворчала Кира. – Можешь считать, что убедил. Хотя это звучит ужасно: Кира Артуровна Мáлыш.
– Я же говорил, что у меня безупречная логика. И звучит всё просто отлично. Кирюш… – Он еще раз зевнул. – Ты простишь меня, если я сейчас отрублюсь? День выдался просто меганасыщенный. У меня глаза сами собой закрываются.
– Не прощу. Иди хотя бы зубы почисти.
– Начало-о-ось. Стоило только предложение девушке сделать – сразу принялась воспитывать. Я не в силах никуда идти. Завтра.
– А мне никто предложения не делал! – злорадно припомнила Кира. – Меня перед фактом поставили.
– Тебе нельзя давать возможности думать. Тебе это вредно.
– Бессовестный!
– Угу. Я бессовестный и я тебя люблю. Давай спать.
– Дяденька, отпустите меня хотя бы в туалет!
– Опять?
Кира возмущённо зашипела, а Макс со смехом разжал руки.
– Давай быстро.
Когда ее, вернувшуюся после туалета и душа, привычно прижали к боку и проворчали про холодные ноги, Кира счастливо улыбнулась. Шепнула: «Я люблю тебя» прямо в упрямый шершавый подбородок, уткнулась носом под ключицу и заснула быстрее Макса.
Объект шестнадцатый: Александрийский столп
– Это я шалю. Ну, то есть балуюсь.
Утро субботы прекрасно тем, что ты просыпаешься сам. Не потому, что звонит будильник. Не потому, что тебя кто-то будит. А потому, что ты выспался. Что может быть прекраснее?
Макс лениво открыл один глаз. Прищурился от яркого солнца. А вот спящей на соседней подушке Кире солнце нисколько не мешало. Тёмные, почти чёрные волосы на белой наволочке. Обнажённое плечо. Макс приподнялся на локте, разглядывая всё, что было доступно – темноволосый затылок, угол острой лопатки, плечо с совой в обрамлении замысловатых узоров. Легко коснулся контура орнамента и задумался. А хотел бы он, чтобы этой татуировки не было на ее плече? Чтобы Кира никогда не встречала Лекса и не было этой гнусной истории? И не появилась сова на ее плече? Хотел бы Макс этого?
И вдруг понял, что нет. Не хотел бы. Вот если бы встретил сейчас каким-то случаем Лекса – морду бы начистил без размышлений. За всё хорошее, как говорится. Но специально – искать, ворошить прошлое – не будет. Прошлое должно остаться в прошлом. А у них с Кирой впереди будущее. Их общее будущее. Много-много их совместного будущего.
Прижался к своему будущему всем телом. Вздохнул удовлетворённо. Есть вещи, идеально созданные друг для друга. Например, субботнее позднее утро, утренний же стояк и голая любимая девушка рядом. Идеально.
Макс прикоснулся губами к тату. Это часть Киры, без него это была бы не его Кира. И оно идёт Кире, и вообще, Кира идеальна вся. И эта татуировка тоже идеальна.
– Доброе утро.
– Доброе. – Спросонья голос у нее с особенно приятной хрипотцой.
Макс отодвинулся, давая ей возможность повернуться лицом. И она повернулась. Посмотрела сквозь ресницы – даже без туши они у Киры длинные и черные.
– Не смотри на меня так, Макс.
– Как «так»? Как, по-твоему, должен смотреть влюблённый мужчина на голую любимую девушку в своей кровати?
– Понятия не имею. – Она вдруг отвела взгляд. А потом совсем отвернулась. – На меня так никогда не смотрели.
– Кира… – Он потянулся к ней. Легко коснулся губами – скула, кончик носа, уголок рта. – Кирюша…
– Когда ты так на меня смотришь… – Она снова повернулась лицом к нему. – У меня просыпаются странные желания.
– Какие, например?
– Например… варить тебе борщи и печь ватрушки. Гладить
